Неточные совпадения
И далеко не единичный случай, что самые
отцы и родоначальники бывших культурных семейств
смеются уже
над тем, во что, может быть, еще хотели бы верить их дети.
— Надя, мать — старинного покроя женщина, и
над ней
смеяться грешно. Я тебя ни в чем не стесняю и выдавать силой замуж не буду, только мать все-таки дело говорит: прежде
отцы да матери устраивали детей, а нынче нужно самим о своей голове заботиться. Я только могу тебе советовать как твой друг. Где у нас женихи-то в Узле? Два инженера повертятся да какой-нибудь иркутский купец, а Привалов совсем другое дело…
Отец мой потом
смеялся над моим социализмом и говорил, что я барин-сибарит более, чем он.
И именно таким, как Прелин. Я сижу на кафедре, и ко мне обращены все детские сердца, а я, в свою очередь, знаю каждое из них, вижу каждое их движение. В числе учеников сидит также и Крыштанович. И я знаю, что нужно сказать ему и что нужно сделать, чтобы глаза его не были так печальны, чтобы он не ругал
отца сволочью и не
смеялся над матерью…
Галактион вскочил со стула и посмотрел на
отца совсем дикими глазами. О, как он сейчас его ненавидел, органически ненавидел вот за эту безжалостность, за смех, за самоуверенность, — ведь это была его собственная несчастная судьба, которая
смеялась над ним в глаза. Потом у него все помутилось в голове. Ему так много было нужно сказать
отцу, а выходило совсем другое, и язык говорил не то. Галактион вдруг обессилел и беспомощно посмотрел кругом, точно искал поддержки.
Галактион стоял все время на крыльце, пока экипаж не скрылся из глаз. Харитина не оглянулась ни разу. Ему сделалось как-то и жутко, и тяжело, и жаль себя. Вся эта поездка с Харитиной у
отца была только злою выходкой, как все, что он делал. Старик в глаза
смеялся над ним и в глаза дразнил Харитиной. Да, «без щей тоже не проживешь». Это была какая-то бессмысленная и обидная правда.
Всё это было удивительно: я плакал редко и только от обиды, не от боли;
отец всегда
смеялся над моими слезами, а мать кричала...
— Э! Это они так, не знают уж, что сказать. А
над Рогожиным она
смеялась, будьте уверены, это я разглядел. Это видно было. Я давеча побоялся, а теперь разглядел. Или, может быть, как она с матерью, и с
отцом, и с Варей обошлась?
Сидор Карпыч сидел тут же за столом и равнодушно слушал рассказ Ивана Семеныча. Кто-то даже
засмеялся над добродушным объяснением исправника, но в этот момент Нюрочка дико вскрикнула и, бледная как полотно, схватила
отца за руку.
Новая тетушка совсем нас не любила, все насмехалась
над нами, называла нас городскими неженками и, сколько я мог понять, очень нехорошо говорила о моей матери и
смеялась над моим
отцом.
— Да, он злой человек. Он ненавидел Наташу за то, что его сын, Алеша, хотел на ней жениться. Сегодня уехал Алеша, а через час его
отец уже был у ней и оскорбил ее, и грозил ее посадить в смирительный дом, и
смеялся над ней. Понимаешь меня, Нелли?
Он так и сделал. Но прежде приехал к
отцу, с которым у него были неприятные отношения за новую семью, которую завел
отец. Теперь же он решил сблизиться с
отцом. И так и сделал. И
отец удивлялся,
смеялся над ним, а потом сам перестал нападать на него и вспомнил многие и многие случаи, где он был виноват перед ним.
На них сестрины и мамины кофты, иной просто окутан шалью, многие обуты в тяжёлые
отцовы сапоги, есть бойцы без шапок — головы повязаны платками; у большинства нет ни варежек, ни рукавиц. На горе их ожидает враждебный стан; горожане одеты наряднее, удобней и теплей, они
смеются над оборвышами...
— Ты обманывать меня… а?
смеяться… а?..
над отцом смеяться?.. я тебе п-покажу-у!..
И все-таки, даже когда Фоме минуло девятнадцать лет, — было в нем что-то детское, наивное, отличавшее его от сверстников. Они
смеялись над ним, считая его глупым; он держался в стороне от них, обиженный отношением к нему. А
отцу и Маякину, которые не спускали его с глаз, эта неопределенность характера Фомы внушала серьезные опасения.
— Нет слушай: у него был добрый сосед, его друг и приятель, занимавший первое место за столом его, товарищ на охоте, ласкавший детей его, — простосердечный, который всегда стоял с ним рядом в церкви, снабжал его деньгами в случае нужды, ручался за него своею головою — что ж… разве этого не довольно для погибели человека? — погоди… не бледней… дай руку: огонь, текущий в моих жилах, перельется в тебя… слушай далее: однажды на охоте собака
отца твоего обскакала собаку его друга; он посмеялся
над ним: с этой минуты началась непримиримая вражда — 5 лет спустя твой
отец уж не
смеялся.
— Зверьё, — говорю, — все вы! Разве можно
над человеком
смеяться за то, что его отец-мать бросили?
— Это правда.
Отец еще ничего — очень глуп и собою урод, сестры тоже ужасные провинциалки и очень глупы и гадки, но мать — эта Архиповна, я не знаю, с чем ее сравнить! И как в то же время дерзка: даже мне наговорила колкостей; конечно,
над всем этим я
смеюсь в душе, но во всяком случае знакома уже больше не буду с ними.
Отец и сын сидели в шалаше друг против друга, пили водку. Водку принес сын, чтобы не скучно было сидеть у
отца и чтобы задобрить его. Сережка сказал Якову, что
отец сердится на него за Мальву, а Мальве грозит избить ее до полусмерти; что Мальва знает об этой угрозе и потому не сдается ему, Якову. Сережка
смеялся над ним.
Людмила. Вы
смеетесь над моим горем! У моего
отца нечего украсть.
Обманутые все эти люди, — даже Христос напрасно страдал, отдавая свой дух воображаемому
отцу, и напрасно думал, что проявляет его своею жизнью. Трагедия Голгофы вся была только ошибка: правда была на стороне тех, которые тогда
смеялись над ним и желали его смерти, и теперь на стороне тех, которые совершенно равнодушны к тому соответствию с человеческой природой, которое представляет эта выдуманная будто бы история. Кого почитать, кому верить, если вдохновение высших существ только хитро придуманные басни?
— Послушай! — сказал Спаланцо плачущей жене. — Мой покойный
отец говорил мне, что скоро настанет время, когда будут
смеяться над теми, которые веруют в существование ведьм. Мой
отец был безбожник, но всегда говорил правду. Нужно, значит, спрятаться куда-нибудь и выждать то время…Очень просто! В гавани починяется корабль моего брата Христофора. Я спрячу тебя в этот корабль, и ты не выйдешь из него до тех пор, пока не настанет время, о котором говорил мой
отец. Время это, по его словам, настанет скоро…
Это обожание заметили
отец и мать, замечали соседи, они
смеялись над ним, называя его «влюбленным».
Она
смеется над его тростью;
смеется над его дорогою тростью с надписью по набалдашнику: Жезл Ааронов расцвел, тогда как
отец Савелий имеет самые основательные причины не прощать ни одного легкомысленного взгляда на эту трость с приведенною надписью.
Он несколько раз дразнил
отца, портя свою карьеру, и
смеялся над всеми почестями.