Неточные совпадения
Его обрадовала мысль о том, как легче было поверить в
существующую, теперь живущую церковь, составляющую все верования
людей, имеющую во главе Бога и потому святую и непогрешимую, от нее уже принять верования в Бога, в творение, в падение, в искупление, чем начинать с Бога, далекого, таинственного Бога, творения и т. д.
Он почувствовал удовольствие, — удовольствие оттого, что стал теперь помещиком, помещиком не фантастическим, но действительным, помещиком, у которого есть уже и земли, и угодья, и
люди —
люди не мечтательные, не в воображенье пребываемые, но
существующие.
— Мы говорили с вами, кажется, о счастии. Я вам рассказывала о самой себе. Кстати вот, я упомянула слово «счастие». Скажите, отчего, даже когда мы наслаждаемся, например, музыкой, хорошим вечером, разговором с симпатическими
людьми, отчего все это кажется скорее намеком на какое-то безмерное, где-то
существующее счастие, чем действительным счастием, то есть таким, которым мы сами обладаем? Отчего это? Иль вы, может быть, ничего подобного не ощущаете?
— Мне вот кажется, что счастливые
люди — это не молодые, а — пьяные, — продолжала она шептать. — Вы все не понимали Диомидова, думая, что он безумен, а он сказал удивительно: «Может быть, бог выдуман, но церкви — есть, а надо, чтобы были только бог и
человек, каменных церквей не надо.
Существующее — стесняет», — сказал он.
Она очень хорошо могла доказывать, что
существующий порядок невозможен, и что обязанность всякого
человека состоит в том, чтобы бороться с этим порядком и пытаться установить тот и политический и экономический строй жизни, при котором личность могла бы свободно развиваться, и т. п.
По отношению к браку у него была тоже своя теория, состоявшая в том, что размножение
людей есть только низшая функция
человека, высшая же состоит в служении уже
существующему живому.
Были среди них
люди, ставшие революционерами потому, что искренно считали себя обязанными бороться с
существующим злом; но были и такие, которые избрали эту деятельность из эгоистических, тщеславных мотивов; большинство же было привлечено к революции знакомым Нехлюдову по военному времени желанием опасности, риска, наслаждением игры своей жизнью — чувствами, свойственными самой обыкновенной энергической молодежи.
А. И. Герцена.)] лица его драм были для нас
существующие личности, мы их разбирали, любили и ненавидели не как поэтические произведения, а как живых
людей.
Прудон, конечно, виноват, поставив в своих «Противоречиях» эпиграфом: «Destruam et aedificabo»; [«Разрушу и воздвигну» (лат.).] сила его не в создании, а в критике
существующего. Но эту ошибку делали спокон века все, ломавшие старое:
человеку одно разрушение противно; когда он принимается ломать, какой-нибудь идеал будущей постройки невольно бродит в его голове, хотя иной раз это песня каменщика, разбирающего стену.
В настоящее время некоторая правильность замечается в том, что
людей охотнее всего селят по долинам рек и около дорог,
существующих или проектированных.
Пожалуй, можно приноравливаться к
существующему народному быту; это наше дело, дело
людей… (он чуть не сказал: государственных) служащих; но, в случае нужды, не беспокойтесь: учреждения переделают самый этот быт».
Он не верил ни в какие реформы, считал все
существующее на земле зло необходимым явлением своего времени и хотя не отвергал какого-то прогресса, но ожидал его не от
людей, а от времени, и
людям давал во времени только пассивное значение.
Против нашего дома жил в собственном же доме С. И. Аничков, старый, богатый холостяк, слывший очень умным и даже ученым
человеком; это мнение подтверждалось тем, что он был когда-то послан депутатом от Оренбургского края в известную комиссию, собранную Екатериною Второй для рассмотрения
существующих законов.
Она была уверена, что и призвание ее не в том, чтобы рожать и воспитывать детей, — она даже с гадливостью и презрением смотрела на такое призвание, — а в том, чтобы разрушить
существующий строй, сковывающий лучшие силы народа, и указать
людям тот новый путь жизни, который ей указывался европейскими новейшими писателями.
