Сидя в этой уютной комнатке, обитой голубыми обоями, с диваном, кроватью, столом, на котором лежат бумаги, стенными часами и образом, перед которым горит лампадка, глядя на эти признаки жилья и на толстые аршинные балки, составлявшие потолок, и
слушая выстрелы, казавшиеся слабыми в блиндаже, Калугин решительно понять не мог, как он два раза позволил себя одолеть такой непростительной слабости; он сердился на себя, и ему хотелось опасности, чтобы снова испытать себя.
Неточные совпадения
Но Самгин не
слушал его воркотню, думая о том, что вот сейчас он снова услышит в холодной темноте эти простенькие щелчки
выстрелов.
«То-то вот и есть, — отвечаю им, — это-то вот и удивительно, потому следовало бы мне повиниться, только что прибыли сюда, еще прежде ихнего
выстрела, и не вводить их в великий и смертный грех, но до того безобразно, говорю, мы сами себя в свете устроили, что поступить так было почти и невозможно, ибо только после того, как я выдержал их
выстрел в двенадцати шагах, слова мои могут что-нибудь теперь для них значить, а если бы до
выстрела, как прибыли сюда, то сказали бы просто: трус, пистолета испугался и нечего его
слушать.
Многие охотники рассказывают о том, что они били медведя без всякого страха, и выставляют при этом только комичные стороны охоты. По рассказу одних, медведь убегает после
выстрела; другие говорят, что он становится на задние лапы и идет навстречу охотнику, и что в это время в него можно влепить несколько пуль. Дерсу не соглашался с этим.
Слушая такие рассказы, он сердился, плевался, но никогда не вступал в пререкания.
Она разливала чай,
слушая неистощимые рассказы любезного говоруна; вдруг раздался
выстрел, и ракетка осветила небо.
Вы вдруг поймете и совсем иначе, чем понимали прежде, значение тех звуков
выстрелов, которые вы
слушали в городе.
—
Послушай, Зарядьев! — сказал вполголоса Рославлев, — ты, конечно, хочешь показать свою неустрашимость: это хорошо; но заставлять идти в ногу, выравнивать фрунт, делать почти ученье под
выстрелами неприятельской батареи!.. Я не назову это фанфаронством, потому что ты не фанфарон; но, воля твоя, это такой бесчеловечной педантизм…
Вдруг
выстрел, два и много! — он вскочил
И
слушает, — но всё утихло снова.
Но тишина и тьма пугали меня. Я открыл форточку, выходившую во двор, и стал
слушать. Вначале, вероятно, оттого, что езда прекратилась, мне показалось, совершенно тихо. И
выстрелов не было. Но я скоро ясно различил отдаленный гул голосов, крики, трески чего-то падающего и хохот. Звуки заметно увеличивались в силе. Я посмотрел на небо: оно было багровое и быстро бежало. И сарай против меня, и мостовая на дворе, и конура собаки были окрашены в тот же красноватый цвет. Тихонько я позвал из окна собаку...
Все
слушали цейгмейстера с особенным вниманием. За речью его последовала минута молчания, как после жаркой перестрелки настает в утомленных рядах мгновенная тишина. Каждый из собеседников имел особенную причину молчать, или потому, что красноречие высоких чувств, какого бы роду ни были они, налагает дань и на самую неприязнь, или потому, что никто из противников военного оратора не мог откровенно изъяснить свои чувства. Вульфу, после краткого отдыха, предоставлена была честь первого
выстрела.