Неточные совпадения
Анна ничего не могла придумать, но сердце ее прямо отзывалось на каждое
слово, на каждое выражение лица
невестки.
Мать и
невестка встретили его как обыкновенно; они расспрашивали его о поездке за границу, говорили об общих знакомых, но ни
словом не упомянули о его связи с Анной.
Она так полно и много любила: любила Обломова — как любовника, как мужа и как барина; только рассказать никогда она этого, как прежде, не могла никому. Да никто и не понял бы ее вокруг. Где бы она нашла язык? В лексиконе братца, Тарантьева,
невестки не было таких
слов, потому что не было понятий; только Илья Ильич понял бы ее, но она ему никогда не высказывала, потому что не понимала тогда сама и не умела.
Получив письмо от свекра, в котором он простыми
словами высказывал искреннее сочувствие к горести
невестки и опасение, чтобы она опять не расстроила собственного своего здоровья, — Софья Николавна отвечала старику самым успокоительным образом; и точно она обратила полное внимание на сохранение спокойствия своего духа и здоровья своего тела.
После вечернего чая Степан Михайлыч, благоволение к
невестке которого час от часу увеличивалось, приказал пригнать со степи табун лошадей, чтоб показать его Софье Николавне, которая как-то между
слов сказала, что не имеет понятия о табуне и желала бы его видеть.
«Батюшка, Степан Михайлыч! — голосила Арина Васильевна, — воля твоя святая, делай что тебе угодно, мы все в твоей власти, только не позорь нас, не срами своего рода перед
невесткой; она человек новый, ты ее до смерти перепугаешь…» Вероятно, эти
слова образумили старика.
Ариша молчала, не желая сказать «
слова». Это был вызов на отчаянную борьбу, и Гордей Евстратыч еще сильнее привязывался к неподдававшейся
невестке. Чтобы окончательно доконать ее, он с дьявольской изобретательностью напустил на Аришу сладкогласного о. Крискента, который должен был обратить заблудшую душу на путь истины.
— Пш-ш… Что ты, милушка, какие ты
слова разговариваешь… Ежели все бабы от мужей побегут, тогда уж распоследнее дело… Мы
невесток, слава богу, не обижаем, как сыр в масле катаются.
— Что, не вкусно носить мужнины-то побои? — смеялся Гордей Евстратыч над избитой
невесткой. — Я тебя везде достану, змея… Теперь уж все знают, какая у тебя вера-то!.. Ха-ха… А скажи
слово — все будет по-твоему.
— Не беспокойтесь, маман! — сказала старшая
невестка. — Мои дети будут отлично воспитаны: они
слова не будут знать по-русски, и вас не иначе будут кликать, как «гран-маман»…
А Перфил Григорьич молчит, ни сыновьям, ни
невесткам слова не молвит про свои похожденья…
Письмо из Москвы пришло, писал Евграф Макарыч, что отец согласен дать ему благословенье, но наперед хочет познакомиться с Гаврилой Маркелычем и с будущей
невесткой. Так как наступала Макарьевская ярмарка, Евграф Макарыч просил Залетова приехать в Нижний с Марьей Гавриловной. Тут только сказали Маше про сватовство. Ответила она обычными
словами о покорности родительской воле: за кого, дескать, прикажете, тятенька, за того и пойду, а сама резвей забегала по саду, громче и веселей запела песни свои.
Не было у него об этом речей ни с братом, ни с
невесткой, а когда вырос Иванушка, и тому ни
слова не молвил.
Пускай Леандров славит свою минутную победу; завтра и будущность моя!.. Отец ручается головой, что Гориславская будет на днях его
невесткой, как я его сын. Она давно обещана мне; Виталина так благородна, что не отступится от своего
слова. Мало этого, говорит отец: у него есть свое заветное, волшебное словечко, которое приведет Натали к ногам моим, смиренную овечку. О! надо скорее исторгнуть у него этот талисман! (Уходит.)