Неточные совпадения
Детскость выражения ее лица в соединении с тонкой красотою стана
составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало в ней, это было выражение ее глаз, кротких, спокойных и правдивых, и в особенности ее улыбка, всегда переносившая Левина в волшебный
мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя в редкие дни своего раннего детства.
Эти бурсаки
составляли совершенно отдельный
мир: в круг высший, состоявший из польских и русских дворян, они не допускались.
Но тут уж начинается новая история, история постепенного обновления человека, история постепенного перерождения его, постепенного перехода из одного
мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью. Это могло бы
составить тему нового рассказа, — но теперешний рассказ наш окончен.
— Не напоминай, не тревожь прошлого: не воротишь! — говорил Обломов с мыслью на лице, с полным сознанием рассудка и воли. — Что ты хочешь делать со мной? С тем
миром, куда ты влечешь меня, я распался навсегда; ты не спаяешь, не
составишь две разорванные половины. Я прирос к этой яме больным местом: попробуй оторвать — будет смерть.
И такой взгляд на свою жизнь и свое место в
мире составился у Масловой. Она была проститутка, приговоренная к каторге, и, несмотря на это, она
составила себе такое мировоззрение, при котором могла одобрить себя и даже гордиться перед людьми своим положением.
Всегда после таких пробуждений Нехлюдов
составлял себе правила, которым намеревался следовать уже навсегда: писал дневник и начинал новую жизнь, которую он надеялся никогда уже не изменять, — turning a new leaf, [превернуть страницу,] как он говорил себе. Но всякий раз соблазны
мира улавливали его, и он, сам того не замечая, опять падал, и часто ниже того, каким он был прежде.
Либерализм
составляет последнюю религию, но его церковь не другого
мира, а этого, его теодицея — политическое учение; он стоит на земле и не имеет мистических примирений, ему надобно мириться в самом деле.
Но если бы Лосский строил сознательно онтологическую гносеологию, он не впал бы в тот гносеологический оптимизм, который
составляет основной дефект его книги, он дал бы верное освещение проблемы лжи в восприятии
мира и познании
мира, что
составляет для него главный камень преткновения.
Последнее обстоятельство
составляло второй источник его благополучия, — ему достаточно было одной рюмки, чтобы зарядиться на весь день. Объяснялось это огромным количеством выпитой уже Туркевичем водки, которая превратила его кровь в какое-то водочное сусло; генералу теперь достаточно было поддерживать это сусло на известной степени концентрации, чтоб оно играло и бурлило в нем, окрашивая для него
мир в радужные краски.
"Вчера скончался Сергей Семенович Ростокин, один из самых ревностных реформаторов последнего времени. Еще накануне он беседовал с друзьями об одном проекте, который
составлял предмет его постоянных забот, и в этой беседе, внезапно, на порвавшемся слове, застигла его смерть…
Мир праху твоему, честный труженик!"
Корреспонденция эта была единственным звеном, связывающим ее с живым
миром; она одна напоминала сироте, что у нее есть где-то свое гнездо, и в нем своя церковь, в которой старая тетка молится о ней, Лидочке, и с нетерпением ждет часа, когда она появится в свете и — кто знает — быть может,
составит блестящую партию…
— И я достигну этой цели, — говорит он. — Везде, в целом
мире, полеводство дает хотя и не блестящий, но вполне верный барыш; не может быть, чтобы мы одни
составляли исключение!
Эти остатки, в виде объедков пирогов, котлет, жареного мяса, живности и даже в виде застывших подливок, продаются в особенном отделении Halles centrales [Центрального рынка] и известны под именем bijoux. [объедки] Они-то собственно и
составляют главное основание стряпни в тех маленьких ресторанах, в которых питается недостаточное население столицы
мира.
Ехал Серебряный, понуря голову, и среди его мрачных дум, среди самой безнадежности светило ему, как дальняя заря, одно утешительное чувство. То было сознание, что он в жизни исполнил долг свой, насколько позволило ему умение, что он шел прямою дорогой и ни разу не уклонился от нее умышленно. Драгоценное чувство, которое, среди скорби и бед, как неотъемлемое сокровище, живет в сердце честного человека и пред которым все блага
мира, все, что
составляет цель людских стремлений, — есть прах и ничто!
B-17-x, ввиду того, что: 1) цель, преследуемая всеми обществами
мира, состоит в установлении юридического порядка между народами; что 2) нейтрализация путем международных договоров
составляет шаг к такому юридическому положению и к уменьшению числа стран, в которых будет возможна война, — конгресс предложил расширить правила о нейтрализации и выразил желание, чтобы все договоры о нейтрализации, уже существующие в настоящее время, оставались и вперед в силе или, в случае нужды, были дополнены в том смысле, чтобы нейтралитет был распространен на всё государство или чтобы были уничтожены крепости, представляющие для всякого нейтралитета скорее опасность, чем ручательство.
