Неточные совпадения
Саброски повесил голову совсем на грудь; другой баниос, подслеповатый, громоздкий
старик, с толстым лицом, смотрел осовелыми глазами на все и по временам
зевал; третий, маленький, совсем исчезал между ними, стараясь подделаться под мину и позу своих соседей.
К полудню приехали становой и писарь, с ними явился и наш сельский священник, горький пьяница и старый
старик. Они освидетельствовали тело, взяли допросы и сели в зале писать. Поп, ничего не писавший и ничего не читавший, надел на нос большие серебряные очки и сидел молча, вздыхая,
зевая и крестя рот, потом вдруг обратился к старосте и, сделавши движение, как будто нестерпимо болит поясница, спросил его...
Однообразно и бесконечно тянется этот разговор, все кружась около одной и той же темы. Перерыв ему полагает лишь какое-нибудь внешнее событие: либо ключница покажется в дверях и вызовет матушку для распоряжений, либо Настасье почудится, что дедушка
зевнул, и она потихоньку выплывет из комнаты, чтоб прислушаться у дверей
стариковой спальни.
Атаман посмотрел искоса на Коршуна. Видно, знал он что-нибудь за
стариком, ибо Коршун слегка вздрогнул и, чтоб никто того не заметил, стал громко
зевать, а потом напевать себе что-то под нос.
Старик сел в тени с непокрытою головой,
зевнул и неожиданно вздрогнул; ему вдалеке послышался тяжелый грохот.
— На бобах!.. На бобах!.. — согласился, усмехаясь,
старик. — Что же ты-то тут
зеваешь? — присовокупил он тоном шутливой укоризны.
Каштанка взвизгнула от восторга, но в это время
старик кот
зевнул и, потеряв равновесие, свалился с гуся.
Старик прошелся несколько раз по конторе, посмотрел в окно на двор,
зевнул и нахмурился.
Пόд-вечер приехали гости к Палицыну; Наталья Сергевна разрядилась в фижмы и парчевое платье, распудрилась и разрумянилась; стол в гостиной уставили вареньями, ягодами сушеными и свежими; Генадий Василич Горинкин, богатый сосед, сидел на почетном месте, и хозяйка поминутно подносила ему тарелки с сластями; он брал из каждой понемножку и важно обтирал себе губы; он был высокого росту, белокур, и вообще довольно ловок для деревенского жителя того века; и это потому быть может, что он служил в лейб-кампанцах; 25<-и> лет вышед в отставку, он женился и нажил себе двух дочерей и одного сына; — Борис Петрович занимал его разговорами о хозяйстве, о Москве и проч., бранил новое, хвалил старое, как все
старики, ибо вообще, если человек сам стал хуже, то всё ему хуже кажется; — поздно вечером, истощив разговор, они не знали, что начать;
зевали в руку, вертелись на местах, смотрели по сторонам; но заботливый хозяин тотчас нашелся...
— Пошли прочь! — крикнул сердито Никита Федорыч, расталкивая мужиков и баб, теснившихся вокруг телег. — Чего стали?.. Пошли, говорю. Ну, ты, вставай да набей-ка им колодки, мошенникам. А вы смотрите, братцы, — продолжал он, обращаясь ласково к
старикам, сотским и солдатам, — не
зевайте, держите ухо востро!
Иногда
старик засыпал, Лев Степанович, разумеется, этого не мог вынести и тотчас кричал горничной: «Танька, не
зевай», и Танька будила
старика, который, проснувшись, уверял, что он и не думал спать, что он и по ночам плохо спит, от поясницы.
Старик говорит вяло,
зевая, словно резину жует; видно, что он ворчит только потому, что у него под ложечкой сосет и язык без костей, но старуха принимает близко к сердцу каждое его слово.
— Мало ли чего не любят
старики, — сказал следователь,
зевая. — Вы вот укажите
старикам на то, какая разница между прежними и теперешними самоубийствами. Прежний так называемый порядочный человек стрелялся оттого, что казенные деньги растратил, а теперешний — жизнь надоела, тоска… Что лучше?
Снаружи, за воротами дачи побрякивали бубенчиками ямщицкие лошади, стоявшие без корма, и то
зевал, то храпел тоже без корма сидевший в коляске
старик ямщик, двадцать лет живший у одного хозяина и все свое жалованье, за исключением рублей трех или пяти, которые он пропивал, отсылавший домой брату.