Неточные совпадения
Одним словом, если припомните, проводится некоторый намек на то, что существуют на свете будто бы некоторые такие лица, которые могут… то есть не то что могут, а полное право имеют
совершать всякие бесчинства и преступления, и что для них будто бы и
закон не писан.
Ты проснешься ль, исполненный сил?
Иль, судеб повинуясь
закону,
Все, что мог, ты уже
совершил,
Создал песню, подобную стону,
И навеки духовно почил?
Речь шла только о том, имел или не имел по
закону издатель право напечатать статью фельетониста, и какое он
совершил преступление, напечатав ее, — диффамацию или клевету, и как диффамация включает в себе клевету или клевета диффамацию, и еще что-то мало понятное для простых людей о разных статьях и решениях какого-то общего департамента.
Третий разряд составляли люди, наказанные за то, что они
совершали, по их понятиям, самые обыкновенные и даже хорошие поступки, но такие, которые, по понятиям чуждых им людей, писавших
законы, считались преступлениями. К этому разряду принадлежали люди, тайно торгующие вином, перевозящие контрабанду, рвущие траву, собирающие дрова в больших владельческих и казенных лесах. К этим же людям принадлежали ворующие горцы и еще неверующие люди, обворовывающие церкви.
Когда учат о необходимости прогресса, о
законе прогресса, то
совершают ложную объективацию творческих актов человека.
Языческое государство
совершило свою религиозную миссию, и теперь оно прежде всего должно осознать себя не христианским, а языческим, не Градом Божьим, а необходимым порядком
закона и природного принуждения.
Законы моей страны — не гносеологические
законы, в своей стране я не
совершаю гносеологических преступлений, потому что такой буржуазной классификации преступлений не существует на моей родине.
В самом деле, зачем дожидаться
закона об упразднении, когда никто не препятствует de facto
совершить самый акт упразднения?
С одной стороны, преступление есть осуществление или, лучше сказать, проявление злой человеческой воли. С другой стороны, злая воля есть тот всемогущий рычаг, который до тех пор двигает человеком, покуда не заставит его
совершить что-либо в ущерб высшей идее правды и справедливости, положенной в основание пятнадцати томов Свода
законов Российской империи.
Не потому должен быть наказан преступник, что этого требует безопасность общества или величие
закона, но потому, что об этом вопиет сама злая воля, служащая источником содеянного преступления. Она сама настаивает на необходимости наказания, ибо в противном случае она не
совершила бы всегоестественного круга, который обязывается
совершить!
— Это ежели без процентов считать. Но я мог эти сбережения… ну, положим, под ручные залоги я бы не отдал… а всетаки я мог бы на эти сбережения покупать процентные булат, дисконтировать векселя и вообще
совершать дозволенные
законом финансовые операции… Расчет-то уж выйдет совсем другой.
Вдруг один человек в Перми, другой в Туле, третий в Москве, четвертый в Калуге объявляют, что они присягать не будут, и объясняют свой отказ все, не сговариваясь между собой, одним и тем же, тем, что по христианскому
закону клятва запрещена, но что если бы клятва и не была запрещена, то они по духу христианского
закона не могут обещаться
совершать те дурные поступки, которые требуются от них в присяге, как-то: доносить на всех тех, которые будут нарушать интересы правительства, защищать с оружием в руках свое правительство или нападать на врагов его.
Истина не только указывает путь жизни человеческой, но открывает тот единственный путь, по которому может идти жизнь человеческая. И потому все люди неизбежно, свободно или не свободно пойдут по пути истины: одни — сами собою
совершая предназначенное им дело жизни, другие — невольно подчиняясь
закону жизни. Свобода человека в этом выборе.
Живет спокойно такой человек: вдруг к нему приходят люди и говорят ему: во-1-х, обещайся и поклянись нам, что ты будешь рабски повиноваться нам во всем том, что мы предпишем тебе, и будешь считать несомненной истиной и подчиняться всему тому, что мы придумаем, решим и назовем
законом; во-вторых, отдай часть твоих трудов в наше распоряжение; мы будем употреблять эти деньги на то, чтобы держать тебя в рабстве и помешать тебе противиться насилием нашим распоряжениям; в-3-х, избирай и сам избирайся в мнимые участники правительства, зная при этом, что управление будет происходить совершенно независимо от тех глупых речей, которые ты будешь произносить с подобными тебе, и будет происходить по нашей воле, по воле тех, в руках кого войско; в-четвертых, в известное время являйся в суд и участвуй во всех тех бессмысленных жестокостях, которые мы
совершаем над заблудшими и развращенными нами же людьми, под видом тюремных заключений, изгнаний, одиночных заключений и казней.
Сказано, что человек, будучи солдатом, может и должен без исключения
совершать все приказания начальника, состоящие для солдата преимущественно в убийстве, и, следовательно, нарушать все
законы божеские и человеческие, но только не свою верность и службу тому, кто в данный момент случайно находится в обладании властью.
— Никаких «но»! фюить — и больше ничего! Теперь спрашиваю тебя: ежели я, как помпадур, имею возможность обойти
закон ради какого-то «фюить», то неужели же я поцеремонюсь сделать то же самое, имея в виду
совершить нечто действительно полезное и плодотворное?
Вы с ним дрались! Он вышиб вашу шпагу!
Он ранил вас! И думаете вы,
Что долг вы свой исполнили, что можно
Вам о любви теперь мне говорить!
