Неточные совпадения
— Для меня лично корень вопроса этого,
смысл его лежит в противоречии интернационализма и национализма. Вы знаете, что немецкая социал-демократия своим вотумом о кредитах на войну скомпрометировала интернациональный социализм, что Вандервельде усилил эту компрометацию и что еще раньше поведение таких социалистов, как Вивиани, Мильеран, Бриан э цетера, тоже обнаружили, как бессильна и как, в то же время, печально гибка этика социалистов. Не выяснено: эта гибкость — свойство людей или учения?
Провинциальный кадет Адвокатов поставил вопрос: «Есть ли у нас
демократия в европейском
смысле слова?» — и в полчаса доказал, что
демократии в России — нет.
— Интеллигент-революционер считается героем. Прославлен и возвеличен. А по
смыслу деятельности своей он — предатель культуры. По намерениям — он враг ее. Враг нации. Родины. Он, конечно, тоже утверждает себя как личность. Он чувствует: основа мира, Архимедова точка опоры — доминанта личности. Да. Но он мыслит ложно. Личность должна расти и возвышаться, не опираясь на массу, но попирая ее. Аристократия и
демократия. Всегда — это. И — навсегда.
«
Демократия, — соображал Клим Иванович Самгин, проходя мимо фантастически толстых фигур дворников у ворот каменных домов. — Заслуживают ли эти люди, чтоб я встал во главе их?» Речь Розы Грейман, Поярков, поведение Таисьи — все это само собою слагалось в нечто единое и нежелаемое. Вспомнились слова кадета, которые Самгин мимоходом поймал в вестибюле Государственной думы: «Признаки новой мобилизации сил, враждебных здравому
смыслу».
Но, с другой стороны,
демократия означает самоуправление человека, права человека и гражданина, свободы человека, и в этом
смысле она имеет вечное значение.
Когда я говорю, что утопии осуществимы, что они осуществлялись в теократиях, в якобинской
демократии, в марксистском коммунизме, я не хочу сказать, что они действительно осуществлялись в наиреальнейшем
смысле слова.
Демократия, с одной стороны, означает суверенность народа, господство большого числа, и в этом
смысле она скорее неблагоприятна для личности и свободы.
Но такого рода «народный суверенитет», который в известном
смысле всегда существовал, не означает
демократии.