Неточные совпадения
Коли вы больше спросите,
И раз и два — исполнится
По вашему
желанию,
А в третий быть беде!»
И улетела пеночка
С
своим родимым птенчиком,
А мужики гуськом
К дороге потянулися
Искать столба тридцатого.
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером
своим нравов развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное
желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете быть возможно.
Обыкновенно он ничего порядком не разъяснял, а делал известными
свои желания посредством прокламаций, которые секретно, по ночам, наклеивались на угловых домах всех улиц.
Независимо от
своей воли, он стал хвататься за каждый мимолетный каприз, принимая его за
желание и цель.
Он, столь мужественный человек, в отношении ее не только никогда не противоречил, но не имел
своей воли и был, казалось, только занят тем, как предупредить ее
желания.
— Ничего, мы подстелем и подхватим тебя. Я понимаю тебя, понимаю, что ты не можешь взять на себя, чтобы высказать
свое желание,
свое чувство.
Со смешанным чувством досады, что никуда не уйдешь от знакомых, и
желания найти хоть какое-нибудь развлечение от однообразия
своей жизни Вронский еще раз оглянулся на отошедшего и остановившегося господина; и в одно и то же время у обоих просветлели глаза.
Он впервые живо представил себе ее личную жизнь, ее мысли, ее
желания, и мысль, что у нее может и должна быть
своя особенная жизнь, показалась ему так страшна, что он поспешил отогнать ее.
Наказанный сидел в зале на угловом окне; подле него стояла Таня с тарелкой. Под видом
желания обеда для кукол, она попросила у Англичанки позволения снести
свою порцию пирога в детскую и вместо этого принесла ее брату. Продолжая плакать о несправедливости претерпенного им наказания, он ел принесенный пирог и сквозь рыдания приговаривал: «ешь сама, вместе будем есть… вместе».
— Вы желаете, — не поднимая глаз, отвечал адвокат, не без удовольствия входя в тон речи
своего клиента, — чтобы я изложил вам те пути, по которым возможно исполнение вашего
желания.
Если бы не это всё усиливающееся
желание быть свободным, не иметь сцены каждый раз, как ему надо было ехать в город на съезд, на бега, Вронский был бы вполне доволен
своею жизнью.
— «Я знаю, что он хотел сказать; он хотел сказать: ненатурально, не любя
свою дочь, любить чужого ребенка. Что он понимает в любви к детям, в моей любви к Сереже, которым я для него пожертвовала? Но это
желание сделать мне больно! Нет, он любит другую женщину, это не может быть иначе».
Слегка улыбнувшись, Вронский продолжал говорить со Свияжским, очевидно не имея никакого
желания вступать в разговор с Левиным; но Левин, говоря с братом, беспрестанно оглядывался на Вронского, придумывая, о чем бы заговорить с ним, чтобы загладить
свою грубость.
Но чувство это заменилось другим:
желанием, чтоб она не только не торжествовала, но получила возмездие за
свое преступление.
— Да, как видишь, нежный муж, нежный, как на другой год женитьбы, сгорал
желанием увидеть тебя, — сказал он
своим медлительным тонким голосом и тем тоном, который он всегда почти употреблял с ней, тоном насмешки над тем, кто бы в самом деле так говорил.
Но в глубине
своей души, чем старше он становился и чем ближе узнавал
своего брата, тем чаще и чаще ему приходило в голову, что эта способность деятельности для общего блага, которой он чувствовал себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных
желаний и вкусов, но недостаток силы жизни, того, что называют сердцем, того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся путей жизни выбрать один и желать этого одного.
Окружающие чувствовали это и бессознательно не позволяли себе при нем ни свободных движений, ни разговоров, ни выражения
своих желаний.
Это была сухая, желтая, с черными блестящими глазами, болезненная и нервная женщина. Она любила Кити, и любовь ее к ней, как и всегда любовь замужних к девушкам, выражалась в
желании выдать Кити по
своему идеалу счастья замуж, и потому желала выдать ее за Вронского. Левин, которого она в начале зимы часто у них встречала, был всегда неприятен ей. Ее постоянное и любимое занятие при встрече с ним состояло в том, чтобы шутить над ним.
Прелесть, которую он испытывал в самой работе, происшедшее вследствие того сближение с мужиками, зависть, которую он испытывал к ним, к их жизни,
желание перейти в эту жизнь, которое в эту ночь было для него уже не мечтою, но намерением, подробности исполнения которого он обдумывал, — всё это так изменило его взгляд на заведенное у него хозяйство, что он не мог уже никак находить в нем прежнего интереса и не мог не видеть того неприятного отношения
своего к работникам, которое было основой всего дела.