Да разве все вы
совершили? Разве
К нему
законы чести применимы?
Дрались вы разве с человеком? Как?
Когда б с цепей сорвался хищный зверь
И в бешенстве весь край опустошал бы,
Ему бы также вызов вы послали?
Петрушин. Нет, сказать надо. Да вы не тревожьтесь. Теперь уж все дело в шляпе. Вы только скажите то, что вы мне говорили, что, если вас судят, так только за то, что вы не
совершили самоубийства, то есть того, что считается преступлением по
закону и гражданскому и церковному.
Монархиня знала, что Империя Оттоманская, по своему
закону и духу правления, есть опасный враг России; что все союзы, все дружественные договоры с нею будут только кратким перемирием и что единственный способ утвердить покой нашего государства есть ослабить сего природного и вечного неприятеля Христиан, — знала и
совершила.
Как раз в это время Иуда Искариот
совершил первый, решительный шаг к предательству: тайно посетил первосвященника Анну. Был он встречен очень сурово, но не смутился этим и потребовал продолжительной беседы с глазу на глаз. И, оставшись наедине с сухим и суровым стариком, презрительно смотревшим на него из-под нависших, тяжелых век, рассказал, что он, Иуда, человек благочестивый и в ученики к Иисусу Назарею вступил с единственной целью уличить обманщика и предать его в руки
закона.
Ты проснёшься ль, исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь
закону,
Всё, что мог, ты уже
совершил, —
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил?..
Тебе же подходит пора и
закон совершить, так надо тебе, Алексей, об отце с матерью порадеть.
Итак, прививка была произведена двадцати трем лицам, семнадцать из них получили сифилис, — и все это оказалось возможным
совершить «без нарушения
законов гуманности»! Вот поистине удивительное «стечение обстоятельств»! Ниже мы увидим, что подобные «стечения обстоятельств» нередки в сифилидологии. Кто был автор приведенных опытов, так и осталось неизвестным; он счел за лучшее навсегда скрыть от света свое позорное имя, и в науке он до сих пор известен под названием «Пфальцского Анонима».
Все это было делом непродолжительным, но и химический
закон в деже с растворенною мукою тоже не медлил и
совершал безостановочно свое дело: назначенное для благовещенских просфор тесто ушло из дежи и расползлось по полу.
Для читателя с живою душою совершенно очевидно, что никакого преступления Анна не
совершила. Вина не в ней, а в людском лицемерии, в жестокости
закона, налагающего грубую свою руку на внезаконную жизнь чувства. Если бы в обществе было больше уважения к свободной человеческой душе, если бы развод не был у нас обставлен такими трудностями, то Анна не погибла бы… Такой читатель просто пропускает эпиграф романа мимо сознания: слишком ясно, — никакого тут не может быть места для «отмщения».
Так
совершает Евангелие прорыв из морали нашего мира, мира падшего и основанного на различении добра и зла, к морали потусторонней, противоположной
закону этого мира, морали райской, морали Царства Божьего.
Самая большая трудность нравственных конфликтов жизни заключается совсем не в столкновении ясного добра с ясным злом, а в отсутствии одного,
законом данного, нравственно-должного выхода, в неизбежности каждый раз
совершать индивидуальный творческий акт.
И
закон, который мы знаем в себе, как
закон нашей жизни, есть тот же
закон, по которому совершаются и все внешние явления мира, только с тою разницею, что в себе мы знаем этот
закон как то, что мы сами должны
совершать, — во внешних же явлениях как то, что совершается по этому
закону без нашего участия.
Во внешнем мире мы видим это подчинение
закону разума; в себе же мы знаем этот
закон как то, что сами должны
совершать.
И стал я Митьке советовать: пора-де тебе и
закон совершить…
По тем трактам, где они идут «в Россию», то есть
совершают преступное, с точки зрения
закона, бегство, в деревнях обязательно выставляют на ночь около изб, на особой полочке, приделанной у ворот, жбан квасу и краюху хлеба для «несчастненьких», а днем охотно оказывают им гостеприимство, и очень редки случаи, когда «варнаки», эти каторжники, платят за добро злом.
Суд и расправу они
совершают по «Кормчей книге», то есть по градскому
закону [Градским
законом называются некоторые гражданские законоположения византийских императоров, вошедшие в «Кормчую» и «Номо-канон».]. Все люди строго исполняют уставы о постах и поклонах, строго соблюдают старые обычаи и вполне подчиняют всю жизнь неподвижному обряду и клерикальному влиянию. Вот идеал политической и общественной жизни по понятиям раскольников.
Это сейчас же ставится в вину порядкам нового судопроизводства и еще чаще в вину тем людям, которые нынче производят следствия, и тем, которые
совершают суд по
законам императора Александра II.
Да, ужасно, возмутительно мне было перечесть теперь эту напечатанную у вас мою жалкую, отвратительную защитительную речь. Говоря о самом явном преступлении всех
законов божеских и человеческих, которое одни люди готовились
совершить над своим братом, я ничего не нашел лучшего, как ссылаться на какие-то кем-то написанные глупые слова, называемые
законами.
Надо думать, говорят неверующие, о том, по каким
законам совершает движения бесконечно малая частица материи в бесконечном пространстве в бесконечное время; но о том, чего для его блага требует разум человека, об этом думать не надо, потому что улучшение состояния человека произойдет не от него, а от общих
законов, которые мы откроем.