Неточные совпадения
Не случилось ли чего, здоров ли, не
сломался ли экипаж, лихие люди
в дороге не обидели ли?
— Нет, слушайте… — говорю я. — Представьте, что вы на древнем аэроплане, альтиметр пять тысяч метров,
сломалось крыло, вы турманом вниз, и по
дороге высчитываете: «Завтра — от двенадцати до двух… от двух до шести…
в 6 обед…» Ну не смешно ли? А ведь мы сейчас — именно так!
Но это только так казалось, потому что когда Рогожин спросил предводителя: не было ли ему беспокойно ехать
в карете на передней лавочке, а тот ему ответил, что это случилось по необходимости, потому что его экипаж
дорогою сломался, то княгиня послала Дон-Кихоту взгляд, который тот должен был понять как укоризну за свое скорое суждение.
Вся история, сколько помню, состояла
в том, что где-то на
дороге у какой-то дамы
в карете
сломалось дышло; мужики за это деревцо запросили двадцать рублей и без того не выпускали барыню вон из деревни. Дон-Кихот попал на эту историю и сначала держал к мужикам внушительную речь, а потом, видя бессилие слов, вскочил
в свой тарантас и закричал...
Ручейки, которые днем весело бороздили по всем улицам, разъедая «череп», [Черепом называется тонкий слой льда, который весной остается на
дороге; днем он тает, а ночью замерзает
в тонкую ледяную корку, которая хрустит и
ломается под ногами.
На середине
дороги сверх того случилось событие, задержавшее меня
в дороге и еще больше развлекшее меня: тарантас
сломался, и надо было чинить его.
Нас непременно ждали, и с тех пор, как вечером разыгрываться метель, все были
в большой тревоге — не сбились ли мы с
дороги или не случилось ли с нами какое-нибудь другое несчастье: могла
сломаться в ухабе оглобля, — могли напасть волки…
Козулькой называется расстояние
в 22 версты между станциями Чернореченской и Козульской (это между городами Ачинском и Красноярском). За две, за три станции до страшного места начинают уж показываться предвестники. Один встречный говорит, что он четыре раза опрокинулся, другой жалуется, что у него ось
сломалась, третий угрюмо молчит и на вопрос, хороша ли
дорога, отвечает: «Очень хороша, чёрт бы ее взял!» На меня все смотрят с сожалением, как на покойника, потому что у меня собственный экипаж.
Мы шли, шли… Никто из встречных не знал, где деревня Палинпу. На нашей карте ее тоже не было.
Ломалась фура, мы останавливались, стояли, потом двигались дальше. Останавливались над провалившимся мостом, искали
в темноте проезда по льду и двигались опять. Все больше охватывала усталость, кружилась голова. Светлела
в темноте ровно-серая
дорога, слева непрерывно тянулась высокая городская стена, за нею мелькали вершины деревьев, гребни изогнутых крыш, — тихие, таинственно чуждые
в своей, особой от нас жизни.