Неточные совпадения
Впечатление огненной печи еще усиливалось, если смотреть сверху, с балкона: пред ослепленными глазами открывалась продолговатая, в форме могилы, яма, а на дне ее и по бокам в ложах, освещенные пылающей игрой огня, краснели, жарились лысины
мужчин, таяли, как масло, голые
спины, плечи женщин, трещали ладони, аплодируя ярко освещенным и еще более голым певицам.
Самгин сидел на крайнем стуле у прохода и хорошо видел пред собою пять рядов внимательных затылков женщин и
мужчин. Люди первых рядов сидели не очень густо, разделенные пустотами, за
спиною Самгина их было еще меньше. На хорах не более полусотни безмолвных.
— Молчи, — вполголоса командовал
мужчина, притиснув женщину
спиной своей к стене.
В день похорон с утра подул сильный ветер и как раз на восток, в направлении кладбища. Он толкал людей в
спины, мешал шагать женщинам, поддувая юбки, путал прически
мужчин, забрасывая волосы с затылков на лбы и щеки. Пение хора он относил вперед процессии, и Самгин, ведя Варвару под руку, шагая сзади Спивак и матери, слышал только приглушенный крик...
За
спиною Самгина
мужчина глухо бормотал...
Крылатая женщина в белом поет циничные песенки, соблазнительно покачивается, возбуждая, разжигая чувственность
мужчин, и заметно, что женщины тоже возбуждаются, поводят плечами; кажется, что по
спинам их пробегает судорога вожделения. Нельзя представить, что и как могут думать и думают ли эти отцы, матери о студентах, которых предположено отдавать в солдаты, о России, в которой кружатся, все размножаясь, люди, настроенные революционно, и потомок удельных князей одобрительно говорит о бомбе анархиста.
— Сегодня — пою! Ой, Клим, страшно! Ты придешь? Ты — речи народу говорил? Это тоже страшно? Это должно быть страшнее, чем петь! Я ног под собою не слышу, выходя на публику, холод в
спине, под ложечкой — тоска! Глаза, глаза, глаза, — говорила она, тыкая пальцем в воздух. — Женщины — злые, кажется, что они проклинают меня, ждут, чтоб я сорвала голос, запела петухом, — это они потому, что каждый
мужчина хочет изнасиловать меня, а им — завидно!
Мужчины — те ничего не говорят: смотрят на вас с равнодушным любопытством, медленно почесывая грудь,
спину или что-нибудь другое, как делают и у нас мужики в полях, отрываясь на минуту от плуга или косы, чтоб поглядеть на проезжего.
Сначала шли каторжные
мужчины, все в одинаковых серых штанах и халатах с тузами на
спинах.
— Душечка, это он хочет испытать вас, — говорила Хина, — а вы не поддавайтесь; он к вам относится холодно, а вы к нему будьте еще холоднее; он к вам повертывается боком, а вы к нему
спиной. Все эти
мужчины на один покрой; им только позволь…
Покамест собирался он переписать мою подорожную, я смотрел на его седину, на глубокие морщины давно не бритого лица, на сгорбленную
спину — и не мог надивиться, как три или четыре года могли превратить бодрого
мужчину в хилого старика.
— Это верно, — согласился князь, — но и непрактично: начнем столоваться в кредит. А ты знаешь, какие мы аккуратные плательщики. В таком деле нужно человека практичного, жоха, а если бабу, то со щучьими зубами, и то непременно за ее
спиной должен торчать
мужчина. В самом деле, ведь не Лихонину же стоять за выручкой и глядеть, что вдруг кто-нибудь наест, напьет и ускользнет.
Мы всегда остаемся в жизни каким-то придатком
мужчины, и возможная для нас деятельность совершается только из-за его
спины.
Ругаясь и плюясь, Грушина отправилась и уборную и там, при помощи горничной, расправила складки своего платья на грудь и
спину. Возвратясь в зал, хотя и в более скромном виде, она все же усердно искала себе поклонников. Она грубо заигрывала со всеми
мужчинами. Потом, когда их внимание было отвлечено в другую сторону, она отправилась в буфетную воровать сласти. Скоро вернулась она в зал, показала Володину пару персиков, нагло ухмыльнулась и сказала...
Донато бросился в дом, схватил ружье и побежал в поле, куда ушел отец, там он сказал ему всё, что может сказать
мужчина мужчине в такую минуту, и двумя выстрелами покончил с ним, а потом плюнул на труп и разбил прикладом череп его. Говорили, что он долго издевался над мертвым — будто бы вспрыгнул на
спину ему и танцевал на ней свой танец мести.