Девушка эта встретилась в Петербурге с студентом Тюриным, сыном земского начальника Симбирской губернии, и полюбила его, но полюбила она не обыкновенной женской любовью с желанием стать его женой и матерью его детей, а товарищеской любовью, питавшейся преимущественно одинаковым возмущением и ненавистью не только к
существующему строю, но и к
людям, бывшим его представителями, и [сознанием] своего умственного, образовательного и нравственного превосходства над ними.
Отчего в наш век есть только три рода
людей: одних — принимающих начало тщеславия, как факт необходимо
существующий, поэтому справедливый, и свободно подчиняющихся ему; других — принимающих его, как несчастное, но непреодолимое условие, и третьих — бессознательно, рабски действующих под его влиянием?
— О, я бы очень желал опять жить! — воскликнул он с чрезвычайным приливом энергии. — Каждая минута, каждое мгновение жизни должны быть блаженством
человеку… должны, непременно должны! Это обязанность самого
человека так устроить; это его закон — скрытый, но
существующий непременно… О, я бы желал видеть Петрушу… и их всех… и Шатова!
Эта-то уверенность в том, что
существующий порядок есть необходимый и потому неизменный порядок, поддерживать который составляет священную обязанность всякого
человека, и дает добрым и в частной жизни нравственным
людям возможность участвовать с более или менее спокойной совестью в таких делах, как то, которое совершалось в Орле и к совершению которого готовились
люди, ехавшие в тульском поезде.
Так это для всех начальствующих
людей, занимающих положения выгоднее тех, которые они могли бы занять без
существующего порядка, начиная от низших полицейских чиновников до высшей власти. Все эти
люди более или менее верят в неизменность
существующего порядка потому, главное, что он выгоден им.
Если и говорят тебе
люди, что всё это необходимо для поддержания
существующего строя жизни, а что
существующий строй с своей нищетой, голодом, тюрьмами, казнями, войсками, войнами необходим для общества, что если бы этот строй нарушился, то наступят худшие бедствия, то ведь это говорят только те, которым выгоден этот строй жизни, все же те, их в 10 раз больше, которые страдают от этого строя жизни, все думают и говорят обратное.
На этом признании необходимости и потому неизменности
существующего порядка зиждется и то всегда всеми участниками государственных насилий приводимое в свое оправдание рассуждение о том, что так как
существующий порядок неизменен, то отказ отдельного лица от исполнения возлагаемых на него обязанностей не изменит сущности дела, а может сделать только то, что на месте отказавшегося будет другой
человек, который может исполнить дело хуже, т. е. еще жесточе, еще вреднее для тех
людей, над которыми производится насилие.
Естественным ходом от любви к себе, потом к семье, к роду, к народу, государству общественное жизнепонимание привело
людей к сознанию необходимости любви к человечеству, не имеющему пределов и сливающемуся со всем
существующим, — к чему-то не вызывающему в
человеке никакого чувства, привело к противоречию, которое не может быть разрешено общественным жизнепониманием.
Люди, обладающие властью, уверены в том, что движет и руководит
людьми только насилие, и потому для поддержания
существующего порядка смело употребляют насилие.
Существующий же порядок держится не насилием, а общественным мнением, действие которого нарушается насилием.
«Но если бы и было справедливо то, что государственное насилие прекратится тогда, когда обладающие властью настолько станут христианами, что сами откажутся от нее, и не найдется более
людей, готовых занять их места, и справедливо, что процесс этот совершается, — говорят защитники
существующего порядка, — то когда же это будет?
Но не этим одним путем ведет общественное мнение
людей к уничтожению
существующего порядка и заменению его новым. По мере того как положения насилия становятся всё менее и менее привлекательными и всё менее и менее находится охотников занимать их, всё более и более разъясняется и ненужность их.
Несправедливо потому, что
люди, стоящие на низшей степени развития, те самые народы и
люди, которых защитники
существующего строя представляет помехой для осуществления христианского строя жизни, это самые те
люди, которые всегда сразу массами переходят на сторону истины, принятой общественным мнением.
