Неточные совпадения
Особенно укрепила его в этом странная сцена в городском саду. Он сидел с Лидией на скамье в
аллее старых лип; косматое солнце спускалось в хаос синеватых туч, разжигая их тяжелую пышность багровым огнем. На реке колебались красновато-медные отсветы, краснел дым фабрики за рекой, ярко разгорались алым золотом стекла киоска, в котором продавали мороженое. Осенний, грустный холодок ласкал щеки Самгина.
— Нашел на ком спрашивать! На нее нечего пенять, она смешна, и ей не поверили. А тот
старый сплетник узнал, что Вера уходила, в рожденье Марфеньки, с Тушиным в
аллею, долго говорила там, а накануне пропадала до ночи и после слегла, — и переделал рассказ Полины Карповны по-своему. «Не с Райским, говорит, она гуляла ночью и накануне, а с Тушиным!..» От него и пошло по городу! Да еще там пьяная баба про меня наплела… Тычков все разведал…
Вот ближе, ближе: вон запестрели цветы в садике, вон дальше видны
аллеи лип и акаций, и
старый вяз, левее — яблони, вишни, груши.
Поправляли обвалившуюся штукатурку, красили крышу, вставляли новые рамы в окнах, отовсюду убирали завалявшийся
старый хлам, даже не оставили в покое дедовского сада, в котором производилась самая энергичная реставрация развалившихся беседок, киосков, мостиков и запущенных
аллей.
Приближалась осень, и в
старом саду было тихо, грустно, а на
аллеях лежали темные листья. Уже рано смеркалось.
При всем том мне было жаль
старый каменный дом, может, оттого, что я в нем встретился в первый раз с деревней; я так любил длинную, тенистую
аллею, которая вела к нему, и одичалый сад возле; дом разваливался, и из одной трещины в сенях росла тоненькая, стройная береза.
Я знал, что там, за окнами, наш двор, дорожки сада,
старая беседка в конце
аллеи…
Она одна понимала эти звуки по-своему: ей слышался в них звон воды в
старых шлюзах и шепот черемухи в потемневшей
аллее.
В сознании его оставалось воспоминание, что по этой
аллее он уже прошел, начиная от скамейки до одного
старого дерева, высокого и заметного, всего шагов сотню, раз тридцать или сорок взад и вперед.
Вместе с молодежью прошелся он по
аллеям: липы немного
постарели и выросли в последние восемь лет, тень их стала гуще; зато все кусты поднялись, малинник вошел в силу, орешник совсем заглох, и отовсюду пахло свежим дромом, лесом, травою, сиренью.
Однажды, когда я, по обыкновению, утром проходил по
аллеям сада, я увидел в одной из них отца, а рядом
старого Януша из зáмка. Старик подобострастно кланялся и что-то говорил, а отец стоял с угрюмым видом, и на лбу его резко обозначалась складка нетерпеливого гнева. Наконец он протянул руку, как бы отстраняя Януша с своей дороги, и сказал...
По большой
аллее бульвара ходили всяких сортов офицеры и всяких сортов женщины, изредка в шляпках, большей частью в платочках (были и без платочков и без шляпок), но ни одной не было
старой, а все молодые.
Открытая дверь подергивалась от ветра на железном крючке, дорожки были сыры и грязны;
старые березы с оголенными белыми ветвями, кусты и трава, крапива, смородина, бузина с вывернутыми бледной стороной листьями бились на одном месте и, казалось, хотели оторваться от корней; из липовой
аллеи, вертясь и обгоняя друг друга, летели желтые круглые листья и, промокая, ложились на мокрую дорогу и на мокрую темно-зеленую отаву луга.
Густо разросшиеся
аллеи старого сада англичанин сровнял и подстриг.
А за липой
старая березовая
аллея шла.
И в то самое время, когда ее отец собирал у себя несколько сомнительное «блестящее» общество, — девушка забивалась со
старой няней в дальние комнаты и под жужжание речей и тостов, доносившихся сквозь стены, слушала
старые седые предания о тех годах, когда мать ее бегала по
аллеям старого барского дома, окруженная, как сказочная царевна, заботами нянек и мамок…
Несмотря на этот плач дракона и на эту опасность погибнуть от львов, как в Данииловой пещере, равнодушная природа превосходно разрослась, особенно по боковым
аллеям, и это не от скромности, а оттого, что прежний губернатор велел подрезать на большой
аллее старые липы; ему казалось несовместным с буквальным исполнением обязанности такое своеволие липовых сучьев.
Где начиналась главная
аллея, шагах в двадцати от ворот, под
старым широким тополем сидела Юлия Сергеевна, поджидая гостей.
Сад. Видна часть дома с террасой. На
аллее под
старым тополем стол, сервированный для чая. Скамьи, стулья; на одной из скамей лежит гитара.
Было густо, и сад казался непроходимым, но это только вблизи дома, где еще стояли тополи, сосны и
старые липы-сверстницы, уцелевшие от прежних
аллей, а дальше за ними сад расчищали для сенокоса, и тут уже не пáрило, паутина не лезла в рот и в глаза, подувал ветерок; чем дальше вглубь, тем просторнее, и уже росли на просторе вишни, сливы, раскидистые яблони, обезображенные подпорками и гангреной, и груши такие высокие, что даже не верилось, что это груши.
Сад у Дарьи Михайловны доходил до самой реки. В нем было много
старых липовых
аллей, золотисто-темных и душистых, с изумрудными просветами по концам, много беседок из акаций и сирени.
