Подробностей не знаю, но слышал лишь то, что будто воспитанницу, кроткую, незлобивую и безответную, раз
сняли с петли, которую она привесила на гвозде в чулане, — до того тяжело было ей переносить своенравие и вечные попреки этой, по-видимому не злой, старухи, но бывшей лишь нестерпимейшею самодуркой от праздности.
Неточные совпадения
Не взяв же никакого вознаграждения, Федор Павлович
с супругой не церемонился и, пользуясь тем, что она, так сказать, пред ним «виновата» и что он ее почти «
с петли снял», пользуясь, кроме того, ее феноменальным смирением и безответностью, даже попрал ногами самые обыкновенные брачные приличия.
Василиса. Освободи меня… от мужа!
Сними с меня
петлю эту…
Никита (садится и разувается). Так и пошел я! Как же! Нет, вы поищите, на перемете нет ли. Распростал
петлю да прыгнул
с перемета, и ищи меня. И вожжи, спасибо, тута. (Задумывается.) То бы размыкал. Какое ни будь горе, размыкал бы! А то вот оно где — в сердце оно, не вынешь никак. (Приглядывается ко двору.) Никак, опять идет. (Передразнивает Анисью.) «Хорошо, и хорошо как! Полежу
с тобой!» У! шкуреха подлая! На ж тебе, обнимайся со мной, как
с перемета
снимут. Один конец. (Схватывает веревку, дергает ее.)
Такого рода разорительные заторжки велись беспрерывно
с 1821 по 1838 год, когда наконец правительство приняло участие в судьбе несчастных заводов и, прекратив заторжки,
сняло таким образом
с заводов эту мертвую
петлю.
Никитич,
с помощью своего сотоварища, по знаку, сделанному молодым, и переданному им шепотом приказанию, взобрался на чурбан и довольно быстро
снял петлю с шеи повешенного, которого молодой, обладавший, видимо, недюжинной силой, приподнял за ноги.
«Ох, как бы я разделалась
с ним, кабы подыскался мне подходящий человек… Уж укокошила бы его, пострела…
Сняла бы
с шеи своей
петлю… Поделом дуре-бабе, сама на себя ее накинула…» — думала она по адресу Кузьмы Терентьева.
— Уж будьте покойны, матушка-барыня, в целости и сохранности представим. Дозвольте к ручке вашей милостивой приложиться,
сняли вы
с меня
петлю вражескую… от геены огненной избавили…
И этих коротких размышлений было достаточно, чтобы я пришел в себя и
с горьким смехом над малодушием своим
снял с шеи роковую
петлю.