Неточные совпадения
Она прокралась к окраине двора, закрытой тенью, и вошла в темную аллею. Она не шагала, а неслась; едва мелькал темный ее
силуэт, где нужно
было перебежать светлое пространство, так что луна будто не успевала осветить ее.
А кругом и внизу все
было тихо и темно. Вдруг, в десяти шагах от себя, он заметил
силуэт приближающейся к нему от дома человеческой фигуры. Он стал смотреть.
Возвращение на фрегат
было самое приятное время в прогулке:
было совершенно прохладно; ночь тиха; кругом, на чистом горизонте, резко отделялись черные
силуэты пиков и лесов и ярко блистала зарница — вечное украшение небес в здешних местах. Прямо на голову текли лучи звезд, как серебряные нити. Но вода
была лучше всего: весла с каждым ударом черпали чистейшее серебро, которое каскадом сыпалось и разбегалось искрами далеко вокруг шлюпки.
Ночь
была лунная. Я смотрел на Пассиг, который тек в нескольких саженях от балкона, на темные
силуэты монастырей, на чуть-чуть качающиеся суда, слушал звуки долетавшей какой-то музыки, кажется арфы, только не фортепьян, и женский голос. Глядя на все окружающее, не умеешь представить себе, как хмурится это небо, как бледнеют и пропадают эти краски, как природа расстается с своим праздничным убором.
Если днем все улицы
были запружены народом, то теперь все эти тысячи людей сгрудились в домах, с улицы широкая ярмарочная волна хлынула под гостеприимные кровли. Везде виднелись огни; в окнах, сквозь ледяные узоры, мелькали неясные человеческие
силуэты; из отворявшихся дверей вырывались белые клубы пара, вынося с собою смутный гул бушевавшего ярмарочного моря. Откуда-то доносились звуки визгливой музыки и обрывки пьяной горластой песни.
Долина реки Литянгоу какая-то странная — не то поперечная, не то продольная. Местами она расширяется до 1,5 км, местами суживается до 200 м. В нижней части долины
есть много полян, засоренных камнями и непригодных для земледелия. Здесь часто встречаются горы и кое-где
есть негустые лиственные леса. Чем выше подниматься по долине, тем чаще начинают мелькать темные
силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
Снимание шкуры с убитого животного отняло у нас более часа. Когда мы тронулись в обратный путь,
были уже глубокие сумерки. Мы шли долго и наконец увидели огни бивака. Скоро между деревьями можно
было различить
силуэты людей. Они двигались и часто заслоняли собой огонь. На биваке собаки встретили нас дружным лаем. Стрелки окружили пантеру, рассматривали ее и вслух высказывали свои суждения. Разговоры затянулись до самой ночи.
Кругом нас творилось что-то невероятное. Ветер бушевал неистово, ломал сучья деревьев и переносил их по воздуху, словно легкие пушинки. Огромные старые кедры раскачивались из стороны в сторону, как тонкоствольный молодняк. Теперь уже ни гор, ни неба, ни земли — ничего не
было видно. Все кружилось в снежном вихре. Порой сквозь снежную завесу чуть-чуть виднелись
силуэты ближайших деревьев, но только на мгновение. Новый порыв ветра — и туманная картина пропадала.
Стало совсем темно, так темно, что в нескольких шагах нельзя уже
было рассмотреть ни черной земли на солонцах, ни темных
силуэтов деревьев. Комары нестерпимо кусали шею и руки. Я прикрыл лицо сеткой. Дерсу сидел без сетки и, казалось, совершенно не замечал их укусов.
От гимназии спускается несколько темных
силуэтов:
будет облава.
Они
были так близко, что, глядя из своего овражка, я видел их неясные
силуэты на мглистом небе.
Так мы прошли версты четыре и дошли до деревянного моста, перекинутого через речку в глубоком овраге. Здесь Крыштанович спустился вниз, и через минуту мы
были на берегу тихой и ласковой речушки Каменки. Над нами, высоко, высоко, пролегал мост, по которому гулко ударяли копыта лошадей, прокатывались колеса возов, проехал обратный ямщик с тренькающим колокольчиком, передвигались у барьера
силуэты пешеходов, рабочих, стран пиков и богомолок, направлявшихся в Почаев.
Но, любезный читатель, ты уже зеваешь. Полно, видно, мне снимать
силуэты. Твоя правда; другого не
будет, как нос да нос, губы да губы. Я и того не понимаю, как ты на
силуэте белилы и румяна распознаешь.
