Едва я забылась, как передо мной замелькали белые хатки, вишневая роща, церковь с высоко горящим крестом и… мама. Я ясно видела, что она
склоняется надо мною, обнимает и так любовно шепчет нежным, тихим, грустным голосом: «Людочка, сердце мое, крошка, что с тобой сделали?»
Неточные совпадения
— Да, да, милая Ольга, — говорил он, пожимая ей обе руки, — и тем строже нам
надо быть, тем осмотрительнее на каждом шагу.
Я хочу с гордостью вести тебя под руку по этой самой аллее, всенародно, а не тайком, чтоб взгляды
склонялись перед тобой с уважением, а не устремлялись на тебя смело и лукаво, чтоб ни в чьей голове не смело родиться подозрение, что ты, гордая девушка, могла, очертя голову, забыв стыд и воспитание, увлечься и нарушить долг…
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь
мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Темный дуб
склонялся и шумел.
Это была нелегкая, почти невыполнимая задача не только для
меня, но и для самых ловких джигитов аула. Чтобы схватить кинжал зубами,
надо было
склониться лицом до самой земли, удерживаясь на лошади, несущейся вихрем.
Надо мной склонилось знакомое бледное личико, все залитое обильными слезами; глянцевитые черные косы упали
мне на грудь.
Она осталась верна себе, эта милая мечтательница. Такая же, какою была и в институте. Но в ее заоблачных грезах мало для
меня утешительного. Ольга, нежная, тихая и покорная, не рождена для житейской борьбы. Она
склоняется под ударами судьбы. А по-моему,
надо бороться до последних сил, чтобы победить непобедимое.