От меня требовалось: одеться поскорее, закутаться с головой в «собственную» пуховую шаль, привезенную из Гори, спуститься до нижнего этажа по черной лестнице,
попасть в подвал, где было спальное помещение женской прислуги, оттуда — в дальний угол сада, где имелась крошечная калитка, которую никогда не закрывали на ключ и… я была бы спасена.
Неточные совпадения
В первых числах июня случилось, что няня и экономка Агафья Михайловна понесла
в подвал баночку с только что посоленными ею грибками, поскользнулась,
упала и свихнула руку
в кисти.
— А ведь я до двух часов не
спала от радости, мой друг. А когда я уснула, какой сон видела! Будто я освобождаюсь ив душного
подвала, будто я была
в параличе и выздоровела, и выбежала
в поле, и со мной выбежало много подруг, тоже, как я, вырвавшихся из
подвалов, выздоровевших от паралича, и нам было так весело, так весело бегать по просторному полю! Не сбылся сон! А я думала, что уж не ворочусь домой.
Это было смешно и непонятно: наверху,
в доме, жили бородатые крашеные персияне, а
в подвале старый желтый калмык продавал овчины. По лестнице можно съехать верхом на перилах или, когда
упадешь, скатиться кувырком, — это я знал хорошо. И при чем тут вода? Всё неверно и забавно спутано.
Видел я
в подвале, за столом, двух женщин — молодую и постарше; против них сидел длинноволосый гимназист и, размахивая рукой, читал им книгу. Молодая слушала, сурово нахмурив брови, откинувшись на спинку стула; а постарше — тоненькая и пышноволосая — вдруг закрыла лицо ладонями, плечи у нее задрожали, гимназист отшвырнул книгу, а когда молоденькая, вскочив на ноги, убежала — он
упал на колени перед той, пышноволосой, и стал целовать руки ее.
В сенях кто-то завозился, послышались глухие голоса, потом чья-то рука долго скребла по двери, ища скобу. Товарищи безмолвно ждали. Дверь отворилась медленно, не вдруг, и
в подвал ввалился Перфишка. Он задел ногой за порог, покачнулся и
упал на колени, подняв кверху правую руку с гармоникой
в ней.
Потом мальчику дали тяжёлый топор, велели ему слезть
в подвал и разбивать там лёд так, чтоб он улёгся ровно. Осколки льда прыгали ему
в лицо,
попадали за ворот,
в подвале было холодно и темно, топор при неосторожном размахе задевал за потолок. Через несколько минут Илья, весь мокрый, вылез из
подвала и заявил хозяину...
Свет
падал из них
в подвал косыми, мутными полосами,
в комнате было сыро, глухо и мертво.
Я осторожно выбралась из дортуара, бесшумно сбежала с лестницы и очутилась на темной площадке — перед дверью подвального помещения. Здесь я перевела дух и, осенив себя широким крестом, вошла
в длинную, неуютную комнату, освещенную дрожащим светом ночника, где стояло не меньше сорока кроватей. Обитательницы
подвала крепко
спали. Но риск оставался, ведь каждую минуту любая из них могла проснуться и, обнаружив здесь чужого человека, заподозрить меня
в чем только ни вздумается…
Как ни печальна была доля бедных девочек проводить лучшее
в году летнее время
в душных помещениях «углов» и «
подвалов» или
в убогих квартирках под самой крышей, все же они были «дома» на «воле», а не взаперти, среди четырех стен казенного, мрачного здания. И рвалась из казны «на эту волю» сложная детская душа. Были между ними и такие счастливицы, которые
попадали «на дачу».
Заплатить было нечем. Назавтра пришли милиционеры и увели Мириманова. Любовь Алексеевна проводила его до ворот Особого отдела. Дальше ее не пустили. Но она видела решетчатые отдушины
подвалов, где сидели заключенные,
в отдушины несло сырым и спертым холодом. А толпившиеся у ворот родственники сообщили ей, что заключенные
спят на голом цементном полу.
В самую полночь, когда все улеглись бы
спать, баронесса должна была на веревочной лестнице спуститься из окна, бежать через сад, там переодеться крестьянином и под этим видом достигнуть ближайшей рощи, где должен был ожидать ее проводник с надежным конем; между тем огонь, по проведенной неприметно пороховой дорожке, пробежав сквозь разбитое
в подвале окно, коснулся бы нескольких бочонков с порохом.