Неточные совпадения
Когда мы вышли за ворота, он
собрал свою команду; с ним было четыре
казака, двое квартальных и двое полицейских.
Люди, бывшие около,
собрали рублей пятьдесят и предложили
казаку.
Я сознавал, что надо людей подбодрить как-нибудь. Стрелки и
казаки сидели на веслах лицом к корме. Я воспользовался этим и,
собрав все силы легких, крикнул...
Тревога дана была везде, и не только все бывшие в наличности
казаки были посланы за бежавшими, но собраны были и все, каких можно было
собрать, милиционеры из мирных аулов. Объявлено было тысячу рублей награды тому, кто привезет живого или мертвого Хаджи-Мурата. И через два часа после того, как Хаджи-Мурат с товарищами ускакали от
казаков, больше двухсот человек конных скакали за приставом отыскивать и ловить бежавших.
«В те ж времена из
казаков яицкого войска некто, по прозванию Нечай,
собрав себе в компанию 500 человек, взял намерение идти в Хиву, уповая быть там великому богатству и получить себе знатную добычу.
— А мой Лукаша на кордоне, а домой не пускают, — говорит пришедшая, несмотря на то, что хорунжиха давно это знает. Ей нужно поговорить про своего Лукашу, которого она только
собрала в
казаки и которого она хочет женить на Марьяне, хорунжевой дочери.
— Да что, надо бы на той неделе сыграть. Мы готовы, — отвечала старуха просто, спокойно, как будто Оленина не было и нет на свете. — Я всё для Марьянушки
собрала и припасла. Мы хорошо отдадим. Да вот немного не ладно. Лукашка-то наш что-то уж загулял очень. Вовсе загулял! Шалит! Намедни приезжал
казак из сотни, сказывал, он в Ногаи ездил.
Он побежден, какая польза в том?
Мы тщетною победой увенчались.
Он вновь
собрал рассеянное войско
И нам со стен Путивля угрожает.
Что делают меж тем герои наши?
Стоят у Кром, где кучка
казаковСмеются им из-под гнилой ограды.
Вот слава! нет, я ими недоволен,
Пошлю тебя начальствовать над ними;
Не род, а ум поставлю в воеводы;
Пускай их спесь о местничестве тужит;
Пора презреть мне ропот знатной черни
И гибельный обычай уничтожить.
Силан. Вот тебе пашпорт! Вольный ты теперь
казак. Я так полагаю, что к лучшему.
Собрать, что ли, твое приданое-то?
Ты не пойдешь, мы без тебя пойдем.
Позволь мне завтра кликнуть клич к народу;
Что
соберем, с тем и пойдем к Москве.
По деньгам глядя, принаймем
казаков.
Собирает он казачий круг, говорит
казакам такую речь: «Так и так, атаманы-молодцы, так и так, братцы-товарищи: пали до меня слухи, что за морем у персиянов много тысячей крещеного народу живет в полону в тяжелой работе, в великой нужде и горькой неволе; надо бы нам, братцы, не полениться, за море съездить потрудиться, их, сердечных, из той неволи выручить!» Есаулы-молодцы и все
казаки в один голос гаркнули: «Веди нас, батька, в бусурманское царство русский полон выручать!..» Стенька Разин рад тому радешенек, сам первым делом к колдуну.
В городке этом нашли
казаки много добра, скотины, ковров, мехов и меду много, похоронили мертвых, отдохнули, забрали добро с собой и поплыли дальше. Недалеко проплыли, смотрят — на берегу как город стоит, войска конца-края не видать, и все войско окопано канавой, и канава лесом завалена. Остановились
казаки. Стали думать;
собрал Ермак круг. «Ну, что, ребята, как быть?»
Строгонов думает: «Хоть и дорого мне станет, а надо дать ему всего, а то здесь останутся — разорят меня». Согласился Строгонов,
собрал всего и снарядил Ермака с
казаками.
Вот Строгоновы, как получили от царя письмо, послали приказчиков еще
собирать народ к себе. И больше велели подговаривать
казаков с Волги и с Дону. А в то время по Волге, по Дону
казаков много ходило. Соберутся шайками по 200, 300, 600 человек, выберут атамана и плавают на стругах, перехватывают суда, грабят, а на зиму становятся городком на берегу.
Трудно передать на словах чувство голода. По пути
собирали грибы, от которых тошнило. Мои спутники осунулись и ослабели. Первым стал отставать Гусев. Один раз он долго не приходил. Вернувшись, я нашел его лежащим под большим деревом. Он сказал, что решил остаться здесь на волю судьбы. Я уговорил Гусева итти дальше, но километра через полтора он снова отстал. Тогда я решил, чтобы он шел между
казаками, которые за ним следили и постоянно подбадривали.
— Il m'est venu encore une idée, [Мне пришла другая идея (франц.).] — сказал он, — можно, конечно, арестовать зачинщиков поодиночке в их домах, но тут возможны всякие случайности. Сделаем иначе, нам бояться нечего, у наших солдат ружья заряжены и у
казаков есть пики. Ведь это же сила! Чего же бояться? Мы прикажем
собрать сходку и… в куче виднее, в куче сейчас будут видны говоруны и зачинщики…
Не жалея вина для поддержания бодрости соратников, Антоний хотел попытать мужество своей дружины, и сделав выстрел, закричал: «
Казаки!» Шайка в смятении кинулась в лес, и Антоний едва не остался совсем без войска и насилу мог
собрать разбежавшихся.
Прусский военачальник направился к Кольберу левым берегом Ворты. Суворов с сотнею
казаков переправился вплавь через реку Истцу, сделал ночной переход более чем в 40 верст, подошел к Ландсбергу на Ворте, разбил городские ворота, положил до 50 прусских гусар и сжег половину моста на Ворте, так что Платен должен был наводить понтоны и
собирать местные лодки, через что и потерял немало времени.
Следующее скопище остяков оказалось в узком месте реки Иртыш, выше впадения в оный реки Цангалы, и было разогнано несколькими выстрелами из ружей. Это дало возможность
казакам проплыть до Нарымского городка, в котором они
собрали ясак и 9 мая поплыли в Колтуховские волости.
Ермак повел его в поселок. Миновав свою избу, он постучал в окно соседней и приказал выскочившему
казаку собрать людей…
Ободренные
казаки собрали последние силы, выкарабкались из болота и стали на твердую землю.
Александр Васильевич
собрал кое-как своих расстроенных гусар, прихватил часть
казаков, смелым ударом опрокинул подошедшую кавалерию и затем забрал в плен большую часть фуражиров находившегося вблизи отряда Платена.
В Колтуховском городке ясак взяли с бою, и 20 мая
казаки доплыли до князца Самара, который, проведав о движении
казаков,
собрал большое число народа.
—
Казак Оселедец умер, а пан-отец Савва указал построить за его копу грошей светлую хату с растворчатыми окнами и стал
собирать в нее ребят да учить их грамоте и слову божию.
Долго или коротко это шло, пока очумевший Керасенко успел добудиться и
собрать к своему дому десятка два
казаков и добровольно последовавших за мужьями любопытных казачек, — а Керасивна оставалась в своем положении и все уверяла всех, что со всеми с ними мара, а что ее муж с нею дома, лежит у нее на руке, и в доказательство не раз заставляла всех слушать, как она его целует.