Неточные совпадения
— Мне ведь все равно
с ребятами-то
сидеть, — убеждала она. — Заодно уж хлопотать… Да и твои большие совсем.
Уж я сказал тебе, что
с твоими идеями хорошо
сидеть в деревне,
с бабой да полдюжиной
ребят, а здесь надо дело делать; для этого беспрестанно надо думать и помнить, что делал вчера, что делаешь сегодня, чтобы знать, что нужно делать завтра, то есть жить
с беспрерывной поверкой себя и своих занятий.
Недавно два такие голодные «жадника» — родные братья, рослые
ребята с Оки,
сидя друг против друга за котлом каши, оба вдруг покатились и умерли.
Если бы поменьше камни, да если бы кое-где из-под камня пробилась мурава, да если бы на середине улицы
сидели ребята с задранными рубашонками, да если бы кое-где корова, да хоть один домишко, вросший окнами в землю и
с провалившейся крышей, — то, думалось Матвею, улица походила бы, пожалуй, на нашу.
— Ну,
ребята, — загудел в низких сенях его бас, покрывавший все голоса, — вот и я
с вами пойду. Вы на чеченцев, а я на свиней
сидеть буду.
Ребята с покойником оба
Сидели, не смея рыдать,
И, правя савраской, у гроба
С вожжами их бедная мать...
Рогожин, по отъезде бабушки, заехал домой и
сидел однажды у себя в сенном чулане и в одно и то же время читал какую-то книгу, ел квас со свеклою и бил ложкою по лбам налезавших на него со всех сторон
ребят. В это самое время пред открытыми дверями его сеней остановилась вскачь прибежавшая лошадь, и
с нее спрыгнул посол из Протозанова.
Больше за весь ужин ничего о ней не говорили. Костик
с Исаем Матвеичем вели разговор о своих делах да о ярмарках, а бабы пересыпали из пустого в порожнее да порой покрикивали на
ребят, которые либо засыпали,
сидя за столом, либо баловались, болтая друг дружку под столом босыми ножонками.
В воскресенье, под вечер, явился я к нему.
Сидит он
с попадьёй за столом, чай пьют, четверо
ребят с ними, на чёрном лице попа блестит пот, как рыбья чешуя. Встретил меня благодушно.
— Как это не вовремя, — проворчал Сигби. — Назавтра готовились плыть. Я недоволен. Потому что
ребята передерутся. И это всегда так, — закончил он,
с яростью топнув ногой, — когда в голову лезут дикие фантазии, вместо того, чтобы напиваться по способу, назначенному самим чертом:
сидя за столом под крышей, как подобает честному моряку!
Бабы шли в огороды,
ребята и девки целыми ватагами отправлялись в только что опушившийся лес за первыми ягодами — одна она не смела шевельнуться
с места и должна была сиднем
сидеть за пряжею и шпулями.
В то время старичок этот был уж в отставке и жил себе в Николаевске на спокое, в собственном домишке. И по старой памяти все он
с нашими
ребятами из вольной команды дружбу водил. Вот
сидел он тем временем у себя на крылечке и трубку покуривал. Курит трубку и видит: в Дикманской пади огонек горит. «Кому же бы это, думает, тот огонек развести?»
Подошли мы к нему, видим:
сидит старик под кедрой, рукой грудь зажимает, на глазах слезы. Поманил меня к себе. «Вели, говорит,
ребятам могилу мне вырыть. Все одно вам сейчас плыть нельзя, надо ночи дождаться, а то как бы
с остальными солдатами в проливе не встретиться. Так уж похороните вы меня, ради Христа».
Мужики, выпив и закусив, только что собирались пить чай, и самовар уже гудел, стоя на полу у печки. На полатях и на печке виднелись
ребята. На нарах
сидела баба над люлькою. Старушка-хозяйка,
с покрытым во всех направлениях мелкими морщинками, морщившими даже ее губы, лицом, ухаживала за Василием Андреичем.
И хоть небольшая забота, а сейчас, как я этим занялся, так и скука у меня прошла, и я даже радостно
сижу да кусочки отсчитываю и думаю: простые люди —
с ними никто не нежничает, — им и это участие приятно будет. Как услышу, что отпустный звон прозвонят и люди из церкви пойдут, я поздороваюсь — скажу: «
Ребята! Христос воскресе!» и предложу им это мое угощение.
