Неточные совпадения
Покаяния разные публичные при сем на себя налагают, — выходит красиво и назидательно, одним
словом, вам беспокоиться нечего…
Помереть мне без
покаяния, коли терпели мы от них лихость какую; окромя доброго
слова да совета, ничего не видали…
Говорили, что на хриплые
слова Борисова: «Тишка, Ванюшка, пустите душу на
покаяние! Я вас на волю отпущу!» Ванька крикнул: «Ну, Дениска, если не поможешь, первым долгом тебе нож в бок!» Тут и Дениска навалился на борющегося, и когда последний был покончен, они, изготовив петлю на веревке, перекинутой через сук, встащили его на дерево.
— Понимаешь ли ты, безумное животное,
слова твои? Чувствуешь ли велие окаянство твоё, безобразный? Лжёшь, еретик, не на
покаяние пришёл ты, а ради искушения моего послан дьяволом!
Это
покаяние произвело на публику очень хорошее впечатление и дало возможность Вавилову скормить ей и селедку и капусту, — всё это публика, под приправой своего впечатления, незаметно скушала. Факт весьма значительный, ибо он не только увеличивал престиж учителя, но и знакомил обывателя с силой печатного
слова. Случалось, что учитель читал в трактире лекции практической морали.
Иду за ним… и
слов у меня супротив его, душегуба, нету, и сил моих нету противиться. «Согреши, говорит, познаешь сладость
покаяния…» Больше не помню. Подошли мы вплоть к кошевушке… Он стал обок. «Начинай, — говорит. — Сначала бабу-то по лбу!» Глянул я тут в кошевку… Господи боже! Барыня-то моя сидит, как голубка ушибленная, ребяток руками кроет, сама на меня большими глазами смотрит. Сердце у меня повернулось. Ребятки тоже проснулись, глядят, точно пташки. Понимают ли, нет ли…
О Господних заповедях, о любви к Богу и ближнему ни
слова: пьянство, обманы, злоречье, клевета, воровство, даже распутство, все извинялось — то не грехи, но токмо падение,
покаянием можно очистить их…
— Ведь бог накажет, Степушка! Тебя же накажет! Пошлет тебе лютую смерть, без
покаяния. Помянешь мое
слово! Дядя Трофим жил с солдаткой — помнишь? — и как помер? И не дай господи!
Я смутился: на душе моей лежала целая тьма тайн, которых я не открыл и не решился бы открыть моей матери; но эти ее
слова, послужив мне укором, возбудили во мне такой азарт
покаяния, что я заговорил...
Пошли рядом, боюсь я ему
слово сказать, — гром гремит, молонья небо полосует, вербы к самой воде гнутся, — вдруг, братцы, накажи меня бог, чтоб мне без
покаяния помереть, бежит поперек дорожки заяц…
— Провидение дало нам над вами власть… Люди недальновидные назвали бы это случаем… От нас зависит разоблачить ваше самозванство и погубить вас в глазах двора и общества… Рядом с этой комнатой сидит старый патер, — воспитатель покойного графа Свенторжецкого, готовый, по первому моему
слову, принести
покаяние и указать на свидетелей, знавших покойного графа в лицо… Он не имел с вами ни малейшего сходства… Выбирайте между повиновением и позором.
— Нет, нет! — замахал руками Пахомыч. — Коли отпустил душу на
покаяние, от
слова своего не отрекайся… Обет я дал уже давно, по обету иду в странствия.