Неточные совпадения
Несмотря на то, что Степан Аркадьич был
кругом виноват перед женой и сам чувствовал это, почти все в доме, даже нянюшка, главный друг Дарьи Александровны, были на его
стороне.
«Разумеется», повторил он, когда в третий раз мысль его направилась опять по тому же самому заколдованному
кругу воспоминаний и мыслей, и, приложив револьвер к левой
стороне груди и сильно дернувшись всей рукой, как бы вдруг сжимая ее в кулак, он потянул за гашетку.
Но начинались скачки не с
круга, а за сто сажен в
стороне от него, и на этом расстоянии было первое препятствие — запруженная река в три аршина шириною, которую ездоки по произволу могли перепрыгивать или переезжать в брод.
Войдя в залу, я спрятался в толпе мужчин и начал делать свои наблюдения. Грушницкий стоял возле княжны и что-то говорил с большим жаром; она его рассеянно слушала, смотрела по
сторонам, приложив веер к губкам; на лице ее изображалось нетерпение, глаза ее искали
кругом кого-то; я тихонько подошел сзади, чтоб подслушать их разговор.
Кругом и со всех
сторон был он в подозрениях, но никаких нельзя было возвести явных и доказанных улик.
Вот она заговорила, но в топоте и шуме голосов ее голос был не слышен, а
круг снова разрывался, люди, отлетая в
сторону, шлепались на пол с мягким звуком, точно подушки, и лежали неподвижно; некоторые, отскакивая, вертелись одиноко и парами, но все падали один за другим или, протянув руки вперед, точно слепцы, пошатываясь, отходили в
сторону и там тоже бессильно валились с ног, точно подрубленные.
Вскрикивая, он черпал горстями воду, плескал ее в
сторону Марины, в лицо свое и на седую голову. Люди вставали с пола, поднимая друг друга за руки, под мышки, снова становились в
круг, Захарий торопливо толкал их, устанавливал, кричал что-то и вдруг, закрыв лицо ладонями, бросился на пол, — в
круг вошла Марина, и люди снова бешено, с визгом, воем, стонами, завертелись, запрыгали, как бы стремясь оторваться от пола.
Круг все чаще разрывался, люди падали, тащились по полу, увлекаемые вращением серой массы, отрывались, отползали в
сторону, в сумрак;
круг сокращался, — некоторые, черпая горстями взволнованную воду в чане, брызгали ею в лицо друг другу и, сбитые с ног, падали. Упала и эта маленькая неестественно легкая старушка, — кто-то поднял ее на руки, вынес из
круга и погрузил в темноту, точно в воду.
— Мы высказались… отдаю решение в ваши руки! — проговорил глухо Марк, отойдя на другую
сторону беседки и следя оттуда пристально за нею. — Я вас не обману даже теперь, в эту решительную минуту, когда у меня голова идет
кругом… Нет, не могу — слышите, Вера, бессрочной любви не обещаю, потому что не верю ей и не требую ее и от вас, венчаться с вами не пойду. Но люблю вас теперь больше всего на свете!.. И если вы после всего этого, что говорю вам, — кинетесь ко мне… значит, вы любите меня и хотите быть моей…
Как он ни затрогивает ее ум, самолюбие, ту или другую
сторону сердца — никак не может вывести ее из
круга ранних, девических понятий, теплых, домашних чувств, логики преданий и преподанных бабушкой уроков.
Среди
круга многие катались верхом, а по обеим
сторонам экипажей, по аллее и по полю, шли непрерывной толпой тагалы и тагалки домой из гавани, с фабрик, с работы.
Кичибе вертелся на полу во все
стороны, как будто его
кругом рвали собаки.
Везде мох и болото; напрасно вы смотрите
кругом во все
стороны: нет выхода из бесконечных тундр, непроходимых без проводника.
С одной
стороны перед нами возвышалась гора, местами голая, местами с зеленью;
кругом была долина, одна из самых обработанных; вдали фермы.
