Неточные совпадения
Самгин слушал ее тяжелые
слова, и в нем росло, вскипало,
грея его, чувство уважения, благодарности к этому человеку; наслаждаясь этим чувством, он даже не находил
слов выразить его.
Грея спину около калорифера, Самгин развернул потрепанную, зачитанную газету. Она — не угашала его раздражения. Глядя на простые, резкие
слова ее передовой статьи, он презрительно протестовал...
Оттого-то протестантизм и вытолкнул одну богородицу из своих сараев богослужения, из своих фабрик
слова божия. Она действительно мешает христианскому чину, она не может отделаться от своей земной природы, она
греет холодную церковь и, несмотря ни на что, остается женщиной, матерью. Естественными родами мстит она за неестественное зачатие и вырывает благословение своему чреву из уст монашеских, проклинающих все телесное.
Словом сказать, круглый год в городе царствовала та хлопотливая неурядица, около которой можно было
греть руки, зная наперед, что тут черт ногу сломит, прежде чем до чего-нибудь доищется.
Звуча наудачу, речь писателя превращается в назойливое сотрясание воздуха.
Слово утрачивает ясность, внутреннее содержание мысли ограничивается и суживается. Только один вопрос стоит вполне определенно: к чему растрачивается пламя души? Кого оно
греет? на кого проливает свой свет?
Слова Ежова брызгали на него, как кипяток, и
грели его душу.
Он ушёл, насыщенный ласковым звуком певучего голоса, согретый участливым взглядом, и весь день в памяти его звенели
слова этой женщины,
грея сердце тихой радостью.
Хорошо бы также найти какие-то совсем особые
слова и так сказать их Еремею, чтоб осветилось его темное лицо и тоска отпала от сердца, — вот и костер его не
греет, снаружи озаряет, а в глубину до сердца не идет.
Тоскливо с ними: пьют они, ругаются между собою зря, поют заунывные песни, горят в работе день и ночь, а хозяева
греют свой жир около них. В пекарне тесно, грязно, спят люди, как собаки; водка да разврат — вся радость для них. Заговорю я о неустройстве жизни — ничего, слушают, грустят, соглашаются; скажу: бога, — мол, — надо нам искать! — вздыхают они, но — непрочно пристают к ним мои
слова. Иногда вдруг начнут издеваться надо мной, непонятно почему. А издеваются зло.
— Как будто
греют тебя мои очи! Знаешь, когда любишь кого… Я тебя с первых
слов в сердце мое приняла. Заболеешь, опять буду ходить за тобой. Только ты не болей, нет. Встанешь, будем жить, как брат и сестра. Хочешь? Ведь сестру трудно нажить, как Бог родив не дал.
Чистил как-то Левонтий около парадной избы двустволку, засвистал солдатский походный марш своего королевства… Услыхал королевич, по лицу словно облако прошло, задумался. Клюнуло, стало быть, — вспомнил. Царица к ему с теплыми
словами, плечом
греет, глазами кипятит, а он ей досадный знак сделал, не мешай, мол, слушать… С той поры Левонтия и близко к крыльцу не подпускали. Определили его за две версты в караульное помещение, дежурным бабам постные щи варить. Свисти, соловей, сколько хочешь…