Мы слыхали, что в якутской тюрьме
сидело еще
с прошлого года человек пятнадцать спиртоносов и в том числе правая рука Бурмакина, черкес Измаил Юнусов. Говорили, что Бурмакин сыпал деньгами, чтобы выручить товарищей, но «выгодное» для начальства дело затягивалось. «Бурмакинские
ребята» уже около года томились в якутской тюрьме, — правда, благодаря бурмакинским деньгам им было довольно весело.
И в воскресенье не шел в трактир, как обычно, а
с сосредоточенным и торжественным лицом
сидел около своего дома на лавочке или журавлиным шагом прохаживался по Стрелецкой и смотрел, как играют
ребята.
Он ворчал, а семья его
сидела за столом и ждала, когда он кончит мыть руки, чтобы начать обедать. Его жена Федосья Семеновна, сын Петр — студент, старшая дочь Варвара и трое маленьких
ребят давно уже
сидели за столом и ждали.
Ребята — Колька, Ванька и Архипка, курносые, запачканные,
с мясистыми лицами и
с давно не стриженными, жесткими головами, нетерпеливо двигали стульями, а взрослые
сидели не шевелясь и, по-видимому, для них было всё равно — есть или ждать…
В комнату сходились жильцы. Девушка-папиросница, нанимавшая от хозяйки кровать пополам
с Александрой Михайловной, присела к столу и хлебала из горшочка разогретые щи. Жена тряпичника, худая,
с бегающими, горящими глазами, расстилала на полу войлок для
ребят. Старик-кочегар
сидел на своей койке и маслянисто-черными руками прикладывал к слезящимся глазам примочку.
Чтоб он в церковь пошел, или на улицу
с ребятами гулять, или в кабак — не было у него такой моды, а всё больше один
сидит или со старухами шепчется.
Подъезжали скрипящие возы. Федор Федорович
сидел в тенечке на складном стуле и записывал имена подъезжавших мужиков. Около стоял десятский Капитон — высокий,
с выступающими под рубахой лопатками. Плутовато смеясь глазами, он говорил Федору Федоровичу тоном, каким говорят
с малыми
ребятами...
Наутро мне пришлось быть в воинском присутствии, — нужно было дать свой деревенский адрес на случай призыва меня из запаса. На большом дворе присутствия, у заборов, стояли телеги
с лошадьми, на телегах и на земле
сидели бабы,
ребята, старики. Вокруг крыльца присутствия теснилась большая толпа мужиков. Солдат стоял перед дверью крыльца и гнал мужиков прочь. Он сердито кричал...
Я молчала, от волнения горели щеки. Что если в райкоме сделают предварительную политпроверку, и я не подойду? До черта будет тяжело и стыдно. Наверное, там будет заседать целая комиссия. Оказалось все очень просто: в пустой комнате
сидел парень. Он нас только спросил, работали ли мы в этой области, и записал, какой ступенью хотим руководить. Буду работать на текстильной фабрике, там все больше девчата.
С ребятами интереснее, а
с девчатами легче.
Бой был окончен. Благодаря Лелькиной речи он закончился ярко, крепким аккордом. Штаб
сидел кружком под большим дубом и подводил итоги боя. Солнце садилось, широкие лучи пронизывали сбоку чащу леса.
Ребята сидели, ходили, оживленно обсуждали результаты боя. Лелька увидела: Юрка о чем-то горячо спорил
с Ведерниковым и Оськой. Ведерников как будто нападал, Юрка защищался.
Вошли в просторную кухню
с русской печью. За столом
сидела старуха, в комнате было еще трое ребят-подростков. У всех — широкие переносицы и пушистые ресницы, как у Спирьки.
Только Юрка не совсем подходил к общей компании. Что
с ним такое сталось? Работал вместе со всеми
с полною добросовестностью, но никто уже больше не видел сверкающей его улыбки. По вечерам, после работы, когда
ребята пили чай, смеялись и бузили, Юрка долго
сидел задумавшись, ничего не слыша. Иногда пробовал возражать Ведерникову. Раз Ведерников послал
ребят в соседнюю деревню раскулачить крестьянина, сына кулака. Юрка поехал, увидел его хозяйство и не стал раскулачивать. Сказал Ведерникову...
Лельку
ребята выбрали командиром одного из «преуспевающих» взводов. В юнгштурмовке защитного цвета,
с ременным поясом,
с портупеей через плечо, она
сидела, положив ногу на ногу. К ней теснились девчата и парни, задавали торопливые вопросы. Она отвечала
с медленным нажимом, стараясь покрепче впечатлеть ответы в мозги. В уголке, за буфетным столиком, одиноко
сидел Ведерников и зубрил по книжке, не глядя по сторонам.