Неточные совпадения
— Павловский полк, да — говорят — и другие полки гарнизона перешли на
сторону народа, то есть Думы. А народ — действует: полицейские участки разгромлены, горят, окружный суд, Литовский
замок — тоже, министров арестуют, генералов…
С одной
стороны Обломовка, с другой — княжеский
замок, с широким раздольем барской жизни, встретились с немецким элементом, и не вышло из Андрея ни доброго бурша, ни даже филистера.
Яков с Кузьмой провели утро в слободе, под гостеприимным кровом кабака. Когда они выходили из кабака, то Кузьма принимал чрезвычайно деловое выражение лица, и чем ближе подходил к дому, тем строже и внимательнее смотрел вокруг, нет ли беспорядка какого-нибудь, не валяется ли что-нибудь лишнее, зря, около дома, трогал
замок у ворот, цел ли он. А Яков все искал по
сторонам глазами, не покажется ли церковный крест вдалеке, чтоб помолиться на него.
Вид берега. — Бо-Тсунг. — Базиль Галль. — Идиллия. — Дорога в столицу. — Столица Чуди. — Каменные работы. — Пейзажи. — Жители, домы и храмы. — Поля. — Королевский
замок. — Зависимость островов. — Протестантский миссионер. — Другая
сторона идиллии. — Напа-Киян. — Жилище миссионера. — Напакиянский губернатор. — Корабль с китайскими эмигрантами. — Прогулки и отплытие.
— Заприте их на ключ, — сказал Калганов. Но
замок щелкнул с их
стороны, они заперлись сами.
Надо было остановиться на бивак. Недалеко от реки, с правой
стороны, высилась одинокая скала, похожая на развалины
замка с башнями по углам. У подножия ее рос мелкий березняк. Место это мне показалось удобным, и я подал знак к остановке.
В нижнем течении долина Вай-Фудзина очень живописна. Утесы с правой
стороны имеют причудливые очертания и похожи на людей,
замки, минареты и т.д. С левой
стороны опять потянулись высокие двойные террасы из глинистых сланцев, постепенно переходящие на севере в горы.
Дорога эта великолепно хороша с французской
стороны; обширный амфитеатр громадных и совершенно непохожих друг на друга очертаниями гор провожает до самого Безансона; кое-где на скалах виднеются остатки укрепленных рыцарских
замков. В этой природе есть что-то могучее и суровое, твердое и угрюмое; на нее-то глядя, рос и складывался крестьянский мальчик, потомок старого сельского рода — Пьер-Жозеф Прудон. И действительно, о нем можно сказать, только в другом смысле, сказанное поэтом о флорентийцах...
Пан Данило ни слова и стал поглядывать на темную
сторону, где далеко из-за леса чернел земляной вал, из-за вала подымался старый
замок. Над бровями разом вырезались три морщины; левая рука гладила молодецкие усы.
— Да, верно, не в другое место, пан Данило! иначе мы бы видели его на другой
стороне. Но он пропал около
замка.
Под влиянием этого чувства я как можно скорее хотел закрыть портфель, но мне, видно, суждено было испытать всевозможные несчастия в этот достопамятный день: вложив ключик в замочную скважину, я повернул его не в ту
сторону; воображая, что
замок заперт, я вынул ключ, и — о ужас! — у меня в руках была только головка ключика.
Густая серая пыль, местами изборожденная следами прокатившихся по ней колес, сонная и увядшая муравка, окаймляющая немощеные улицы к
стороне воображаемых тротуаров; седые, подгнившие и покосившиеся заборы; замкнутые тяжелыми
замками церковные двери; деревянные лавочки, брошенные хозяевами и заставленные двумя крест-накрест положенными досками; все это среди полдневного жара дремлет до такой степени заразительно, что человек, осужденный жить среди такой обстановки, и сам теряет всякую бодрость и тоже томится и дремлет.
Косяков уже шагал по двору. Ночь была светлая, и Косяков боязливо оглядывался в
сторону дома, точно боялся какой засады. Вот и знакомый старый ларь. Сняв осторожно
замок и накладку, Косяков еще раз оглянулся кругом и по пояс опустился в глубокий ларь, где долго шарил руками в овсе, прежде чем ущупал заветный узелок. Достав узелок из ларя, Косяков вернулся с ним в Зотушкин флигелек, проверил там деньги и передал Зотушке ту самую жилку, которую когда-то привез Михалко из Полдневской от Маркушки.
Это им было не совсем ловко делать — надо было перевешиваться за решетку и вдевать
замок в пробой с наружной
стороны, но они все это выполняли тщательно и аккуратно.
