Неточные совпадения
Взрослый Илья Ильич хотя после и узнает, что нет медовых и молочных рек, нет добрых волшебниц, хотя и шутит он с улыбкой над сказаниями
няни, но улыбка эта не искренняя, она сопровождается тайным вздохом:
сказка у него смешалась с жизнью, и он бессознательно грустит подчас, зачем
сказка не жизнь, а жизнь не
сказка.
Слушая от
няни сказки о нашем золотом руне — Жар-птице, о преградах и тайниках волшебного замка, мальчик то бодрился, воображая себя героем подвига, — и мурашки бегали у него по спине, то страдал за неудачи храбреца.
Потом Обломову приснилась другая пора: он в бесконечный зимний вечер робко жмется к
няне, а она нашептывает ему о какой-то неведомой стороне, где нет ни ночей, ни холода, где все совершаются чудеса, где текут реки меду и молока, где никто ничего круглый год не делает, а день-деньской только и знают, что гуляют всё добрые молодцы, такие, как Илья Ильич, да красавицы, что ни в
сказке сказать, ни пером описать.
В иную минуту казалось, что я ребенок, что
няня рассказала мне чудную
сказку о неслыханных людях, а я заснул у ней на руках и вижу все это во сне.
Бывало, по вечерам все повторяют или учат уроки; я сижу себе за разговорами или вокабулами, шевельнуться не смею, а сама все думаю про домашний наш угол, про батюшку, про матушку, про мою старушку
няню, про нянины
сказки… ах, как сгрустнется!
Романа не начав, я знал уже развязку
И для других сердец твердил
Слова любви, как
няня сказку.
Где
няня с песенкой и
сказкой?
В кругу обманщиц милых я напрасно
И глупо юность погубил,
Любим был часто, нежно, страстно
И ни одну из них я не любил;
Романа не начав, я знал уже развязку
И для других сердец твердил
Слова любви, как
няня сказку.
— Русалок нет, сама видишь, и
няня твоя рассказывала тебе
сказку, a ты и поверила ей, трусиха! — вторил сестре карапуз Митюша, — сама, небось, видишь!
И какой ужас! Я должна признаться (ведь пред собой нечего лгать), мне как будто сделалось хорошо. Опять-таки в детстве часто я испытывала это чувство. Когда, бывало, очень вас кто-нибудь разобидит, наплачешься всласть, или нашалишь и боишься, что вот-вот поймают, или расчувствуешься с maman, с
няней, с гувернанткой, или просто рассказывают тебе что-нибудь:
сказку, страшную историю.
— Довольно,
няня, — сказала та, когда старуха окончила
сказку о добром ласковом витязе и распрекрасной царевне, приключения которых благополучно окончились свадьбой. Антиповна там была, «мед пила, по усам текло, а в рот не попадало». — Уж и расскажешь ты, чего и быть не могло… Где у тебя усы-то?