У меня, братику, все по счету, ибо цифра
составляет душу
мира, как говорили еще пифагорейцы.
Любовь и мужчина
составляют главную суть ее жизни, и, быть может, в этом отношении работает в ней философия бессознательного; изволь-ка убедить ее, что любовь есть только простая потребность, как пища и одежда, что
мир вовсе не погибает от того, что мужья и жены плохи, что можно быть развратником, обольстителем и в то же время гениальным и благородным человеком, и с другой стороны — можно отказываться от наслаждений любви и в то же время быть глупым, злым животным.
По-видимому, это последнее обстоятельство для них самих
составляло дело решенное, потому что смотреть на
мир такими осовелыми глазами, какими смотрели они, могут только люди или совершенно эманципированные от давления мысли, или люди совсем наглые.
Помню, как до шести лет этот
мир заключался по преимуществу в стенах нашего деревенского дома, причем зимой мы сидели в комнатах почти безвыходно, а летом играли в садике, а «на улицу», которая у нас заменялась большою заводскою площадью, нас отпускали погулять только под строгим надзором няни, что уже
составляло для нас личное оскорбление.
Стены гимназии и университета, товарищи — вот что
составляло полный
мир для меня.
Судьба этих заводов была вопросом жизни и смерти для населения в пятьдесят тысяч, а в
мире промышленности выражалась громкой цифрой производительности в два с половиной миллиона пудов чугуна, стали, железа и меди; для земства заводы Кайгородова имели громадную важность, потому что доставляли ежегодно земских сборов до сорока тысяч рублей, что в бюджете…ского земства
составляло очень заметную величину.
Никакая блестящая всеобщность, с своей стороны, не
составит полного, наукообразного знания, если, заключенная в ледяную область отвлечений, она не имеет силы воплотиться, раскрыться из рода в вид, из всеобщего в личное, если необходимость индивидуализации, если переход в
мир событий и действий не заключен во внутренней потребности ее, с которой она не может совладеть.
Академический, ученый
мир в Германии
составляет особое государство, которому дела нет до Германии.
Каста ученых, образовавшаяся в
мире реформационном, никогда не имела силы ни
составить точно замкнутую в себе твердую и ведающую свои пределы корпорацию, ни распуститься в массы.
Природа и наука — два выгнутые зеркала, вечно отражающие друг друга; фокус, точку пересечения и сосредоточенности между оконченными
мирами природы и логики,
составляет личность человека.
Едва умолкли громы войны, в самый первый год счастливого
мира Екатерина обнародовала новое «Учреждение для Губерний», которое
составляет вторую важную эпоху в Ее правлении и которое, мало-помалу, удивительным образом пременило Россию как в умах, так и во нравах.
Непременно хотят дуализма, хотят делить
мир на мыслимое и являемое, уверяя, что только чистые идеи имеют настоящую действительность, а все являемое, т. е. видимое,
составляет только отражение этих высших идей.
Правда, один раз, под вечер, когда громадские люди стояли у пустой корчмы и разговаривали о том, кто теперь будет у них шинковать и корчмарить, — подошел к ним батюшка и, низенько поклонясь всем (громада великий человек, пред громадою не грех поклониться хоть и батюшке), начал говорить о том, что вот хорошо бы
составить приговор и шинок закрыть на веки вечные. Он бы, батюшка, и бумагу своею рукой написал и отослал бы ее к преосвященному. И было бы весьма радостно, и благолепно, и
миру преблагополучно.
Уйти? Но куда же? Павел — тот вскинул свою палку на плечи, шел, шел по прямой дороге, все уменьшаясь, мелькнул беленькой точкой у самого леса, который
составлял для мальчика грань видимого
мира. Мелькнул еще раз и скрылся. Будет ли ему там хорошо или дурно, найдет ли он там забвение горькой обиды, спокойствие, счастье или тягчайшие, еще более жестокие обиды?..
Она бы
составила неоцененный перл, весь
мир, весь рай, всё богатство страстного супруга; она была бы прекрасной тихой звездой в незаметном семейном кругу и одним движением прекрасных уст своих давала бы сладкие приказания.
Этот молодой человек принадлежал к тому классу, который
составляет у нас довольно странное явление и столько же принадлежит к гражданам Петербурга, сколько лицо, являющееся нам в сновидении, принадлежит к существенному
миру.
Дом его с селами и деревнями
составлял какой-то особенный
мир, разобщенный со всем остальным
миром чертою, проведенной генеральным межеванием.