Книгохранилище
замка Дукс, в Богемии. Темный, мрачный покой. Вечный сон нескольких тысяч книг. Единственное огромное кресло с перекинутым через него дорожным плащом. Две свечи по
сторонам настольного Ариоста зажжены только для того, чтобы показать — во всей огромности — мрак. Красный, в ледяной пустыне, островок камина. Не осветить и не согреть. На полу, в дальнедорожном разгроме: рукописи, письма, отрепья. Чемодан, извергнув, ждет.
Перекрестился Жилин, подхватил рукой
замок на колодке, чтобы не бренчал, пошел по дороге, — ногу волочит, а сам все на зарево поглядывает, где месяц встает. Дорогу он узнал. Прямиком идти верст восемь. Только бы до лесу дойти прежде, чем месяц совсем выйдет. Перешел он речку, — побелел уже свет за горой. Пошел лощиной, идет, сам поглядывает: не видать еще месяца. Уж зарево посветлело и с одной
стороны лощины все светлее, светлее становится. Ползет под гору тень, все к нему приближается.
Приказчики разгоняли их, дубася по чем попало железными
замками, звали полицейских офицеров и солдат; но те и сами не знали, в какую им
сторону идти и брать ли этих господ, от которых хотя и припахивало водкой, но которые по большей части одеты были прилично, называли себя дворянами или чиновниками и с примерным бескорыстием усердствовали в разбитии дверей тех лавок, хозяева которых не успевали вовремя явиться на место.
Со
стороны реки Копи она представляется руинами древнего
замка, уже поросшего вековыми деревьями.
Шевелящаяся ручка обратила на себя внимание людей, собравшихся в зале, и некоторые из них поспешили на помощь и взялись за это с усердием, в пылу которого ни по ту ни по другую
сторону никому в голову не приходило справиться, вполне ли отперт дверной
замок: дверь тянули, дергали и наконец с одной
стороны успели отломить ручку, а с другой — сопровождавший Глафиру лакей успел уронить на пол и погасить свою свечу.
Батрак Егорка с Марфуткою, схватясь рука за руку, выбежали из курятника, сняли
замок с амбара и заперли им чердачную дверь — и, пошептавшись, о чем знали, в сенях, направились в разные
стороны.
Распаленные гневом и жаждой мщения, они начали со своей
стороны дикую расправу над встречными-поперечными: как звери, зарыскали они по двору и по
замку и рубили сонных служителей.
Скорее деньги Иоганна фон Ферзена, чем еще только расцветшая красота его дочери Эммы за несколько лет до того времени, к которому относится наш рассказ, сильно затронули сердце соседа и приятеля ее отца, рыцаря Эдуарда фон Доннершварца, владельца
замка Вальден, человека хотя и молодого еще, но с отталкивающими чертами опухшего от пьянства лица и торчащими в разные
стороны рыжими щетинистыми усами.
Браницкий принял на себя наблюдение и оборону от конфедератских шаек с той
стороны Вислы, а Александр Васильевич — осаду
замка. Мы уже знаем выгодное положение последнего и невозможность взять его без сильного обстреливания и пробития бреши. У Суворова между тем не было ни одного осадного орудия. Но по его приказанию втащили с чрезвычайными усилиями несколько полевых пушек в верхние этажи наиболее высоких домов и оттуда открыли по
замку огонь, а королевско-польский военный инженер повел две минные галереи.
Перед
замком расстилался обширный плац, окаймленный с обеих
сторон садами.
Антон пожал ему руку, как бы в благодарность за хорошее мнение о нем, и, когда они выехали из ворот, новость предметов, окруживших со всех
сторон приезжего и чужеземца, отвлекла его мысли от синьорины Анастасии. Нечего таить, она делалась для него интересною, как таинственная героиня рыцарской повести, скрываемая в очарованном
замке.
Пушки выдвинули жерла свои из развалин
замка и раскатов, воздвигнутых по
сторонам ее и уступами в разных местах горы; бегущие из-за них струйки дыма показывали, что они всегда готовы изрыгнуть огонь и смерть на смелых пришельцев из Ливонии.
По-видимому, они кого-то поджидали из
замка, потому что часто протягивали шеи в ту
сторону.
С другой
стороны, какое-то предчувствие побуждало его отправиться в
замок.
На пустыре Ананьева не было. Кузьма пошел до улице, посмотрел по
сторонам, но нигде не было видно старика. Парень вернулся к избе, запер дверь в привинченные кольца висячим
замком и положил ключ в расщелину одного из бревен — место, уговоренное с Петром Ананьевым, на случай совместного ухода из дому. Почти бегом бросился он затем по улице и, не уменьшая шага, меньше чем через час был уже во дворе дома Салтыкова.