Надежда Федоровна надела свою соломенную шляпу и бросилась наружу в море. Она отплыла сажени на четыре и легла на
спину. Ей были видны море до горизонта, пароходы, люди на берегу, город, и все это вместе со зноем и прозрачными нежными волнами раздражало ее и шептало ей, что надо жить, жить… Мимо нее быстро, энергически разрезывая волны и воздух, пронеслась парусная лодка;
мужчина, сидевший у руля, глядел на нее, и ей приятно было, что на нее глядят…
Если я мальчик, как назвала меня однажды бойкая девушка с корзиной дынь, — она сказала: «Ну-ка, посторонись, мальчик», — то почему я думаю о всем большом: книгах, например, и о должности капитана, семье, ребятишках, о том, как надо басом говорить: «Эй вы, мясо акулы!» Если же я
мужчина, — что более всех других заставил меня думать оборвыш лет семи, сказавший, становясь на носки: «Дай-ка прикурить, дядя!» — то почему у меня нет усов и женщины всегда становятся ко мне
спиной, словно я не человек, а столб?
Урядник, по прозванию Орленко,
мужчина в полном значении сего слова, высокий, крепкий сложением, усастый, с черною бородкой и румяными щеками, кинул презрительный взгляд на бледного приказчика, который, произнося несвязные слова и возгласы, стоял перед ним на коленах, с руками, связанными на
спине; конец веревки был в руке одного маленького рябого казака, который, злобно улыбаясь, поминутно ее подергивал.
Заложив за
спину руки в большом, не по росту, арестантском халате, делающем ее странно похожей на
мужчину, на мальчика-подростка, одевшегося в чужое платье, она шагала ровно и неутомимо.
Остановился с любопытством перед освещенным окошком магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за
спиной ее, из дверей другой комнаты, выставил голову какой-то
мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой.
В углу за столом сидел
спиной к двери какой-то
мужчина в черном сюртуке, должно быть, сам Чаликов, и с ним пять девочек.
На другой день после собрания любителей в самом отдаленном конце города, в маленьком флигельке, во второй его комнате, на двухспальной кровати лежал вниз лицом
мужчина, и тут же сидела очень толстая женщина и гладила
мужчину по
спине. Это была чета Рымовых.
Две мощные руки обхватывают ее за талию и легко взбрасывают на
спину лошади, на широкий кожаный матрац. Почти в тот же момент и стулья, и белые столбы, и тиковые занавески у входов — все сливается в один пестрый круг, быстро бегущий навстречу лошади. Напрасно руки замирают, судорожно вцепившись в жесткую волну гривы, а глаза плотно сжимаются, ослепленные бешеным мельканием мутного круга.
Мужчина в цилиндре ходит внутри манежа, держит у головы лошади конец длинного бича и оглушительно щелкает им…
Господа, в числе которых было десять-двенадцать дам с детьми и няньками, несколько гимназистов и юнкеров и человек тридцать хорошо одетых
мужчин, подошли и окружили сторожа. Остальная публика глазела сзади, из-за барьера. Сторож стал
спиною к первой клетке и, постукивая за
спиной палочкой по решетке, начал объяснение...
Спинами к нему сидели на одной из скамеек, разделявших пополам палубу, женщина и двое
мужчин, молодых парней, смахивающих на мелких приказчиков или лавочников.
Теркин поглядел туда, и взгляд его остановился на
спине плотного
мужчины, сидевшего к нему вполпрофиля. Эта
спина, и волосы, и фуражка показались ему знакомыми.
Послышались всхлипыванья, затем поцелуи. По
спине Щеглова от затылка до пяток пробежал мороз. В
мужчине узнал он своего объездчика Трифона.
Это был среднего роста
мужчина, с узкой согнутой
спиной и длинными всклокоченными волосами.
Нет сомнения, что все часто видали не только в цирках, но и даже в убогих балаганах, исполнение заурядного фокуса, состоящего в том, что
мужчина или женщина становится
спиной к экрану с распростертыми крестообразно руками, жонглер же мечет издали ножи, вонзающиеся в дерево между пальцами рук и вокруг головы стоящего.
Спиною к Густаву и лицом к женщине стоял другой
мужчина, высокий, в поношенном французском кафтане из толстого сукна серого цвета, в тафтяном нижнем платье, с полотняным фартуком, в цветных шерстяных чулках и башмаках на толстых подошвах и высоких каблуках, с медными пряжками.
Тютчев был забыт, а воспоминание об этом «вероломном
мужчине», как мысленно называла его Салтыкова, за последнее время было почти единственною причиною ее дурного расположения духа, так сильно отпечатывавшегося на
спинах, лицах и других частях тела ее несчастных дворовых.
Уже смеркалось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду Лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на
спине, и невысокий
мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизной плеч, глянцем волос и бриллиантов, она прошла между расступившимися
мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и
спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне.