Мы подстерегали стайки перелетных скворцов и стреляли в них мелкою дробью, потом подбирали раненых, и одни у нас умирали в
страшных мучениях (я до сих пор еще помню, как они ночью стонали у меня в клетке), других, которые выздоравливали, мы продавали и нагло божились при этом, что все это одни самцы.
Неточные совпадения
Например, нагрузка и выгрузка пароходов, не требующие в России от рабочего исключительного напряжения сил, в Александровске часто представляются для людей истинным
мучением; особенной команды, подготовленной и выученной специально для работ на море, нет; каждый раз берутся всё новые люди, и оттого случается нередко наблюдать во время волнения
страшный беспорядок; на пароходе бранятся, выходят из себя, а внизу, на баржах, бьющихся о пароход, стоят и лежат люди с зелеными, искривленными лицами, страдающие от морской болезни, а около барж плавают утерянные весла.
И несчастный подпоручик, фендрик, как говорит Володя, вроде вас, да еще вдобавок обиженный, а не обидчик, получает после третьего выстрела
страшную рану в живот и к вечеру умирает в
мучениях.
Иванов.
Мучение… Доктор, вы слишком плохой врач, если предполагаете, что человек может сдерживать себя до бесконечности. Мне
страшных усилий стоит не отвечать вам на ваши оскорбления.
Нет, я напишу до конца. Все равно: если я и брошу перо и эту тетрадь, этот ужасный день будет переживаться мною в тысячный раз; в тысячный раз я испытаю ужас, и
мучения совести, и муки потери; в тысячный раз сцена, о которой я сейчас буду писать, пройдет перед моими глазами во всех своих подробностях, и каждая из этих подробностей ляжет на сердце новым
страшным ударом. Буду продолжать и доведу до конца.
В это
страшное мгновение
Ты услышь его, господь!
Дай ему успокоение,
Дай последнее
мучениеУпованьем побороть!
Мысли прежние, крамольные,
Обращенному прости,
Отыми земное, дольное,
Дай успение безбольное
И невольное и вольное
Прегрешенье отпусти!
И всё вокруг них тихо: на полу толстые половики лежат, шагов не слыхать, говорят люди мало, вполголоса, — даже часы на стене осторожно постукивают. Пред иконами неугасимые лампады горят, везде картинки наклеены:
страшный суд, муки апостольские,
мучения святой Варвары. А в углу на лежанке старый кот лежит, толстый, дымчатый, и зелёными глазами смотрит на всё — блюдёт тишину. В тишине этой осторожной ни Ларионова пения, ни птиц наших долго не мог я забыть.
Зарделась Матренушка. Радостью блеснули глаза… Но вспомнила обет, данный в
страшную минуту, вспомнила
мучения ада…
Оправясь от болезни, Матренушка твердо решилась исполнить данный обет. Верила, что этим только обетом избавилась она от
страшных мук, от грозившей смерти, от адских
мучений, которые так щедро сулила ей мать Платонида. Чтение Книги о старчестве, патериков и Лимонаря окончательно утвердили ее в решимости посвятить себя Богу и суровыми подвигами иночества умилосердить прогневанного ее грехопадением Господа… Ад и муки его не выходили из ее памяти…
В опыте этой нашей жизни нам дано переживать
мучения, которые нам представляются бесконечными, только такие
мучения и представляются нам адскими и
страшными, которые не на минуту, не на час или день, а на бесконечность.
Он шел по дороге и думал о смерти, о горе близких, о нравственных
мучениях отца, и тут же рисовал себе всевозможные дорожные приключения, одно другого причудливее, живописные места,
страшные ночи, нечаянные встречи.
«Я не доставлю ему удовольствия знать, что Ирена умирает из-за него и что я через него схожу с ума от отчаяния, — думала она. — Но эти
мучения, Боже, какие
страшные права они дают мне, и как он мне дорого за них заплатит».
Он между тем молчал по другим причинам. Иван Корнильевич переживал
страшное внутреннее
мучение.
Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от
страшного припадка angine pectorale, [ангины,] но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le médecin intime de la Reine d’Espagne [Лейб-медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого-то лекарства, для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в
мучениях, прежде чем могли подать помощь.