Так что же привело этих-то, не имеющих от этого никакой выгоды, принужденных своими руками делать все эти страшные дела, добрых
людей, от которых зависит всё дело, что привело этих добрых
людей в то удивительное заблуждение, при котором они уверились, что
существующий невыгодный, губительный и мучительный для них порядок и есть тот самый порядок, который и должен существовать?
Люди эти утверждают, что улучшение жизни человеческой происходит не вследствие внутренних усилий отдельных
людей сознания, уяснения и исповедания истины, а вследствие постепенного изменения общих внешних условий жизни, и что потому силы каждого отдельного
человека должны быть направлены не на сознание и уяснение себе и исповедание истины, а на постепенное изменение в полезном для человечества направлении общих внешних условий жизни, всякое же исповедание отдельным
человеком истины, несогласной с
существующим порядком, не только не полезно, но вредно, потому что вызывает со стороны власти стеснения, мешающие этим отдельным
людям продолжать их полезную для служения обществу деятельность.
И иначе им нельзя было отнестись: их связывает то противоречие, в котором они находятся — веры в божественность учителя и неверия в его самые ясные слова, — из которого им надо как-нибудь выпутываться, и потому нельзя было ожидать от них свободных суждений о самой сущности вопроса, о том изменении жизни
людей, которое вытекает из приложения учения Христа к
существующему порядку.
По
существующей и необходимой для лицемерия теории
человек не свободен и не может изменить своей жизни.
Люди говорят: «Чем мы будем обеспечены, когда уничтожится
существующее устройство? Какие именно и в чем будут состоять те новые порядки, которые заменят теперешние? До тех же пор, пока мы не будем знать, как именно сложится наша жизнь, мы не пойдем вперед и не тронемся с места».
В том же положении и министр, и государь, и всякая высшая власть, с тою только разницей, что чем они выше и чем исключительнее их положение, тем им необходимее верить в то, что
существующий порядок есть единственно возможный порядок, так как вне его они не только не могут получить равного положения, но должны будут пасть ниже всех других
людей.
Всякая новая истина, изменяющая склад человеческой жизни и двигающая вперед человечество, воспринимается сначала только самым малым количеством
людей, понимающих ее внутренним путем. Остальные же
люди, принявшие по доверию предшествующую истину, ту, на которой основан
существующий строй, всегда противятся распространению новой истины.
Но как внутри, так и вне государства всегда находились
люди, не признававшие для себя обязательными ни постановлений, выдаваемых за веление божества, ни постановлений
людей, облеченных святостью, ни учреждений, долженствовавших представлять волю народа; и
люди, которые считали добром то, что
существующие власти считали злом, и таким же насилием, которое употреблялось против них, боролись против властей.
Ведь все те несправедливости и жестокости, вошедшие в обычай
существующей жизни, вошли в обычай только потому, что есть эти
люди, всегда готовые поддерживать эти несправедливости и жестокости.
Люди, привыкшие к
существующему порядку вещей, любящие его, боящиеся изменить его, стараются понять учение как собрание откровений и правил, которые можно принять, не изменяя своей жизни, тогда как учение Христа не есть только учение о правилах, которым должен следовать
человек, но — выяснение нового смысла жизни, определяющего всю, совсем иную, чем прежняя, деятельность человечества в тот период, в который оно вступает.
«Государственное насилие может быть прекращено только тогда, когда уничтожатся злые
люди среди общества», — говорят защитники
существующего строя, подразумевая под этим то, что так как злые
люди всегда будут, то насилие никогда не прекратится.
Что заставляет этих
людей делать то ложное рассуждение, что
существующий порядок неизменен и потому должно поддерживать его, тогда как очевидно, что, напротив, он только оттого неизменен, что они-то и поддерживают его?
