Неточные совпадения
Похолодев от испуга, Клим
стоял на лестнице,
у него щекотало в горле, слезы выкатывались из глаз, ему захотелось убежать в сад, на двор, спрятаться; он подошел к двери крыльца, — ветер кропил дверь осенним дождем. Он постучал в дверь кулаком, поцарапал ее ногтем, ощущая, что в груди что-то сломилось, исчезло, опустошив его. Когда, пересилив себя, он вошел в столовую, там уже танцевали кадриль, он отказался танцевать, подставил к
роялю стул и стал играть кадриль в четыре руки с Таней.
Пошли в соседнюю комнату, там, на большом, красиво убранном столе, кипел серебряный самовар,
у рояля, в углу,
стояла Дуняша, перелистывая ноты, на спине ее висели концы мехового боа, и Самгин снова подумал о ее сходстве с лисой.
— А спроси его, — сказал Райский, — зачем он тут
стоит и кого так пристально высматривает и выжидает? Генерала! А нас с тобой не видит, так что любой прохожий может вытащить
у нас платок из кармана. Ужели ты считал делом твои бумаги? Не будем распространяться об этом, а скажу тебе, что я, право, больше делаю, когда мажу свои картины, бренчу на
рояле и даже когда поклоняюсь красоте…
Ее большой беккеровский
рояль стоял пока
у Ярцева, на Большой Никитской, и она каждый день ходила туда играть.
В эту минуту она
стоит в стороне,
у рояля, и перебирает пальчиками календарь.
Наши в отеле занимают два номера;
у них четыре комнаты. Первая — большая — салон, с
роялем. Рядом с нею тоже большая комната — кабинет генерала. Здесь ждал он меня,
стоя среди кабинета в чрезвычайно величественном положении. Де-Грие сидел, развалясь, на диване.
Тоня играла Шумана сонату и сидит за
роялем.
У рояля стоит Степа. Сидят Люба, Борис, Лизанька, Митрофан Ермилович, священник. После игры все, кроме Бориса, остаются в волнении.
«Убьют!» — подумал губернатор, складывая письмо. Вспомнился на миг рабочий Егор с его сизыми завитками и утонул в чем-то бесформенном и огромном, как ночь. Мыслей не было, ни возражений, ни согласия. Он
стоял у холодной печки — горела лампа на столе за зеленым матерчатым зонтиком — где-то далеко играла дочь Зизи на
рояле — лаял губернаторшин мопс, которого, очевидно, дразнили — лампа горела. Лампа горела.
— Хорошо… Только куда же всё это я дену? Послушайте, купите
у меня эту мебель! Хотите? Она недорого
стоит… Тысяч восемь… десять… Мебель, коляска,
рояль…
Ее кроватка, с белым пологом, занимает половину стены, смежной с гостиной, где
стоит рояль. На нем играла ее мама. Он немного уже дребезжит; она не просила купить ей новый инструмент. Играет она совсем уж не как музыкантша. Петь любит, да и то — полосами, больше на воздухе или, когда ей взгрустнется,
у себя в комнате, без всякого аккомпанемента.