Неточные совпадения
Еще никогда не делала Катя таких признаний Алеше, и он почувствовал, что она теперь именно в той
степени невыносимого
страдания, когда самое гордое сердце с болью крушит свою гордость и падает побежденное горем.
Выражение счастия в ее глазах доходило до
страдания. Должно быть, чувство радости, доведенное до высшей
степени, смешивается с выражением боли, потому что и она мне сказала: «Какой у тебя измученный вид».
Другим, конечно, революционная аскеза свойственна была в гораздо большей
степени, чем мне, которому особенных
страданий от преследований выносить не пришлось.
— Устенька, вы уже большая девушка и поймете все, что я вам скажу… да. Вы знаете, как я всегда любил вас, — я не отделял вас от своей дочери, но сейчас нам, кажется, придется расстаться. Дело в том, что болезнь Диди до известной
степени заразительна, то есть она может передаться предрасположенному к подобным
страданиям субъекту. Я не желаю и не имею права рисковать вашим здоровьем. Скажу откровенно, мне очень тяжело расставаться, но заставляют обстоятельства.
Эта новая антропология учит о человеке, как о существе противоречивом и трагическом, в высшей
степени неблагополучном, не только страдающем, но и любящем
страдания.
Горячая фантазия нагромоздила здесь последовательными
степенями ряд величайших бедствий и безысходных
страданий, какие только в состоянии был придумать человеческий мозг.
Люди, имеющие служебное, деловое отношение к чужому
страданию, например судьи, полицейские, врачи, с течением времени, в силу привычки, закаляются до такой
степени, что хотели бы, да не могут относиться к своим клиентам иначе как формально; с этой стороны они ничем не отличаются от мужика, который на задворках режет баранов и телят и не замечает крови.
Чтобы презирать
страдание, быть всегда довольным и ничему не удивляться, нужно дойти вот до этакого состояния, — и Иван Дмитрич указал на толстого, заплывшего жиром мужика, — или же закалить себя
страданиями до такой
степени, чтобы потерять всякую чувствительность к ним, то есть, другими словами, перестать жить.
Всем пожертвовать тому, кого она любит, делить его
страдания, умереть вместе с ним мучительной смертию, одним словом: все то, что для другой женщины было бы высочайшей
степенью самоотвержения, — так обыкновенно, так легко для Полины!
— Не знаю. Но этот закон до такой
степени общ для всех народов и эпох, что, мне кажется, его следует признать органически связанным с человеком. Он не выдуман, а есть и будет. Я не скажу вам, что его увидят когда-нибудь под микроскопом, но органическая связь его уже доказывается очевидностью: серьезное
страдание мозга и все так называемые душевные болезни выражаются прежде всего в извращении нравственного закона, насколько мне известно.
Только когда он, будучи человеком, спускается на
степень животного, только тогда для него становятся страшны
страдания и смерть.
«Соблазнам должно прийти в мир», — сказал Христос. Я думаю, что смысл этого изречения тот, что познание истины недостаточно для того, чтобы отвратить людей от зла и привлечь к добру. Для того, чтобы большинство людей узнало истину, им необходимо, благодаря грехам, соблазнам и суевериям, быть доведенными до последней
степени заблуждения и вытекающего из заблуждения
страдания.
Потом, на меня еще неприятно действовало то, что женщины вроде Кисочки неглубоки и несерьезны, слишком любят жизнь и даже такой в сущности пустяк, как любовь к мужчине, возводят на
степень счастья,
страдания, жизненного переворота…
Вид его был страшно печален и жалок; жалок до такой
степени, что он опять шевельнул если не сердце Горданова, который сердцем никогда никого не пожалел, то его нервы, так как от этого рода сожаления не свободны и злые люди: вид беспомощного
страдания и им тяжел и неприятен.
Я сам недавно был юнкером, старым юнкером, неспособным уже быть добродушно-услужливым младшим товарищем, и юнкером без состояния, поэтому, хорошо зная всю моральную тяжесть этого положения для немолодого и самолюбивого человека, я сочувствовал всем людям, находящимся в таком положении, и старался объяснить себе их характер и
степень и направление умственных способностей, для того чтобы по этому судить о
степени их моральных
страданий.
Та глубокая печаль, печаль о не своем горе, которая была начертана на этом лице, была так гармонически слита с ее личною, собственною ее печалью, до такой
степени эти две печали сливались в одну, не давая возможности проникнуть в ее сердце, даже в сон ее чему-нибудь такому, что бы могло нарушить гармонию самопожертвования, которое она олицетворяла, — что при одном взгляде на нее всякое
страдание теряло свои пугающие стороны, делалось делом простым, легким, успокаивающим и, главное, живым, что вместо слов: „как страшно!“ заставляло сказать: „как хорошо! как славно!“»
Внешнее выражение
страданий неразумных существ неизмеримо больше самого
страдания и потому в неизмеримо большей
степени вызывает наше сострадание, как это можно заметить при болезнях мозга, горячках, тифах, и всяких агониях.
Только когда он, будучи человеком, спускается на
степень животного, — только тогда он видит смерть и
страдания.
Надо только видеть ту
степень лишения и
страдания, до которой дошли или доведены эти бездомные, бродящие люди, и вдуматься в то душевное состояние, в котором они не могут не находиться, для того чтобы понять, что только эта помощь, оказываемая им крестьянами, удерживает их от вполне естественных в их положении насилий над теми людьми, которые владеют в излишке всем, что им, этим несчастным людям, необходимо только для поддержания своей жизни.
Она похудела, и выражение
страдания не покидало ее лица. Улыбка и смех пропали. Нервы были в высшей
степени напряжены. Анжелика презирала себя за эту слабость и боролась с ней, насколько могла.
Только освободитесь все вы, страдающие люди христианского мира, как властвующие и богатые, так же и подавленные и бедные, от тех обманов лжехристианства и государственности, которые скрывают от вас то, что открыл вам Христос и чего требует ваш разум и ваше сердце, — и вам ясно станет, что в вас, только в вас самих причины всех телесных
страданий — нужды — и духовных: сознания несправедливости, зависти, раздражения, которые мучают вас, задавленных и бедных; и в вас же, вы, властвующие и богатые, — причины тех страхов, укоров совести, сознания греха своей жизни, которые более или менее, по
степени вашей нравственной чуткости, тревожат и вас.