— Это было бы слишком жестоко, особенно без вины, но если я что-либо замечу, то лучше выгоню его из своего
замка на все четыре
стороны, — возразил фон-Ферзен.
Скорее деньги Иоганна фон-Ферзен, чем еще только расцветшая красота его дочери Эммы за несколько лет до того времени, к которому относится наш рассказ, сильно затронули сердце соседа и приятеля ее отца, рыцаря Эдуарда фон-Доннершварца, владельца
замка Вальден, человека хотя и молодого еще, но с отталкивающими чертами опухшего от пьянства лица и торчащими в разные
стороны рыжими щетинистыми усами.
— Это было бы слишком жестоко, особенно без вины, но если я что-либо замечу, то лучше выгоню его из своего
замка на все четыре
стороны, — возразил фон Ферзен.
Бернгард, раненный в схватке с дружиной Пропалого, отдыхал в
замке, фон Ферзен бросался во все
стороны, отдавал приказания одно нелепее другого, так что никто не понимал его и слушавшие только пожимали плечами, глядя на помутившегося умом старика.
Распаленные гневом и жаждою мщения, они начали с своей
стороны дикую расправу над встречными-поперечными: как звери, зарыскали они по двору и по
замку и рубили сонных служителей.
Старухи и мальчик, увидев в сумраке что-то двигающееся, от страха почли его за привидение или зверя и что было мочи побежали в противную от
замка сторону. Отчаяние придало Густаву силы, он привстал и, шатаясь, сам не зная, что делает, побрел прямо в
замок. На дворе все было тихо. Он прошел его, взошел на первую и вторую ступень террасы, с трудом поставил ногу на третью — здесь силы совершенно оставили его, и он покатился вниз…
Вокруг
замка, по склону довольно крутого берега, был раскинут тенистый, очень обширный парк, облегавший
замок со всех
сторон, так что, подъезжая к нему ближе, въезжаешь в самый парк и едешь в продолжение четверти часа по широкой шоссированной дороге, ведущей прямо к главному фасаду
замка, выходящему на большой усыпанный песком двор.
С другой
стороны, добрый, но не менее лукавый Фриц, привозя ему известия из
замка и прикрепляя каждый день новое кольцо в цепи его надежды, сделался необходимым его собеседником и утешителем; пользуясь нередкими посещениями своими, узнавал о числе и состоянии шведских войск, расположенных по разным окружным деревням и
замкам; познакомившись со многими офицерами, забавлял их своими проказами, рассказывал им были и небылицы, лечил лошадей и между тем делал свое дело.
Бернгард, раненный в схватке с дружиною Пропалого, отдыхал в
замке, фон-Ферзен бросался во все
стороны, отдавал приказания одно нелепее другого, так что никто не понимал его и слушавшие только пожимали плечами, глядя на помутившегося умом старика.
Постучав еще несколько времени в запертую дверь номера, в
замке которой ключа с внутренней
стороны не было, хозяин решил послать за полицией. Явившийся вскоре полицейский офицер, попробовав постучаться еще несколько раз, приказал сломать
замок. Дверь была отворена и вошедшие нашли княгиню Зинаиду Павловну лежащею мертвой в постеле.
Ужас объял всех. Новобрачные спешили в другую комнату, а навстречу им — штык-юнкер Готтлиг, особенно преданный цейгмейстеру, с известием, что комендант с несколькими офицерами перебрался уже на ту
сторону и прислал сказать, что у него идут переговоры о сдаче
замка на выгоднейших условиях: гарнизону и жителям местечка предоставлен свободный выход; имущество и честь их обезопасены; только солдаты должны сдать оружие победителям и выходить из
замка с пулями во рту.
Вход в
замок через трое ворот: Воскресенские, с портиками и колоннами полированного гранита, с украшениями из пудожского камня, ведут в главный двор; на этот двор позволялось въезжать лишь членам императорского семейства и посланникам, Рождественские — чугунные со
стороны Большой Садовой улицы, и Зачатьевские — с Фонтанки.
Замок на острове извергал также с трех
сторон огни: воды озера повторяли их.
В следующие дни прорыты апроши [Апрош — ров, траншея, подход.] с трех
сторон залива, в котором стоял остров с
замком; на берегу зашевелилась земля; поднялись сопки, выше и выше; устроены батареи, и началась осада; двадцать дней продолжалась она.
Речка Лелия течет перед лицом
замка, изгибаясь, в недальнем расстоянии, с левой
стороны назад, с правой — вперед.