Неточные совпадения
— Эй ты, новый торговый — старый нищий! — крикнул Илюшка из-за прилавка
солдату. — С
прибылью торговать…
Я только
прибыл из Польши и, как живой свидетель, под влиянием неостывших впечатлений, стал рассказывать о том, как наши польские дамы не совсем, может, вежливо относятся к русским офицерам… как потом были захвачены в казармах
солдаты и все уничтожены…
— А я бы не дал за это ни гроша, — сказал Зарядьев. — Дело другое, если б я мог размозжить ему голову… Неугомонный! буян!.. Ну что
прибыли, что он ворвался в траншеи с сотнею
солдат?.. Эка потеха!.. терять людей из одного удальства!..
Стрелки выстроились. На балконе того дома, где жил попечитель, показалась рослая и плотная фигура генерала. Начались переговоры. Толпа все
прибывала, но полиция еще бездействовала и
солдаты стояли все в той же позиции. Вожаки студентов волновались, что-то кричали толпе товарищей, перебегали с места на место. Они добились того, что генерал Филипсон согласился отправиться в университет, и процессия двинулась опять тем же путем по Владимирской и Невскому.
Слухи об отозвании Витте оказались неверными. Он
прибыл в Вашингтон, начались переговоры. С жадным вниманием все следили за ходом переговоров. «Вестник Маньчжурских Армий» брался с бою. А здешнее начальство все старалось «поддержать дух» в войсках. Командир одного из наших полков заявил
солдатам, что мира желают только жиды и студенты.
Прибыв в армию, Гриппенберг в торжественной речи сказал
солдатам: «Если кто из вас отступит, я его заколю; если я отступлю, — заколи меня!» Сказал — и отступил от Сандепу.
В приемную
прибывали все новые партии больных.
Солдаты были изможденные, оборванные, во вшах; некоторые заявляли, что не ели несколько дней. Шла непрерывная толчея, некогда и негде было присесть.
Местечко Тульчин принадлежало графу Потоцкому.
Прибыв на место своего назначения, фельдмаршал немедленно занялся приведением в исполнение возложенного на него поручения. Он поместился в нижнем этаже дома, принадлежащего графу Потоцкому. Он снова весь окунулся в привычную для него деятельность и ежедневно учил
солдат по частям.
Из Саксонии вывезли Паткуля в закрытой повозке, в которой проверчено было несколько скважин для воздуха. Тридцать
солдат генерала Мейерфельда, полка, состоявшего из одних лифляндцев, прикрывали его путешествие в Польшу. Двадцать седьмого сентября должен был печальный поезд
прибыть в Казимир [Казимир — город в Польше.], где тридцатого числа назначено колесовать несчастного.
Посланные с восточной стороны донесли, по сказанию евреев-корчмарей, что на днях приезжали в имение Сурмина несколько
солдат, назначили квартиры пехотному полку, который должен был вскоре
прибыть туда, и оповестили, что вслед за ним
прибудет целая кавалерийская дивизия со своею артиллерией из Тверской губернии, что квартирьеры ездили с крестьянами Сурмина на многих подводах, но куда, за чем — неизвестно.
Когда гвардейские полки
прибыли в Петербург и подошли церемониальным маршем к Зимнему дворцу, все офицеры получили в награду за поход третное жалованье, а
солдаты по рублю; конногвардейскому полку, как отбившему французское знамя в битве, пожалован георгиевский штандарт. Георгиевские кресты были даны великому князю Константину Павловичу, Багратиону, Милорадовичу, Дохтурову и другим генералам. Кутузов за все время похода получил Владимира I степени и фрейлинский вензель для дочери.
Но скоро стали приходить тревожные вести. Жители, бежавшие за город, разобрав в чем дело, с утра уже начали толпиться около спасшихся инвалидов; стали
прибывать крестьяне из соседства и толковать о том, что надо схватить и перевязать мятежников; они не остановились на одних словах, но, применяя слово к делу, вооружились кто чем мог и напали на отделившихся к мстиславльской заставе, четырех убили, двух ранили, четырех схватили, отвели и сдали караульным
солдатам у тюремного замка.
В 10 часов утра в русский лагерь
прибыли императоры с огромной свитой. Часть четвертой колонны находилась с Кутузовым в центре Пражских высот. Подъехав к войску и видя, что
солдаты отдыхали у ружей, сложенных в сошки, государь Александр Павлович удивился...
— Ну, жди до свету. Может, я днем дымом растекусь, будешь, дурак, с
прибылью. Чертово слово — как штык. Не гнется. Ты где ж слыхал, чтоб наш брат обещанья не сполнял. Ась?.. А, между прочим, зад у тебя,
солдат, чижолый. Чтоб ты сдох.
Поплыла она наперерез, а
солдат скорее за фуражку, земчуг в кисет всыпал — вот он и с
прибылью…
Через час
прибыла рота
солдат, и Пьера с другими 13-ю повели на Девичье поле.