Неточные совпадения
— Простите, атаманы-молодцы! ежели кого обидел, и ежели
перед кем
согрешил, и ежели кому неправду сказал… все простите!
«Милый друг, — писал он, — я
согрешил, каюсь
перед вами: я написал роман в весьма несимпатичном для вас направлении; но, видит бог, я его не выдумал; мне его дала и нарезала им глаза наша русская жизнь; я пишу за женщину, и три типа были у меня, над которыми я производил свои опыты.
— Ваше высокоблагородие! — сказал Пересечкин, обращаясь к Якову Петровичу, — вот-с, изволите сами теперича видеть, как они меня, можно сказать, денно и нощно обзывают… Я, ваше высокоблагородие, человек смирный-с, я, осмелюсь сказать, в крайности теперича находился и ежели согрешил-с, так опять же не
перед ними, а
перед богом-с…
— Прости и ты мне, Варвара Михайловна! много я пред тобой
согрешила! — продолжала Кузьмовна, склоняясь
перед Тебеньковой, — ну, видно, нечего делать, растопило у меня сердце… ваше благородие! записывай уж ин поскорей.
«Ах ты, физик проклятый, думаю; полагаешь, я тебе теплоух дался?» Терпел я, терпел, да и не утерпел, встал из-за стола да при все честном народе и бряк ему: «
Согрешил я, говорю,
перед тобой, Фома Фомич, благодетель; подумал было, что ты благовоспитанный человек, а ты, брат, выходишь такая же свинья, как и мы все», — сказал, да и вышел из-за стола, из-за самого пудинга: пудингом тогда обносили.
Умилительный тон его просьбы может растрогать поклонников древней Руси: «также и сирот моих, которые мне служили, мужей их и жен, и вдов, и детой, чем будет оскорбил во своей кручине, боем по вине и не по вине, и к женам их и ко вдовам насильством, девственным растленьем, а иных есми грехом своим и смерти предал;
согрешил во всем и
перед ними виноват».
Матрена(захлопнув окно). Ой, горя и печали наши великие! Помяни, господи, царя Давида и всю кротость его… На одну теперь, выходит, владычицу нашу, тихвинскую божию матерь, все и чаяния наши… Отверзи милосердия твоего врата, матушка… Ты бо еси един покров наш… Заступи и помилуй!.. Угодники наши святые, Николай-чудотворец и диакон Стефан-великомученик, оградите крылом вашим раб недостойных, аще словом, ведением или неведением
согрешили перед господом… Батюшки наши страстотерпцы и милостивцы.
Виноват я
перед тобою, барин,
согрешил и обидел тебя незнамо-неведомо, пошалил намедни с ружьем.
Баба (пляшет и бьет в ладоши). Их, их, их! (Припевает.)
Согрешила перед богом. Один бог без грехов!
— Ах, Грунюшка моя, Грунюшка! — говорил глубоко растроганный Патап Максимыч, обнимая девушку и нежно целуя ее. — Ангельская твоя душенька!.. Отец твой с матерью на небесах взыграли теперь!.. И аще
согрешили в чем
перед Господом, искупила ты грехи родительские. Стар я человек, много всего на веку я видал, а такой любви к ближнему, такой жалости к малым сиротам не видывал, не слыхивал… Чистая, святая твоя душенька!..
— Э-эх! все мы грешники
перед Господом! — наклоняя голову, сказал игумен. — Ох, ох, ох! грехи наши тяжкие!..
Согрешил и я, окаянный, — разрешил!.. Что станешь делать?.. Благослови и ты, отец Спиридоний, на рюмочку — ради дорогих гостей Господь простит…
— Матушка, прости меня, грешную, в чем
перед тобой
согрешила… Матушка, благослови.
—
Согрешил я
перед Богом и
перед вами, Патап Максимыч, — простонал Алексей.
В чем другом, яко человецы
согрешаем, а насчет поминовений
перед Богом ответа не дадим…
О достоинстве взглядов этой женщины я вообще не могу и не хочу судить, потому что боюсь, как бы не
согрешить перед Стехой и другими ей подобными грешницами более тяжело, чем весят все их согрешения
перед «могущим спасти всех» (Иак. IV).
—
Перед исповедью прощения у всех испросить смиренно с покаянием о содеянном.
Перед кем
согрешили, у того… — поучала Варвара.
— И вы, что же… теперь на дочери вину матери ее вымещаете, даже если предположить, что та и
согрешила перед мужем своим?..
— Что сделал я дурного на свете? — воскликнул он. — Чем я
согрешил так
перед Господом, что Он карает меня так жестоко… За что и кем я проклят! Ma…
— Целовали со мною крест семь добрых видоков, детей боярских. Не
согрешили ни
перед богом, ни
перед тобою, господине!
За что наказал муж жену так жестоко? — этот вопрос, на который они, конечно, не получали ответа от взрослых, не раз возникал в их маленьких головках. С летами девочки стали обдумывать этот вопрос и решили, что жена
согрешила против мужа, нарушила клятву, данную
перед алтарем, виделась без позволения с чужим мужчиною. На этом и остановилось разрешение вопроса. Оно успокоило княжну Людмилу.
— Я
согрешил перед богом и тобою… Прости мне… прости… Господь и я венчали тебя… будь… мо… им…