Цитаты из русской классики со словом «Европа»
— Но
Европа недовольна этими формами.
Именно на сих примерах построено опасное предубеждение о женском равноправии, и получилось, что
Европа имеет всего одну Луизу Мишель, а у нас таких Луизок — тысячи.
Европа так же была отечеством нашим, как и Россия.
После обеда наши уехали на берег чай пить in’s Grune [на лоне природы — нем.]. Я прозевал, но зато из привезенной с английского корабля газеты узнал много новостей из Европы, особенно интересных для нас. Дела с Турцией завязались; Англия с Францией продолжают интриговать против нас. Вся
Европа в трепетном ожидании…
Любопытное местечко этот Ирбит, поелику здесь сходятся вплотную русская
Европа с русской Азией!
Европа давно уже стремится преодолеть себя, выйти за свои пределы.
Европа выбрала деспотизм, предпочла империю. Деспотизм — военный стан, империя — война, император — военачальник. Все вооружено, война и будет, но где настоящий враг? Дома — внизу, на дне — и там, за Неманом.
Но воспользовались этой идеей в то время, когда христианская
Европа в нее верила, очень плохо, использовали в угоду инстинктов и интересов «первых», господствующих.
Н. Данилевский, автор книги «Россия и
Европа», уже человек совсем другой формации, чем славянофилы.
Это не значит, конечно, что
Европа «сгнила»; и там готовятся силы к последнему акту мировой истории.
Вся
Европа успела перестроиться из конца в конец, а железные дороги покрыли ее живою сетью.
— Знаем только, что вся
Европа в натянутом положении, которое должно чем-нибудь разразиться.
В это время
Европа поклонялась пред могуществом России и полна была рассказов о славе, великодушии и просвещении Александра I.
— Посмотрите, какие прекрасные образцы: совсем не уступают заграничным. Обратите внимание. Вот, например, русское, а вот английское трико или вот кангар и шевиот. Сравните, пощупайте, и вы убедитесь, что русские образцы почти не уступают заграничным. А ведь это говорит о прогрессе, о росте культуры. Так что совсем напрасно
Европа считает нас, русских, такими варварами.
Ни раны, ни увечья нас, оставшихся в живых, ни кости падших братии наших, ни одиннадцать месяцев осады, в продолжение которых в нас, как в земляную мишень, жарила почти вся
Европа из всех своих пушек, — ничто не помогло, и все пошло к черту…
Я знаю, впрочем, что не только иностранцы, но и многие русские смотрят на свое отечество, как на Украину
Европа, в которой было бы даже странно встретиться с живым чувством государственности.
Во-первых, современный берлинец чересчур взбаламучен рассказами о парижских веселостях, чтоб не попытаться завести и у себя что-нибудь a l'instar de Paris. [по примеру Парижа] Во-вторых, ежели он не будет веселиться, то не скажет ли об нем
Европа: вот он прошел с мечом и огнем половину цивилизованного мира, а остался все тем же скорбным главою берлинцем.
У полуторастолетних «Московских ведомостей», у газеты политической, к которой прислушивалась
Европа, в это время выходило четыре тысячи номеров, из которых больше половины обязательных подписчиков. «Русских ведомостей» в этот же год печаталось меньше десяти тысяч, а издавались они в Москве уже двадцать лет.
А так как мы никогда не будем трудиться, то и мнение иметь за нас будут те, кто вместо нас до сих пор работал, то есть всё та же
Европа, все те же немцы — двухсотлетние учителя наши.
— Я ничего против этого не говорю и всегда считал за благо для народов миропомазанную власть, тем более ныне, когда вся
Европа и здесь все мятутся и чают скорого пришествия антихриста!.. Что это такое и откуда? Как по-вашему?.. — вопросил Егор Егорыч со строгостью.
— Ah, mais entendons-nous! [Ах, но мы договоримся!] Я, действительно, сведеньице для него выведал, но он через это самое сведеньице сраженье потерял — помните, в том ущелий, как бишь его?.. Нет, господа! я ведь в этих делах осторожен! А он мне между прочим презент! Однако я его и тогда предупреждал. Ну, куда ты, говорю, лезешь, скажи на милость! ведь если ты проиграешь сражение — тебя турки судить будут, а если выиграешь — образованная
Европа судить будет! Подавай-ка лучше в отставку!