Я пошел по площади
кругом; она образует параллелограмм: с одной
стороны дворец генерал-губернатора — большое двухэтажное каменное здание новейшей постройки; внизу, в окнах, вместо рам большие железные решетки.
При лунном свете на воротах можно было прочесть: «Грядет час в онь же…» Старцев вошел в калитку, и первое, что он увидел, это белые кресты и памятники по обе
стороны широкой аллеи и черные тени от них и от тополей; и
кругом далеко было видно белое и черное, и сонные деревья склоняли свои ветви над белым.
Марья Кондратьевна, очевидно, в заговоре, Смердяков тоже, тоже, все подкуплены!» У него создалось другое намерение: он обежал большим крюком, чрез переулок, дом Федора Павловича, пробежал Дмитровскую улицу, перебежал потом мостик и прямо попал в уединенный переулок на задах, пустой и необитаемый, огороженный с одной
стороны плетнем соседского огорода, а с другой — крепким высоким забором, обходившим
кругом сада Федора Павловича.
Чуть брезжилось; звезды погасли одна за другой; побледневший месяц медленно двигался навстречу легким воздушным облачкам. На другой
стороне неба занималась заря. Утро было холодное. В термометре ртуть опустилась до — 39°С.
Кругом царила торжественная тишина; ни единая былинка не шевелилась. Темный лес стоял стеной и, казалось, прислушивался, как трещат от мороза деревья. Словно щелканье бича, звуки эти звонко разносились в застывшем утреннем воздухе.
Над землей, погруженной в ночную тьму, раскинулся темный небесный свод с миллионами звезд, переливавшихся цветами радуги. Широкой полосой, от края до края, протянулся Млечный Путь. По ту
сторону реки стеной стоял молчаливый лес.
Кругом было тихо, очень тихо…
Ночь была ясная. Одна
сторона реки была освещена, другая — в тени. При лунном свете листва деревьев казалась посеребренной, стволы — белесовато-голубыми, а тени — черными. Кусты тальника низко склонились над водой, точно они хотели скрыть что-то около своих берегов.
Кругом было тихо, безмолвно, только река слабо шумела на перекатах.
Тут были развязные молодые помещики в венгерках и серых панталонах, с длинными висками и намасленными усиками, благородно и смело взиравшие
кругом; другие дворяне в казакинах, с необыкновенно короткими шеями и заплывшими глазками, тут же мучительно сопели; купчики сидели в
стороне, как говорится, «на чуку»; офицеры свободно разговаривали друг с другом.
Но Ермолай никогда больше дня не оставался дома; а на чужой
стороне превращался опять в «Ермолку», как его прозвали на сто верст
кругом и как он сам себя называл подчас.
Порой они отлетали в
сторону, опять описывали
круги и вдруг, сложив крылья, стремглав бросались книзу, но, едва коснувшись травы, снова быстро взмывали вверх.
Олентьев и Марченко не беспокоились о нас. Они думали, что около озера Ханка мы нашли жилье и остались там ночевать. Я переобулся, напился чаю, лег у костра и крепко заснул. Мне грезилось, что я опять попал в болото и
кругом бушует снежная буря. Я вскрикнул и сбросил с себя одеяло. Был вечер. На небе горели яркие звезды; длинной полосой протянулся Млечный Путь. Поднявшийся ночью ветер раздувал пламя костра и разносил искры по полю. По другую
сторону огня спал Дерсу.
На земле и на небе было еще темно, только в той
стороне, откуда подымались все новые звезды, чувствовалось приближение рассвета. На землю пала обильная роса — верный признак, что завтра будет хорошая погода.
Кругом царила торжественная тишина. Казалось, природа отдыхала тоже.
Стояла китайская фанзочка много лет в тиши, слушая только шум воды в ручье, и вдруг все
кругом наполнилось песнями и веселым смехом. Китайцы вышли из фанзы, тоже развели небольшой огонек в
стороне, сели на корточки и молча стали смотреть на людей, так неожиданно пришедших и нарушивших их покой. Мало-помалу песни стрелков начали затихать. Казаки и стрелки последний раз напились чаю и стали устраиваться на ночь.