Убьют, повесят, засекут женщин, стариков, невинных, как у нас в России недавно на Юзовском заводе и как это делается везде в Европе и Америке — в борьбе с анархистами и всякими нарушителями
существующего порядка: расстреляют, убьют, повесят сотни, тысячи
людей, или, как это делают на войнах, — побьют, погубят миллионы
людей, или как это делается постоянно, — губят души
людей в одиночных заключениях, в развращенном состоянии солдатства, и никто не виноват.
Как бывает достаточно одного толчка для того, чтобы вся насыщенная солью жидкость мгновенно перешла бы в кристаллы, так, может быть, теперь достаточно самого малого усилия для того, чтобы открытая уже
людям истина охватила бы сотни, тысячи, миллионы
людей, — установилось бы соответствующее сознанию общественное мнение, и вследствие установления его изменился бы весь строй
существующей жизни. И сделать это усилие зависит от нас.
Судьба, как нарочно, после двухлетнего моего напряжения мысли всё в одном и том же направлении, натолкнула меня в первый раз в жизни на это явление, показавшее мне с полной очевидностью на практике то, что для меня давно выяснилось в теории, а именно то, что всё устройство нашей жизни зиждется не на каких-либо, как это любят себе представлять
люди, пользующиеся выгодным положением в
существующем порядке вещей, юридических началах, а на самом простом, грубом насилии, на убийствах и истязаниях
людей.
Судья, полицейский, губернатор, офицер будет занимать свое положение безразлично при Буланже или республике, при Пугачеве или Екатерине. Потеряет же он свое положение наверное, если распадется
существующий порядок, который обеспечивает ему его выгодное положение. И потому все эти
люди не боятся того, кто станет во главе организации насилия, они подделаются ко всякому, но боятся только уничтожения самой организации и потому всегда, часто даже бессознательно, поддерживают ее.
Это один обман — общий, обман, производимый над всеми
людьми; другой есть обман частный, производимый над отобранными тем или другим способом солдатами или полицейскими, исполняющими нужные для поддержания и защиты
существующего строя истязания и убийства.
Если римлянин, средневековый, наш русский
человек, каким я помню его за 50 лет тому назад, был несомненно убежден в том, что
существующее насилие власти необходимо нужно для избавления его от зла, что подати, поборы, крепостное право, тюрьмы, плети, кнуты, каторги, казни, солдатство, войны так и должны быть, — то ведь теперь редко уже найдешь
человека, который бы не только верил, что все совершающиеся насилия избавляют кого-нибудь от какого-нибудь зла, но который не видел бы ясно, что большинство тех насилий, которым он подлежит и в которых отчасти принимает участие, суть сами по себе большое и бесполезное зло.
Но по
существующей теории он содействует промышленности, и ему не нужно, даже было бы вредно для
людей и общества, прекращать свою деятельность.
«Но если даже и справедливо, — скажут защитники
существующего строя, — то, что общественное мнение, при известной степени своей определенности и ясности, может заставить инертную массу
людей внехристианских обществ — нехристианские народы — и
людей испорченных и грубых, живущих среди обществ, подчиниться ему, то какие признаки того, что это христианское общественное мнение возникло и может заменить действие насилия?
Что заставляет этих
людей верить в то, что
существующий порядок неизменен и что должно поддерживать его?
И потому несправедливо рассуждение защитников
существующего строя о том, что если в продолжение 1800 лет только малая часть
людей перешла на сторону христианства, то нужно еще несколько раз 1800 лет до тех пор, пока все остальные
люди перейдут на его сторону, — несправедливо оно потому, что при этом рассуждении не принимается во внимание другой, кроме внутреннего постигновения истины, способ усвоения
людьми новой истины и перехода от одного склада жизни к другому.
Так или иначе, но все
люди нашего времени в сознании своем не только отрицают
существующий отживший языческий строй жизни, но и признают, часто сами не зная этого и считая себя врагами христианства, то, что спасение наше только в приложении к жизни христианского учения или части его в его истинном значении.
Человек, поступивший вольным наймом в городовые за 10 рублей жалованья, которые он получит легко и во всяком другом месте, мало нуждается в сохранении
существующего порядка и потому может и не верить в его неизменность.