— Что ж это, — говорю, — может быть, что такой случай и случился, я казачьей репутации нимало не защищаю, но все же мы себя героически отстояли от того, пред кем вся
Европа ниц простертою лежала.
Европа содержит теперь под ружьем больше солдат, чем во время великих наполеоновских войн.
Хорошо также сказал князь Вяземский: «
Европа твердит: Баш-Кадык-Лар, глаз не сводя с Синопа».
Он объяснил ей, что общество в опасности, что покуда остается неразоренным очаг революций, до тех пор
Европа не может наслаждаться спокойствием, что в самом Навозном существует громадный наплыв неблагонадежных элементов, которые, благодаря интриге, всюду распространяют корни и нити, и что он, Феденька, поставил себе священнейшею задачей объявить им войну, начав с акцизного ведомства и кончая судебными и земскими учреждениями.
Да им даже под рукою можно было бы это и рассказывать, а они все писали бы, что «москали всех повешали»; ученая
Европа и порешила бы, что на Балтийском поморье немцев уже нет, что немцы все уже перевешаны, а которые остались, те, стало быть, наши.
— Но постойте, Созонт Иваныч, — воскликнул Литвинов. — Постойте! Ведь посылаем же мы что-нибудь на всемирные выставки, и
Европа чем-нибудь да запасается у нас.
«Что нам всего нужнее?» и кончая восклицанием: «
Европа! руки по швам!»
Европа произвела на него нехорошее впечатление: он находил, что там «мещанство кишит везде, кроме разве одной Англии»; но и Англия для него не годилась, во-первых, потому, что он не знал английского языка, а учиться не хотел, ибо находил, что это поздно и напрасно, так как против этого вооружилась сама природа, даровавшая Якову Львовичу миниатюрный ротик с пухленькими губками сердечком, благодаря чему он постоянно говорил немножко присюсёкивая и не мог «сделать рот квадратом», что, по его мнению, было решительно необходимо для того, чтобы говорить по-английски.
Европа давно уже изменила лицо свое; одни мы, русские, остаемся по-прежнему незыблемы, счастливы и непреоборимы… В Европе, вследствие безначалия, давно есть нечего, а у нас, по-прежнему, всего в изобилии. Идя постепенно, мы дожили до того, что даже Верхотурье увидело гласный суд в стенах своих. Благо, Уральский хребет перейден, а там до Восточного океана уж рукой подать!
— Чтоб угодить будущей моей теще, я вышел в отставку; а может быть, скоро вспыхнет ужасная война, может быть, вся
Европа…
— Но и не
Европа, а Америка! — воскликнула Татьяна Васильевна; к Америке она была еще несколько благосклонна и даже называла американцев, по примеру своих единомышленников: «Наши заатлантические друзья!»
Правда, Пандалевский находил, что у Дарьи Михайловны удивительно сохранились ее великолепные глаза; но ведь тот же Пандалевский утверждал, что ее вся
Европа знает.
Вся
Европа закричит, потому что все газеты, все фельетоны на водах заговорят в один голос…
Яков всегда отвечал неохотно, коротко, но понятно; по его словам выходило, что Мирон говорит: Россия должна жить тем же порядком, как живёт вся
Европа, а Горицветов верит, что у России свой путь. Тут Артамонову старшему нужно было показать сыну, что у него, отца, есть на этот счёт свои мысли, и он внушительно сказал...
Но здесь важна не та или другая степень несовершенства, а то, что
Европа не примирилась с этим несовершенством, не покончила с процессом создания и не сложила рук, в чаянии, что счастие само свалится когда-нибудь с неба.
Она сгорела не даром: пал великий завоеватель, освобождена явно благословлявшая нас, а втайне уже замышлявшая козни
Европа, имя русского народа стояло на высшей степени славы, и не грустно, а весело было смотреть на шумно строящуюся, неприбранную, заваленную строительными припасами Москву.
Нам понравилось загребать жар чужими руками, нам показалось, что это в порядке вещей, чтоб
Европа кровью и по́том вырабатывала каждую истину и открытие: ей все мучения тяжелой беременности, трудных родов, изнурительного кормления грудью — а дитя нам.
— Повеления были исполнены, и не только Россия, но и
Европа; не только Ученые, но и все любопытные читают с удовольствием и пользою описание сих путешествий.