Кругом нас творилось что-то невероятное. Ветер бушевал неистово, ломал сучья деревьев и переносил их по воздуху, словно легкие пушинки. Огромные старые кедры раскачивались из
стороны в
сторону, как тонкоствольный молодняк. Теперь уже ни гор, ни неба, ни земли — ничего не было видно. Все кружилось в снежном вихре. Порой сквозь снежную завесу чуть-чуть виднелись силуэты ближайших деревьев, но только на мгновение. Новый порыв ветра — и туманная картина пропадала.
— Нет, это еще только одна
сторона вашей вины.
Кругом будет гораздо больше. Но за покаяние награда: помощь в исправлении другой вины, которую еще можно исправить. Вы теперь спокойна, Вера Павловна?
Труден был маневр, на целые недели надобно было растянуть этот поворот налево
кругом и повертываться так медленно, так ровно, как часовая стрелка: смотрите на нее, как хотите, внимательно, не увидите, что она поворачивается, а она себе исподтишка делает свое дело, идет в
сторону от прежнего своего положения.
А по мнению других, изучавших натуру человека в
кругах, еще более богатых эстетическим чувством, чем компания наших эстетических литераторов, молодые люди в таких случаях непременно потолкуют о женщине даже с самой пластической
стороны.
Даже в истории народов: этими случаями наполнены томы Юма и Гиббона, Ранке и Тьерри; люди толкаются, толкаются в одну
сторону только потому, что не слышат слова: «а попробуйте — ко, братцы, толкнуться в другую», — услышат и начнут поворачиваться направо
кругом, и пошли толкаться в другую
сторону.
Наконец в
стороне что-то стало чернеть. Владимир поворотил туда. Приближаясь, увидел он рощу. Слава богу, подумал он, теперь близко. Он поехал около рощи, надеясь тотчас попасть на знакомую дорогу или объехать рощу
кругом: Жадрино находилось тотчас за нею. Скоро нашел он дорогу и въехал во мрак дерев, обнаженных зимою. Ветер не мог тут свирепствовать; дорога была гладкая; лошадь ободрилась, и Владимир успокоился.
Возвратившись, мы померились. Бой был неровен с обеих
сторон; почва, оружие и язык — все было розное. После бесплодных прений мы увидели, что пришел наш черед серьезно заняться наукой, и сами принялись за Гегеля и немецкую философию. Когда мы довольно усвоили ее себе, оказалось, что между нами и
кругом Станкевича спору нет.
С Сенатором удалялся, во-первых, Кало, а во-вторых, все живое начало нашего дома. Он один мешал ипохондрическому нраву моего отца взять верх, теперь ему была воля вольная. Новый дом был печален, он напоминал тюрьму или больницу; нижний этаж был со сводами, толстые стены придавали окнам вид крепостных амбразур;
кругом дома со всех
сторон был ненужной величины двор.
Возле Станкевичева
круга, сверх нас, был еще другой
круг, сложившийся во время нашей ссылки, и был с ними в такой же чересполосице, как и мы; его-то впоследствии назвали славянофилами. Славяне, приближаясь с противуположной
стороны к тем же жизненным вопросам, которые занимали нас, были гораздо больше их ринуты в живое дело и в настоящую борьбу.
— Случается, сударыня, такую бумажку напишешь, что и к делу она совсем не подходит, — смотришь, ан польза! — хвалился, с своей
стороны, Могильцев. — Ведь противник-то как в лесу бродит. Читает и думает: «Это недаром! наверное, онкуда-нибудь далеко крючок закинул». И начнет паутину
кругом себя путать. Путает-путает, да в собственной путанице и застрянет. А мы в это время и еще загадку ему загадаем.
С одной
стороны дома расположены были хозяйственные постройки; с другой, из-за выкрашенного тына, выглядывал сад,
кругом обсаженный липами, которые начинали уже зацветать.
Реже кричали: «Это все ты! все ты!» Реже напоминали, что ему давно очистить место пора, что с его
стороны бессовестно праздно проводить время, бременить землю, тогда как все
кругом работает, в котле кипит.