Действительно, Левин был не в духе и, несмотря на всё
свое желание быть ласковым и любезным со
своим милым гостем, не мог преодолеть себя. Хмель известия о том, что Кити не вышла замуж, понемногу начинал разбирать его.
Но притом было другое, радостное для Сергея Ивановича явление: это было проявление общественного мнения. Общество определенно выразило
свое желание. Народная душа получила выражение, как говорил Сергей Иванович. И чем более он занимался этим делом, тем очевиднее ему казалось, что это было дело, долженствующее получить громадные размеры, составить эпоху.
На другой же день по
своем приезде Вронский поехал к ней и, застав одну, прямо высказал
свое желание.
— Я ведь ничего не знаю, я только сказал
свое желание, — проговорил он извиняясь.
Помещик, очевидно, говорил
свою собственную мысль, что так редко бывает, и мысль, к которой он приведен был не
желанием занять чем-нибудь праздный ум, а мысль, которая выросла из условий его жизни, которую он высидел в
своем деревенском уединении и со всех сторон обдумал.
Среднего роста, плотный, с вертлявою походкой, Михайлов, в
своей коричневой шляпе, оливковом пальто и в узких панталонах, тогда как уже давно носили широкие, в особенности обыкновенностью
своего широкого лица и соединением выражения робости и
желания соблюсти
свое достоинство произвел неприятное впечатление.
Так как смолоду у него была способность к живописи и так как он, нe зная, куда тратить
свои деньги, начал собирать гравюры, он остановился на живописи, стал заниматься ею и в нее положил тот незанятый запас
желаний, который требовал удовлетворения.
Оставшись один и вспоминая разговоры этих холостяков, Левин еще раз спросил себя: есть ли у него в душе это чувство сожаления о
своей свободе, о котором они говорили? Он улыбнулся при этом вопросе. «Свобода? Зачем свобода? Счастие только в том, чтобы любить и желать, думать ее
желаниями, ее мыслями, то есть никакой свободы, — вот это счастье!»
И геройство Сербов и Черногорцев, борющихся за великое дело, породило во всем народе
желание помочь
своим братьям уже не словом, а делом.
Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки. История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она — следствие наблюдений ума зрелого над самим собою и когда она писана без тщеславного
желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее
своим друзьям.
Впрочем, обе дамы нельзя сказать чтобы имели в
своей натуре потребность наносить неприятность, и вообще в характерах их ничего не было злого, а так, нечувствительно, в разговоре рождалось само собою маленькое
желание кольнуть друг друга; просто одна другой из небольшого наслаждения при случае всунет иное живое словцо: вот, мол, тебе! на, возьми, съешь!
У всякого есть
свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с
желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ
своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует
желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть
свое, но у Манилова ничего не было.
— Как в цене? — сказал опять Манилов и остановился. — Неужели вы полагаете, что я стану брать деньги за души, которые в некотором роде окончили
свое существование? Если уж вам пришло этакое, так сказать, фантастическое
желание, то с
своей стороны я передаю их вам безынтересно и купчую беру на себя.
Между тем псы заливались всеми возможными голосами: один, забросивши вверх голову, выводил так протяжно и с таким старанием, как будто за это получал бог знает какое жалованье; другой отхватывал наскоро, как пономарь; промеж них звенел, как почтовый звонок, неугомонный дискант, вероятно молодого щенка, и все это, наконец, повершал бас, может быть, старик, наделенный дюжею собачьей натурой, потому что хрипел, как хрипит певческий контрабас, когда концерт в полном разливе: тенора поднимаются на цыпочки от сильного
желания вывести высокую ноту, и все, что ни есть, порывается кверху, закидывая голову, а он один, засунувши небритый подбородок в галстук, присев и опустившись почти до земли, пропускает оттуда
свою ноту, от которой трясутся и дребезжат стекла.
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью;
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу
свою.
Погибнешь, милая; но прежде
Ты в ослепительной надежде
Блаженство темное зовешь,
Ты негу жизни узнаешь,
Ты пьешь волшебный яд
желаний,
Тебя преследуют мечты:
Везде воображаешь ты
Приюты счастливых свиданий;
Везде, везде перед тобой
Твой искуситель роковой.
Во дни веселий и
желанийЯ был от балов без ума:
Верней нет места для признаний
И для вручения письма.
О вы, почтенные супруги!
Вам предложу
свои услуги;
Прошу мою заметить речь:
Я вас хочу предостеречь.
Вы также, маменьки, построже
За дочерьми смотрите вслед:
Держите прямо
свой лорнет!
Не то… не то, избави Боже!
Я это потому пишу,
Что уж давно я не грешу.
