Неточные совпадения
Прошла
любовь, явилась муза,
И прояснился темный ум.
Свободен, вновь ищу
союзаВолшебных звуков, чувств и дум;
Пишу, и сердце не тоскует,
Перо, забывшись, не рисует
Близ неоконченных стихов
Ни женских ножек, ни голов;
Погасший пепел уж не вспыхнет,
Я всё грущу; но слез уж нет,
И скоро, скоро бури след
В душе моей совсем утихнет:
Тогда-то я начну писать
Поэму песен в двадцать пять.
— У вас какая-то сочиненная и придуманная
любовь… как в романах… с надеждой на бесконечность… словом — бессрочная! Но честно ли то, что вы требуете от меня, Вера? Положим, я бы не назначал
любви срока, скача и играя, как Викентьев, подал бы вам руку «навсегда»: чего же хотите вы еще? Чтоб «Бог благословил
союз», говорите вы, то есть чтоб пойти в церковь — да против убеждения — дать публично исполнить над собой обряд… А я не верю ему и терпеть не могу попов: логично ли, честно ли я поступлю!..
Из дома родительского вынес я лишь драгоценные воспоминания, ибо нет драгоценнее воспоминаний у человека, как от первого детства его в доме родительском, и это почти всегда так, если даже в семействе хоть только чуть-чуть
любовь да
союз.
Разрыв становился неминуем, но Огарев еще долго жалел ее, еще долго хотел спасти ее, надеялся. И когда на минуту в ней пробуждалось нежное чувство или поэтическая струйка, он был готов забыть на веки веков прошедшее и начать новую жизнь гармонии, покоя,
любви; но она не могла удержаться, теряла равновесие и всякий раз падала глубже. Нить за нитью болезненно рвался их
союз до тех пор, пока беззвучно перетерлась последняя нитка, — и они расстались навсегда.
Только в том и была разница, что Natalie вносила в наш
союз элемент тихий, кроткий, грациозный, элемент молодой девушки со всей поэзией любящей женщины, а я — живую деятельность, мое semper in motu, [всегда в движении (лат.).] беспредельную
любовь да, сверх того, путаницу серьезных идей, смеха, опасных мыслей и кучу несбыточных проектов.
Говоря о
любви, естественно бы было говорить и о супружестве, о сем священном
союзе общества, коего правила не природа в сердце начертала, но святость коего из начального обществ положения проистекает.
Муж и жена в обществе суть два гражданина, делающие договор, в законе утвержденный, которым обещеваются прежде всего на взаимное чувств услаждение (да не дерзнет здесь никто оспорить первейшего закона сожития и основания брачного
союза, начало
любви непорочнейшия и твердый камень основания супружнего согласия), обещеваются жить вместе, общее иметь стяжание, возращать плоды своея горячности и, дабы жить мирно, друг друга не уязвлять.
Чтоб любовь-то была, а не «волненье крови молодой», чтоб нравственные обязательства, вытекающие из
союза с любимой женщиной, были крепки и святы, а не считались вздором.
Любовь — чувство прекрасное: нет ничего святее
союза двух сердец, или дружба, например…
И если доселе всякий человек, как образ первого греховного Адама, искал плотского, на слепой похоти основанного
союза с своею отделенною натурою, то есть с женою, так ныне, после того как новый Адам восстановил духовный
союз с новою Евою, сиречь церковью, каждый отдельный человек, сделавшись образом этого небесного Адама, должен и в натуральном
союзе с женою иметь основанием чистую духовную
любовь, которая есть в
союзе Христа с церковью; тогда и в плотском жительстве не только сохранится небесный свет, но и сама плоть одухотворится, как одухотворилось тело Христово.
Не довлело любящему божеству быть связанным с возлюбленною им натурою мира одною внешнею связью естественного закона и порядка; оно желало иметь с нею внутренний
союз свободной
любви, для коего твари являлись неспособными.
И поколику бог только чрез свободную душу человека мог иметь
союз с тварию, то когда человек из райской ограды ниспал на землю труда и страдания, то и божество должно было последовать туда за ним, дабы на месте падения восстановить падшего и стать плотию в силу небесной
любви.
Воистину бог от века был в теснейшем
союзе с натурою, и
союз сей не на чем ином мог быть основан, как на том, что служит основанием всякого истинного
союза и первее всего
союза брачного, — разумею на взаимном самоотвержении или чистой
любви, ибо бог, изводя из себя творение, на него, а не на себя, обращал волю свою, а подобно сему и тварная натура не в себе, а в боге должна была видеть цель и средоточие бытия своего, нетленным и чистым сиянием божественного света должна была она вечно питать пламенное горение своего жизненного начала.
Ей живо представилось, как в радуницу, перед самой свадьбой, она, по обычаю сирот, пошла на могилу матери, поставила под крестом чашу с красными яйцами, мысленно христосовалась с матерью и просила благословения на
любовь и
союз с Морозовым.
Любовь —
союз душ, и вместо этого вот что!
Ей дорог несказанно
С тобой
союз, и, если бы избрать
Для сына ты меж юными княжнами
Британии невесту захотел,
Твое свойство вменила б королева
Себе в
любовь и видела бы в нем
Залог
союза наших двух народов
И совершенье мысли Иоанна,
Который был ей другом…
О Муза! я у двери гроба!
Пускай я много виноват,
Пусть увеличит во сто крат
Мои вины людская злоба —
Не плачь! завиден жребий наш,
Не наругаются над нами:
Меж мной и честными сердцами
Порваться долго ты не дашь
Живому, кровному
союзу!
Не русский — взглянет без
любвиНа эту бледную, в крови,
Кнутом иссеченную Музу…
«Да черт мне до будущего, если мне за это — ни
любви, ни будущей жизни, ни признания за мной подвига!» (Подросток), «Как я вступлю в
союз с землею навек?
Счастье, полное счастье, основанное на взаимном доверии, уважении и
любви, было результатом этого
союза.
Для него «естественный
союз по
любви есть
союз дикий, мрачный» (с. 490).
Он продолжал, однако ж, питать в сердце Аннеты надежду, что скоро увенчает их
любовь законным
союзом.
Может быть, слова
любви не смели они произнести, потому что над головами их висел дамоклов меч, который в один миг мог рассечь их тайные надежды. Этим мечом было слово отца, хотя сказанное в простом разговоре, но твердо намеченное, что он никогда не даст своего благословения
союзу дочери с польским уроженцем.
Но не родство с царем, не честолюбие скрепляли этот
союз:
любовь страстная, готовая на все жертвы, вела жениха и невесту к брачному алтарю.
Если даже дворянская спесь могла и воспротивиться этому неравному браку, то все же отцовская
любовь должна победить, когда князь убедится, насколько княжна Юлия любит и любима, и когда поймет, что счастье всей жизни его дочери зависит от этого
союза.
— Отчего? Разве тугендбунд, который спас Европу (тогда еще не смели думать, что Россия спасла Европу), произвел что-нибудь вредное? Тугендбунд — это
союз добродетели: это
любовь, взаимная помощь; это то, чтò на кресте проповедывал Христос…