Дама, с своей
стороны, бросала ему платок, который он ловил на лету, и, быстро вставши с колен, делал новый
круг по зале, размахивая левой рукой, в которой держал свой трофей.
Начал прищуривать глаза — место, кажись, не совсем незнакомое: сбоку лес, из-за леса торчал какой-то шест и виделся прочь далеко в небе. Что за пропасть! да это голубятня, что у попа в огороде! С другой
стороны тоже что-то сереет; вгляделся: гумно волостного писаря. Вот куда затащила нечистая сила! Поколесивши
кругом, наткнулся он на дорожку. Месяца не было; белое пятно мелькало вместо него сквозь тучу. «Быть завтра большому ветру!» — подумал дед. Глядь, в
стороне от дорожки на могилке вспыхнула свечка.
Моя популярность на Западе вообще сдерживала выражение вражды ко мне со
стороны консервативных церковных
кругов.
Во встречах и общении русских православных
кругов с западными христианскими
кругами, по-моему, происходила настоящая мистификация, и в ней, без всякого желания с моей
стороны, я сыграл большую роль.
Кругом домика, с правой
стороны ворот, под легкой железной лестницей, приделанной к крыше с незапамятных времен, пребывали «холодные сапожники», приходившие в Москву из Тверской губернии с «железной ногой», на которой чинили обувь скоро, дешево и хорошо.
Тогда я прислонился к дереву, стянул сапог и тотчас открыл причину боли: оказалось, что мой маленький перочинный ножик провалился из кармана и сполз в сапог. Сунув ножик в карман, я стал надевать сапог и тут услышал хлюпанье по лужам и тихий разговор. Я притих за деревом. Со
стороны Безымянки темнеет на фоне радужного
круга от красного фонаря тихо движущаяся группа из трех обнявшихся человек.
Я остался один в этом замурованном склепе и прошел по колено в бурлящей воде шагов десять. Остановился.
Кругом меня был мрак. Мрак непроницаемый, полнейшее отсутствие света. Я повертывал голову во все
стороны, но глаз мой ничего не различал.
Московский артистический кружок был основан в шестидесятых годах и окончил свое существование в начале восьмидесятых годов. Кружок занимал весь огромный бельэтаж бывшего голицынского дворца, купленного в сороковых годах купцом Бронниковым. Кружку принадлежал ряд зал и гостиных, которые образовывали
круг с огромными окнами на Большую Дмитровку с одной
стороны, на Театральную площадь — с другой, а окна белого голицынского зала выходили на Охотный ряд.
Галактион больше не разговаривал с ней и старался даже не смотреть в ее
сторону. Но он не мог не видеть Ечкина, который ухаживал за Харитиной с откровенным нахальством. У Галактиона перед глазами начали ходить красные
круги, и он после завтрака решительным тоном заявил Харитине...
Дядя весь вскинулся, вытянулся, прикрыл глаза и заиграл медленнее; Цыганок на минуту остановился и, подскочив, пошел вприсядку
кругом бабушки, а она плыла по полу бесшумно, как по воздуху, разводя руками, подняв брови, глядя куда-то вдаль темными глазами. Мне она показалась смешной, я фыркнул; мастер строго погрозил мне пальцем, и все взрослые посмотрели в мою
сторону неодобрительно.
И пусть неверующие, смотрящие со
стороны, не ждут чудес от христианина, чтобы поверить, чтобы войти в мистический
круг; они ведь не видят чуда, реально уже совершившегося, чуда воскресения Христа, и ничего не увидят до тех пор, пока свободная любовь не одержит в них победы над вынужденной силой.
Журавль с журавлихой, или журкой (так ласково называет ее народ) сидят попеременно на яйцах; свободный от сиденья ходит
кругом гнезда поодаль, кушает и караулит; громкий его крик возвещает приближение какой-нибудь опасности, и сидящий на яйцах сейчас бросает их, отбегает, согнувшись, в
сторону и начинает звать своего дружку, который немедленно к нему присоединяется; они вместе уходят от гнезда дальше или улетают.