По одну сторону меня сел сын хозяйский, а по другую посадил Карп Дементьич свою молодую невестку… Прервем речь, читатель. Дай мне карандаш и листочек бумашки. Я тебе во удовольствие нарисую всю честную компанию и тем тебя причастным сделаю свадебной пирушки, хотя бы ты на Алеутских островах бобров ловил. Если точных не спишу портретов, то доволен
буду их
силуэтами. Лаватер и по них учит узнавать, кто умен и кто глуп.
Издали ее совсем трудно
было отличить от беспорядочно нагроможденных камней, но инстинкт подсказал набобу, что этот неясный
силуэт принадлежал не камню, а живому существу, которое тянуло его к себе с неудержимой силой.
На горах лежала непроницаемая мгла, из которой смутно выплывали неясные
силуэты самых высоких гор, да кое-где белел туман, точно все низменности
были налиты белой, тихо шевелившейся массой, вроде мыльной пены.
Наконец, однако ж, выбились из сил. По-видимому,
был уж час пятый утра, потому что начинал брезжить свет, и на общем фоне серых сумерек стали понемногу выступать
силуэты. Перед нами расстилался пруд, за которым темнела какая-то масса.
Между тем профиль замечателен потому, что он
есть основа
силуэта — одного из наиболее резких графических решений целого.
Береговая линия, где угрюмые фасады, акведуки [Акведук — мост для перевода водопроводных труб, оросительных каналов и т. п. через глубокие овраги, ущелья, долины рек.], мосты, краны, цистерны и склады теснились среди рельсовых путей, напоминали затейливый
силуэт, так
было здесь все черно от угля и копоти.
Огненные надписи вспыхивают под ногами танцующих; они гласят: «Любовь навсегда!» — «Ты муж, я жена!» — «Люблю, и страдаю, и верю в невозможное счастье!» — «Жизнь так хороша!» — «Отдадимся веселью, а завтра — рука об руку, до гроба, вместе с тобой!» Пока это происходит, в тени едва можно различить
силуэты тех же простаков, то
есть их двойники.
Пришли сплавщики с других барок, и я отправился на берег. Везде слышался говор, смех; где-то пиликала разбитая гармоника. Река глухо шумела; в лесу
было темно, как в могиле, только время от времени вырывались из темноты красные языки горевших костров. Иногда такой костер вспыхивал высоким столбом, освещая на мгновение темные человеческие фигуры, прорезные
силуэты нескольких
елей, и опять все тонуло в окружающей темноте.
В это время из кухонной двери вырвалась яркая полоса света и легла на траву длинным неясным лучом; на пороге показалась Аксинья. Она чутко прислушалась и вернулась, дверь осталась полуотворенной, и в свободном пространстве освещенной внутри кухни мелькнул знакомый для меня
силуэт. Это
была Наська… Она сидела у стола, положив голову на руки; тяжелое раздумье легло на красивое девичье лицо черной тенью и сделало его еще лучше.
Вечер
был тихий и темный, с большими спокойными звездами на небе и в спящей воде залива. Вдоль набережной зажигалась желтыми точками цепь фонарей. Закрывались светлые четырехугольники магазинов. Легкими черными
силуэтами медленно двигались по улицам и по тротуару люди…
Ипполит Сергеевич остановился на границе этого светлого круга, испытывая неприятное чувство смутной тревоги, глядя на окна комнаты. Их
было два; за ними и сумраке вечера рисовались тёмные
силуэты деревьев. Он подошёл и растворил окна. Тогда комната наполнилась запахом цветущей липы и вместе с ним влетел весёлый взрыв здорового грудного смеха.
Манюся опять ехала рядом с Никитиным. Ему хотелось заговорить о том, как страстно он ее любит, но он боялся, что его услышат офицеры и Варя, и молчал. Манюся тоже молчала, и он чувствовал, отчего она молчит и почему едет рядом с ним, и
был так счастлив, что земля, небо, городские огни, черный
силуэт пивоваренного завода — все сливалось у него в глазах во что-то очень хорошее и ласковое, и ему казалось, что его Граф Нулин едет по воздуху и хочет вскарабкаться на багровое небо.