Несмотря на то, что княгиня поцеловала руку бабушки, беспрестанно называла ее ma bonne tante, [моя добрая тетушка (фр.).] я заметил, что бабушка была ею недовольна: она как-то особенно поднимала брови, слушая ее рассказ о том, почему князь Михайло никак не мог сам приехать поздравить бабушку, несмотря на сильнейшее
желание; и, отвечая по-русски на французскую речь княгини, она сказала, особенно растягивая
свои слова...
Наталья же Савишна была так глубоко поражена
своим несчастием, что в душе ее не оставалось ни одного
желания, и она жила только по привычке.
Ему шел уже двенадцатый год, когда все намеки его души, все разрозненные черты духа и оттенки тайных порывов соединились в одном сильном моменте и, тем получив стройное выражение, стали неукротимым
желанием. До этого он как бы находил лишь отдельные части
своего сада — просвет, тень, цветок, дремучий и пышный ствол — во множестве садов иных, и вдруг увидел их ясно, все — в прекрасном, поражающем соответствии.
— Чтой-то вы уж совсем нас во власть
свою берете, Петр Петрович. Дуня вам рассказала причину, почему не исполнено ваше
желание: она хорошие намерения имела. Да и пишете вы мне, точно приказываете. Неужели ж нам каждое
желание ваше за приказание считать? А я так вам напротив скажу, что вам следует теперь к нам быть особенно деликатным и снисходительным, потому что мы все бросили и, вам доверясь, сюда приехали, а стало быть, и без того уж почти в вашей власти состоим.
К величайшей досаде защищавших это мнение, сам преступник почти не пробовал защищать себя; на окончательные вопросы: что именно могло склонить его к смертоубийству и что побудило его совершить грабеж, он отвечал весьма ясно, с самою грубою точностью, что причиной всему было его скверное положение, его нищета и беспомощность,
желание упрочить первые шаги
своей жизненной карьеры с помощью по крайней мере трех тысяч рублей, которые он рассчитывал найти у убитой.
— Нет, учусь… — отвечал молодой человек, отчасти удивленный и особенным витиеватым тоном речи, и тем, что так прямо, в упор, обратились к нему. Несмотря на недавнее мгновенное
желание хотя какого бы ни было сообщества с людьми, он при первом, действительно обращенном к нему, слове вдруг ощутил
свое обычное неприятное и раздражительное чувство отвращения ко всякому чужому лицу, касавшемуся или хотевшему только прикоснуться к его личности.
Может быть, по одной только силе
своих желаний он и счел себя тогда человеком, которому более разрешено, чем другому.
Он ожидал, что Базаров заговорит с Одинцовой, как с женщиной умною, о
своих убеждениях и воззрениях: она же сама изъявила
желание послушать человека, «который имеет смелость ничему не верить», но вместо того Базаров толковал о медицине, о гомеопатии, о ботанике.
Поеду, поеду, черт возьми!» Но он вспоминал последнее посещение, холодный прием и прежнюю неловкость, и робость овладевала им. «Авось» молодости, тайное
желание изведать
свое счастие, испытать
свои силы в одиночку, без чьего бы то ни было покровительства — одолели наконец.
Он вовсе не хотел «рассказывать себя», он даже подумал, что и при
желании, пожалуй, не сумел бы сделать это так, чтоб женщина поняла все то, что было неясно ему. И, прикрывая
свое волнение иронической улыбкой, спросил...
Рассказывая Спивак о выставке, о ярмарке, Клим Самгин почувствовал, что умиление, испытанное им, осталось только в памяти, но как чувство — исчезло. Он понимал, что говорит неинтересно. Его стесняло
желание найти
свою линию между неумеренными славословиями одних газет и ворчливым скептицизмом других, а кроме того, он боялся попасть в тон грубоватых и глумливых статеек Инокова.
«Кутузов», — узнал Клим, тотчас вспомнил Петербург, пасхальную ночь,
свою пьяную выходку и решил, что ему не следует встречаться с этим человеком. Но что-то более острое, чем любопытство, и даже несколько задорное будило в нем
желание посмотреть на Кутузова, послушать его, может быть, поспорить с ним.
Если каждый человек действует по воле класса, группы, то, как бы ловко ни скрывал он за фигурными хитросплетениями слов
свои подлинные
желания и цели, всегда можно разоблачить истинную суть его — силу групповых и классовых повелений.
Клим действительно забыл
свою беседу с Дроновым, а теперь, поняв, что это он выдал Инокова, испуганно задумался: почему он сделал это? И, подумав, решил, что карикатурная тень головы инспектора возбудила в нем, Климе, внезапное
желание сделать неприятность хвастливому Дронову.
Но — хотелось спорить с Кутузовым. Однако для спора, кроме
желания спорить, необходима
своя «система фраз», а кроме этого мешало еще нечто. Что?