Между тем как дети малые и благонравные наслаждаются спокойствием блаженного неведения, помня, что они дети и, следовательно, должны
составлять свой маленький
мир, не вступаясь в дела больших, — дети восприимчивые и пылкие суются беспрестанно туда, где их не спрашивают, рано знакомятся с житейскими дрязгами и рано получают от больших практические опровержения своих детских рассуждений.
Он
составляет переход от
мира идеального к действительному, от поэзии к истории.
Под ногами морозная, твердая земля, кругом огромные деревья, над головой пасмурное небо, тело свое чувствую, занят мыслями, а между тем знаю, чувствую всем существом, что и крепкая, морозная земля, и деревья, и небо, и мое тело, и мои мысли — случайно, что всё это только произведение моих пяти чувств, мое представление,
мир, построенный мною, что всё это таково только потому, что я
составляю такую, а не иную часть
мира, что таково мое отделение от
мира.
Никто еще не
составил расчета тех тяжелых, напряженных миллионов рабочих дней и сотен, может быть и тысяч жизней, которые тратятся в нашем
мире на приготовление увеселений. Оттого и невеселы увеселения в нашем
мире.
Старые системы, старые общества, всё, что
составляло старый
мир, уже разрушается, — и народы живут теперь среди развалин в ужасе и страдании.
Всегда усердно преданный Шписс и пленительный Анатоль
составляли высший цвет славнобубенской молодежи административно-аристократического
мира и состояли неизменными членами и адъютантами гостиной madame Гржиб-Загржимбайло.
Голгофа была не только предвечно предустановлена при создании
мира как событие во времени, но она
составляет и метафизическое существо творения.
И сказанное больше всего применимо к тому, что
составляет полноту и венец бытия, именно к человеку, а затем к низшим, подчиненным ему иерархиям живых существ, — к
миру животных, растений, минералов.
Ему остается чужда духовная ограниченность позитивизма, то миродовольство, которым отравлены и философия, и наука, — оно чувствует себя залетным гостем, вестником из иного
мира, и
составляет наиболее религиозный элемент внерелигиозной культуры.
Сотворение
мира в Начале, т. е. в Софии, или на ее основе, приходится поэтому мыслить как обособление ее потенциальности от вечной ее же актуальности, чем и создается время с временным процессом; актуализация потенции софийности и
составляет содержание этого процесса.
И то, что змей вовлек жену в разговор о Боге, вступил с ней в духовное общение на такой почве, которая всецело
составляла достояние их супружеского любовного единомыслия, явилось со стороны жены уже духовной изменой Адаму, как бы духовным любодейством с загадочным существом, по плоти принадлежащим к животному царству, по духу же к какому-то чуждому и недоброму, для нее доселе неведомому
миру.
«Заметьте, что все души в этом
мире, составляющие плоть дел Святого Благословенного, до своего схождения на землю образуют единство, причем все эти души
составляют часть одной и той же тайны.
Спасение совершилось на Голгофе,
мир уже подвластен Христу, но по состоянию своему, в модальности своей, он все еще остается от Него отчужденным, и близость эта
составляет лишь предмет веры и надежды, а не торжествующей очевидности.
«Разум» философии не только не
составляет высшего достижения в области софийного постижения
мира, он есть вообще преходящая ступень.
Другими словами, будучи трансцендентен
миру явлений, он в то же время ему имманентен,
составляя в нем подлинно сущее (όντως δν) в не-сущем (μη öv).
Ибо и это ничто не есть круглый нуль, но является величиной в высшей степени положительною: именно здесь разумеется то, что существует под покрывалом Майи [В древнеиндийской философии Майа означает иллюзорность бытия; под «покрывалом Майи» скрывается истинная сущность вселенной.], которое только застилает наш взор
миром явлений; это положительное ничто и
составляет подлинную, хотя и трансцендентную для нас действительность, по отношению к которой и установляется типически религиозное отношение.
В религиозном процессе, который и
составляет существо мировой истории, дело идет о спасении от
мира, о взыскании Бога человеком («из глубины воззвах к Тебе, Господи») [Пс. 129:1.], а вместе и о спасении
мира.
Бемизм есть динамический спинозизм, концепция же отношения Бога к
миру у обоих одна и та же [Cp., напр., у Спинозы: «Я раскрыл природу Бога и его свойства, а именно, что он необходимо существует; что он един; что он существует и действует по одной только необходимости своей природы; что он
составляет свободную причину всех вещей; что все существует в Боге и, таким образом, зависит от него, что без него не может ни существовать, ни быть представляемо; и наконец, что все предопределено Богом и именно не из свободы вовсе или абсолютного благоизволения, а из абсолютной природы Бога, иными словами, бесконечного его могущества…