Кругом
было темно. Береговые скалы отодвинулись. Нас окружали какие-то громадные массивные постройки, которые оказались барками. Целый караван барок, охваченных льдом… Впереди на довольно крутом подъеме рисовалась
силуэтом фантастическая фигура гигантского всадника. Я смотрел на него снизу. Его голова, казалось, уходила в облака, плечи высились над отдаленными горами. Рядом вприпрыжку бежал пеший человек в остроконечном шлыке.
Действительно, шагах в десяти от горящей сосны ясно обрисовывался
силуэт, в котором можно
было с первого взгляда узнать фигуру Овцебыка. Он стоял, заложа руки за спину, и, подняв голову, смотрел на горевшие сучья.
В лесу совсем стемнело, но глаз, привыкший к постепенному переходу от света к темноте, различал вокруг неясные, призрачные
силуэты деревьев.
Был тихий, дремотный час между вечером и ночью. Ни звука, ни шороха не раздавалось в лесу, и в воздухе чувствовался тягучий, медвяный травяной запах, плывший с далеких полей.
Казалось, рок забыл о них. Но раз
(Не помню я, в который день недели), —
Уж пролетел давно свиданья час,
А Саша всё один
был на постели.
Он сел к окну в раздумьи. Тихо гас
На бледном своде месяц серебристый,
И неподвижно бахромой волнистой
Вокруг его висели облака.
Дремало всё, лишь в окнах изредка
Являлась свечка,
силуэт рубчатый
Старухи, из картин Рембрандта взятый...
Становиха сняла со стены большой ключ и повела своих гостей через кухню и сени во двор. На дворе
было темно. Накрапывал мелкий дождь. Становиха пошла вперед. Чубиков и Дюковский зашагали за ней по высокой траве, вдыхая в себя запахи дикой конопли и помоев, всхлипывавших под ногами. Двор
был большой. Скоро кончились помои, и ноги почувствовали вспаханную землю. В темноте показались
силуэты деревьев, а между деревьями — маленький домик с покривившеюся трубой.
На этом странном и грозном фоне зубчатая стена казенного хвойного леса отчетливо рисовалась грубым, темным
силуэтом, а кое-где торчавшие над ней прозрачные круглые верхушки голых берез, казалось,
были нарисованы на небе легкими штрихами нежной зеленоватой туши.
Их сразу охватила тьма, и они исчезли друг для друга — только голоса да изредка прикосновение нарушали чувство странной, всеобъемлющей пустоты. Но звезд
было много, и горели они ярко, и скоро Алексей Петрович там, где деревья
были реже, стал различать возле себя высокий и грузный
силуэт отца. От темноты, от воздуха, от звезд он почувствовал нежность к этому темному, едва видимому, и снова повторил свои успокоительные объяснения.
На десятки верст протянулась широкая и дрожащая серебряная полоса лунного света; остальное море
было черно; до стоявшего на высоте доходил правильный, глухой шум раскатывавшихся по песчаному берегу волн; еще более черные, чем самое море,
силуэты судов покачивались на рейде; один огромный пароход («вероятно, английский», — подумал Василий Петрович) поместился в светлой полосе луны и шипел своими парами, выпуская их клочковатой, тающей в воздухе струей; с моря несло сырым и соленым воздухом; Василий Петрович, до сих пор не видавший ничего подобного, с удовольствием смотрел на море, лунный свет, пароходы, корабли и радостно, в первый раз в жизни, вдыхал морской воздух.
В жалобном голосе темного
силуэта узнал я, к своему великому удивлению, голос моего друга, доктора Павла Ивановича. Посещение «щура», ведущего регулярную жизнь и ложащегося спать раньше двенадцати,
было непонятно. Что могло заставить его изменить своим правилам и явиться ко мне в два часа ночи да вдобавок еще в такую ужасную погоду?
Возок поднялся на пригорок — и перед Хвалынцевым в версте расстояния развернулись то скученные, то широко разбросанные группы серых изб, сараи, амбары, овины и бани. Там и сям, над этими группами, поднимались
силуэты обнаженных деревьев и белелась каменная церковь с высокой пирамидальной колокольней. Это
было село Высокие Снежки.
И неустанный, скорый бег «Коршуна», передние мачты которого едва вырисовывались с мостика, а бушприта
было совсем не видать, — этот бег среди белесоватой мглы и безмолвия производил на Ашанина, как и на всех моряков, впечатление какой-то жуткой неопределенности и держал нервы в том напряженном состоянии, которое бывает в невольном ожидании неведомой опасности, которую нельзя видеть, но которая может предстать каждую минуту — то в виде неясного
силуэта внезапно наскочившего судна, то в виде неясных очертаний вдруг открывшегося, страшно близкого берега.