В огромном боярском саду оставалась только одна длинная
аллея из
старых лип, которая начиналась у ворот, обозначавшихся теперь только двумя каменными столбами, а оканчивалась у
старой облупленной каменной стены, отделявшей училищный сад от сада Крылушкина.
Он поторопился выпить свой чай и ушёл, заявив, что ему нужно разобрать привезённые книги. Но в комнате у него, несмотря на открытые двери, стоял запах керосина. Он поморщился и, взяв книгу, ушёл в парк. Там, в тесно сплочённой семье
старых деревьев, утомлённых бурями и грозами, царила меланхолическая тишина, обессиливающая ум, и он шёл, не открывая книги, вдоль по главной
аллее, ни о чём не думая, ничего не желая.
Посреди села находился небольшой пруд, вечно покрытый гусиным пухом, с грязными, изрытыми берегами; во ста шагах от пруда, на другой стороне дороги, высился господский деревянный дом, давно пустой и печально подавшийся набок; за домом тянулся заброшенный сад; в саду росли
старые, бесплодные яблони, высокие березы, усеянные вороньими гнездами; на конце главной
аллеи, в маленьком домишке (бывшей господской бане) жил дряхлый дворецкий и, покрёхтывая да покашливая, каждое утро, по
старой привычке, тащился через сад в барские покои, хотя в них нечего было стеречь, кроме дюжины белых кресел, обитых полинялым штофом, двух пузатых комодов на кривых ножках, с медными ручками, четырех дырявых картин и одного черного арапа из алебастра с отбитым носом.
Два ряда
старых, тесно посаженных, очень высоких елей стояли, как две сплошные стены, образуя мрачную красивую
аллею.
— Не знаю, но я здесь не останусь: климат не здоров для художника. А? Подумай-ка, да и поедем на наш
старый театр, с его декорациями, в которых мудрено отличить тенистую
аллею от реки, в которых море спокойно, а стены волнуются. Поедем-ка!
И вот он, наконец, перед нами,
старый, заглохший сад, с темными, вековыми липовыми
аллеями, с своими ветхими заборами, своими цветистыми полянами, сад, называвшийся тогда Болховским. [Сады Болховской и рядом с ним Нееловский существуют и теперь, но прежних их имен никто уже не знает: они составляют сад Родионовского института благородных девиц.]
Главная, так называемая «генеральная»
аллея, вся прелесть которой состояла в ее
старых, широких липах и в массе тюльпанов, тянувшихся двумя пестрыми полосами во всю ее длину, оканчивалась вдали желтым пятном. То была желтая каменная беседка, в которой когда-то был буфет с биллиардом, кеглями и китайской игрой. Мы бесцельно направились к этой беседке… У ее входа мы были встречены живым существом, несколько расстроившим нервы моих не храбрых спутников.
Река казалась широкой белой
аллеей, обсаженной по сторонам высокими
старыми елями и уходящей в глубь леса.
— Не посидеть ли нам? — предложил Цвибуш. —
Аллея длинна, как язык
старой девки. Она тянется версты на три!
И в тот же миг в алом пламени заката, охватившем пожаром
старый институтский сад, в его тенистых
аллеях замелькали небольшие женские фигуры, устремившиеся на главную площадку, расположенную перед крыльцом.
Балаган, отданный в распоряжение труппе фокусника, стоял почти на конце квартала, и за ним сразу начинался большой
старый парк, примыкавший к городу. Летом должно было быть чудно хорошо в этом парке, но теперь огромные сугробы снега сплошь покрыли его
аллеи и дорожки. Деревья стояли совсем серебряные от инея, a над всей этой белой полосой темнело темное зимнее небо, осыпанное миллиардами звезд.
Это был роскошный
старый сад с вековыми деревьями, громадными дубами и кленами и белоснежными березками, покрытыми сплошною шапкой зеленой листвы. Лидочка, под руку с отцом, шла так же медленно и осторожно по длинной и прямой, как стрела,
аллее. Солнце золотило ее белокурую головку и ласкало бледное личико своими прощальными лучами. Когда они дошли до конца
аллеи, отец подвел девочку к скамейке и сказал...
Во время ее обычной прогулки, между вечерним чаем и ужином, по задним
аллеям «
старого парка», на дорожке, ведущей к «проклятому дубу», показался Николай Леопольдович.
Не застав княжну на террасе, зная ее привычки, пошел искать ее по
аллеям «
старого парка» и, как мы видели, предстал перед нею в ту минуту, когда она пришла к роковому решению.
Он вошел, прошел в одну из боковых
аллей и сел на скамью, под тень густых ветвей
старого дуба, вдыхая в себя свежий воздух и убаюкиваемый шелестом листьев.
Если не считать
старого крепостного лакея Григория Алексеевича, который навеял ему собою Фирса в «Вишневом саду», да двух-трех заметок в записной книжке, вроде «Липовая
аллея из пирамидальных тополей», и «Черкесский князь ехал в малиновом шербете в открытом фельетоне», какими подарила нас гостившая на Луке учительница Лидия Федоровна, то Лука в литературном отношении не дала Чехову ничего.
От
аллеи начинались мелкие свертки по тропинкам в удолья, утонувшие в платановых рощах. У одного из этих свертков под ветвистым деревом сидел
старый амаликитянин и ел дыню; возле него жевал свою жвачку такой же
старый верблюд. Нефора спросила у амаликитянина, не знает ли он, где живет Зенон златокузнец.
На другой день после отъезда Николушки,
старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать к главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья сидела у окна, прислушиваясь к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из
аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.