Неточные совпадения
В кухне — кисленький запах газа, на плите,
в большом чайнике, шумно кипит вода, на белых кафельных стенах солидно сияет медь кастрюль,
в углу, среди засушенных цветов,
прячется ярко раскрашенная статуэтка мадонны с младенцем. Макаров сел за стол и, облокотясь, сжал голову свою ладонями, Иноков, наливая
в стаканы вино, вполголоса говорит...
Луна освещала новый дом, а старый
прятался в тени. На дворе,
в кухне,
в людских долее обыкновенного не ложились спать люди, у которых
в гостях были приехавшие с барыней Викентьевой из-за Волги кучер и лакей.
Было жутко, холодно. Я залез под стол и
спрятался там. Потом
в кухню тяжко ввалился дед
в енотовой шубе, бабушка
в салопе с хвостами на воротнике, дядя Михаил, дети и много чужих людей. Сбросив шубу на пол, дед закричал...
Иногда бабушка, зазвав его
в кухню, поила чаем, кормила. Как-то раз он спросил: где я? Бабушка позвала меня, но я убежал и
спрятался в дровах. Не мог я подойти к нему, — было нестерпимо стыдно пред ним, и я знал, что бабушке — тоже стыдно. Только однажды говорили мы с нею о Григории: проводив его за ворота, она шла тихонько по двору и плакала, опустив голову. Я подошел к ней, взял ее руку.
Набат точно вымел весь народ из господского дома, остались только Домнушка, Катря и Нюрочка, да бродил еще по двору пьяный коморник Антип. Народ с площади бросился к кабаку, — всех гнало любопытство посмотреть, как будет исправник ловить Окулка. Перепуганные Катря и Нюрочка прибежали
в кухню к Домнушке и не знали, куда им
спрятаться.
Домнушка так и не показалась мужу. Солдат посидел еще
в кухне, поговорил с Катрей и Антипом, а потом побрел домой. Нюрочка с нетерпением дожидалась этого момента и побежала сейчас же к Домнушке, которая
спряталась в передней за вешалку.
— Нет, не обиделась, а так… надо же когда-нибудь… Да и скучно у вас… инда страшно!
В доме-то словно все вымерло! Людишки — вольница, всё по
кухням да по людским
прячутся, сиди
в целом доме одна; еще зарежут, того гляди! Ночью спать ляжешь — изо всех углов шепоты ползут!
В переднюю вошли несколько замаскированных людей; это были знакомые нам разбойник, кучер и капуцины. Горничная как бы от испугу вскрикнула и затем, убежав
в кухню,
спряталась там. Разбойник повел своих товарищей хорошо, как видно, знакомым ему путем. Они вошли сначала
в залу, а потом через маленькую дверь прямо очутились
в спальной.
Лавка Деренкова помещалась
в низенькой пристройке к дому скопца-менялы, дверь из лавки вела
в большую комнату, ее слабо освещало окно во двор, за этой комнатой, продолжая ее, помещалась тесная
кухня, за
кухней,
в темных сенях между пристройкой и домом,
в углу
прятался чулан, и
в нем скрывалась злокозненная библиотека.
В 1800-х годах,
в те времена, когда не было еще ни железных, ни шоссейных дорог, ни газового, ни стеаринового света, ни пружинных низких диванов, ни мебели без лаку, ни разочарованных юношей со стеклышками, ни либеральных философов-женщин, ни милых дам-камелий, которых так много развелось
в наше время, —
в те наивные времена, когда из Москвы, выезжая
в Петербург
в повозке или карете, брали с собой целую
кухню домашнего приготовления, ехали восемь суток по мягкой, пыльной или грязной дороге и верили
в пожарские котлеты,
в валдайские колокольчики и бублики, — когда
в длинные осенние вечера нагорали сальные свечи, освещая семейные кружки из двадцати и тридцати человек, на балах
в канделябры вставлялись восковые и спермацетовые свечи, когда мебель ставили симметрично, когда наши отцы были еще молоды не одним отсутствием морщин и седых волос, а стрелялись за женщин и из другого угла комнаты бросались поднимать нечаянно и не нечаянно уроненные платочки, наши матери носили коротенькие талии и огромные рукава и решали семейные дела выниманием билетиков, когда прелестные дамы-камелии
прятались от дневного света, —
в наивные времена масонских лож, мартинистов, тугендбунда, во времена Милорадовичей, Давыдовых, Пушкиных, —
в губернском городе К. был съезд помещиков, и кончались дворянские выборы.
— Я сейчас же догадался, что это кровь… пошел на
кухню и рассказал нашим; те подстерегли и видели, как он ночью сушил
в саду поддевку. Ну, известно, испужались. Зачем ему мыть, ежели он не виноват? Стало быть, крива душа, коли
прячется… Думали мы, думали и потащили его к вашему благородию… Его тащим, а он пятится и
в глаза плюет. Зачем ему пятиться, ежели он не виноват?