Паруса
были быстро поставлены, пары прекращены, винт поднят, и «Коршун», изрядно раскачиваясь на сильном попутном волнении, имея, как и у адмирала, марсели в два рифа, фок, грот, бизань и кливера, бежал в галфинд [Когда направление ветра составляет прямой угол с курсом корабля (в «полветра»).] за адмиральским корветом, который в виде темного
силуэта с огоньком на мачте виднелся вблизи в полумраке вечера. Луна по временам показывалась из-за облаков.
Есть, далее, в «Воскресении» революционерка Мария Павловна, красавица с бараньими глазами. «Весь интерес ее жизни состоял, как для охотника найти дичь, в том, чтобы найти случай служения другим. И этот спорт сделался привычкой, сделался делом ее жизни». Но обрисована она бледно и схематично, это — тусклый
силуэт, теряющийся в глубине сложной и большой картины.
Силуэты акаций и лип
были всё те же, что и восемь лет тому назад; так же, как и тогда, во времена детства, где-то далеко бренчало плохое фортепьяно, всё та же
была манера у публики бродить по аллеям взад и вперед, но не те
были люди.
— Ничего не нужно, друг мой Лара, но я устала и пришла к тебе посидеть, — отвечала генеральша, идя на голос к окну, в сером фоне которого на морозном небе мерцали редкие звезды, а внизу на подоконнике
был чуть заметен
силуэт Ларисы.
Было темно; когда же глаза мои мало-помалу привыкли к темноте, я стал различать
силуэты старых, но тощих дубов и лип, которые росли по сторонам дороги.
Во всем, что лежало передо мной,
было до того мало порядка, что среди безобразно изрытой, ни на что не похожей земли как-то странно
было видеть
силуэты людей и стройные телеграфные столбы; те и другие портили ансамбль картины и казались не от мира сего.
Горданов возвратился в свой номер. В его гостиной теплилась стеариновая свеча, слабый свет которой
был заслонен темным
силуэтом человека, стоявшего ко входу спиной.
Кисочка поставила на стол бутылку сантуринского. Я
выпил, раскис и стал длинно рассказывать о чем-то. Кисочка слушала и по-прежнему любовалась мной и моим умом. А время шло. Небо уже потемнело так, что
силуэты акаций и лип слились вместе, публика уже не гуляла по аллеям, фортепьяно затихло и только слышался ровный шум моря.
Осмотрев его и задав несколько вопросов горничной, которая ходила за больным, доктор не спеша вернулся в гостиную. Там уже
было темно, и Ольга Ивановна, стоявшая у окна, казалась
силуэтом.
Я лучше и яснее всего в жизни помню вечер этого дня: я лежал в детской, в своей кроватке, задернутой голубым ситцевым пологом. После своих эквилибристических упражнений я уже соснул крепким сном — и, проснувшись, слышал, как в столовой, смежной с моею детскою комнатой, отец мой и несколько гостей вели касающуюся меня оживленную беседу, меж тем как сквозь ткань полога мне
был виден
силуэт матери, поникшей головой у моей кроватки.
Вдали начали вырисовываться в тумане темные
силуэты деревьев и крыши изб; у околицы тявкнула собака. Мы поднялись по деревенской улице и вошли во двор. Здесь тумана уже не
было; крыша сарая резко чернела на светлевшем небе; от скотного двора несло теплом и запахом навоза, там слышались мычание и глухой топот. Собаки спали вокруг крыльца.
Он вышел из больницы и побрел по улице к полю. В сером тумане моросил мелкий, холодный дождь,
было грязно. Город остался назади. Одинокая ива у дороги темнела смутным
силуэтом, дальше везде
был сырой туман. Над мокрыми жнивьями пролетали галки.
В разрывы черных облаков тускло мигали редкие звезды. На земле
было очень тихо. Из густого мрака выплывали черные
силуэты кустов и деревьев, дорога чуть серела впереди, но привычною лошадью не нужно
было править.
Была такая в Москве почтенная беллетристка. Выпустила книжку рассказов «
Силуэты». Леонид Андреев про нее говорил: ядовитейшая баба.