Попали мы на ту же дорогу, как и
Европа, с той только разницей, что она во время борьбы королей с феодалами организовала городские общины, приобрела парламенты, произвела реформацию, а древняя Русь растеряла и свои земские соборы и боярскую думу и произвела только раскольников.
— А вы знаете, отчего погибнет
Европа со всей своей цивилизацией? — неожиданно спросил брат Ираклий, обращаясь к Половецкому.
В конце XV века вся
Европа была покрыта типографиями, везде печатались книги.
Мы еще только готовимся вступить на тот путь, которым прошла
Европа; мы еще недавно и глядеть-то стали на ее путешествия и едва начинаем различать дорогу.
Европа, на первом шагу к социальной революции, встречается с этим народом, который представляет ей осуществление, полудикое, неустроенное, — но все-таки осуществление постоянного дележа земель между земледельцами.
Трилецкий. Не правда ли, замечательная корреспонденция? Вас-то, вас, Абрам Абрамыч, каким я людоедом выставил! Такое про вас написал, что вся
Европа ужаснется!
Европа уже давно за нас; но вы, конечно, согласитесь, что сочувствие громадного числа москалей гораздо будет поважнее для нас, чем сочувствие Европы!
В эту эпоху перманентной революции
Европа, по-видимому, вступила уже с 1789 года.
— Прощай,
Европа! — говорил Ашанин, когда после полудня «Коршун» снялся с якоря и, отсалютовав крепости, вышел в океан.
Европа слишком долго привыкала к смертной казни, чтобы отказаться от нее без долгих и утомительных проволочек.
— Вы не подумайте, что они какие-нибудь, — сказал ou. — Правда, они француженки, кричат всё, вино пьют… но известно! Воспитание такое французы получают! Ничего не поделаешь… Мне их, — добавил Иван Петрович, — князь уступил… Почти задаром… Возьми да возьми… Надо вас будет когда-нибудь познакомить с князем. Образованный человек! Всё пишет, пишет… А знаете, как их зовут? Одну Фанни, другую Изабеллой…
Европа! Ха-ха-ха… Запад! Прощайте-с!
Неточные совпадения
— Европа-то, может быть, Лихо одноглазое для нас, ведь вот что Европа-то!
— Вспомните-ко вчерашний день, хотя бы с Двенадцатого года, а после того — Севастополь, а затем — Сан-Стефано и в конце концов гордое слово императора Александра Третьего: «Один у меня друг, князь Николай черногорский». Его, черногорского-то, и не видно на земле, мошка он в Европе, комаришка, да-с! Она, Европа-то, если вспомните все ее грехи против нас, именно — Лихо. Туркам — мирволит, а величайшему народу нашему ножку подставляет.
— Помилуйте, да что же бы в самом деле Европа-то тогда о нас сказала?
Лавр Мироныч. А в заключение «Барыню», и человек двенадцать в присядку пускались. Прошли, дяденька, те времена. Европа-то бы от нас недалеко ушла, кабы у нас, у людей со вкусом, побольше капиталу было.
Они ставили в пример немцам аскетов-индусов как людей, которые достигают совершенства в созерцаний тайн жизни и видят лицо Божие, Август Шлегель писал: „
Европа оказалась нестойкой в религии.
Ассоциации к слову «Европа»
Синонимы к слову «Европа»
Синонимы к слову «европа»
Предложения со словом «европа»
- Предпосылки этого движения не такие лучезарные – Европа уже давно объявила о чрезвычайной ситуации.
- Европа давно уже освоилась с воздушной стихией и покрыта сетью аэроклубов.
- Европа знала казаков по водевилям, русские крестьянские свадьбы – по оперным постановкам, а ещё русских певцов и балалайки.
- (все предложения)
Значение слова «европа»
Евро́па — часть света в Северном полушарии Земли, омывается морями Северного Ледовитого и Атлантического океанов, имеет площадь около 10 млн км² и население примерно (на 2013 г.) 742,5 млн. человек (порядка 10 % населения Земли). Вместе с Азией образует материк Евразия. (Википедия)
Все значения слова ЕВРОПА
Афоризмы русских писателей со словом «европа»
- Европа новое давленье ощущает.
Россиянин брега вечерни посещает:
Его отважный взор изображает Рен.
Очаков с Хотиным дымится раздроблен.
Встают, чтоб ниже пасть, разгневанные шведы;
Из прусских сильных рук исторжены победы,
Луны бледнеет свет: уже ее рога
Ломает сильная Румянцева рука.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно