Неточные совпадения
— А что, Сергей Александрыч, — проговорил Бахарев, хлопая Привалова по плечу, — вот ты теперь третью неделю живешь в
Узле, поосмотрелся? Интересно знать, что ты надумал… а? Ведь твое дело молодое, не то что наше, стариковское:
на все четыре стороны скатертью дорога. Ведь не
сидеть же такому молодцу сложа руки…
В
Узле Привалов появлялся только
на время, отчасти по делам опеки, отчасти для своей мельницы. Nicolas Веревкин, конечно, ничего не выхлопотал и все
сидел со своей нитью,
на которую намекал Привалову еще в первый визит. Впрочем, Привалов и не ожидал от деятельности своего адвоката каких-нибудь необыкновенных результатов, а, кажется, предоставил все дело его естественному течению.
— Опять ты глуп… Раньше-то ты сам цену ставил
на хлеб, а теперь будешь покупать по чужой цене. Понял теперь? Да еще сейчас вам, мелкотравчатым мельникам, повадку дают, а после-то всех в один
узел завяжут… да… А ты
сидишь да моргаешь… «Хорошо», говоришь. Уж
на что лучше… да… Ну, да это пустяки, ежели сурьезно разобрать. Дураков учат и плакать не велят… Похожи есть патреты. Вот как нашего брата выучат!
Варя,
сидя на полу, положив голову
на узел с платьем, тихо рыдает. Отворяется дверь, осторожно входит Любовь Андреевна.
Елена
сидела на стуле перед столом и, склонив свою усталую головку
на левую руку, улегшуюся
на столе, крепко спала, и, помню, я загляделся
на ее детское личико, полное и во сне как-то не детски грустного выражения и какой-то странной, болезненной красоты; бледное, с длинными ресницами
на худеньких щеках, обрамленное черными как смоль волосами, густо и тяжело ниспадавшими небрежно завязанным
узлом на сторону.
В повозке — спереди
на корточках
сидел денщик в нанковом сюртуке и сделавшейся совершенно мягкой бывшей офицерской фуражке, подергивавший возжами; — сзади
на узлах и вьюках, покрытых попонкой,
сидел пехотный офицер в летней шинели.
Пароход остановился
на ночь в заливе, и никого не спускали до следующего утра. Пассажиры долго
сидели на палубах, потом бо́льшая часть разошлась и заснула. Не спали только те, кого, как и наших лозищан, пугала неведомая доля в незнакомой стране. Дыма, впрочем, первый заснул себе
на лавке. Анна долго
сидела рядом с Матвеем, и порой слышался ее тихий и робкий голос. Лозинский молчал. Потом и Анна заснула, склонясь усталой головой
на свой
узел.
Марфа Андревна недолго стояла в своем наблюдательном созерцании: разбойники ее заметили и сейчас же одним ударом приклада сшибли ее с ног, бросили
на пол и тоже завязали ей рот. При ее глазах взламывали ее сундуки, забирали ее добро, вязали все это в
узлы и выкидывали за окно прямо
на землю или передавали
на веревках темным страшным людям, которые, как вороны,
сидели на ветвях черной липы и утаскивали все, что им подавали.
— Да, да, да! — прокричал он вслух, каждый раз злобно надавливая кулаком
на край стола. — Нужно же, наконец, выбраться из путаницы.
Узел завязан так, что не развяжешь: нужно разрубить его. Зачем только было тянуть, надрывать себе душу, и без того изорванную в отрепье? Зачем было, раз решившись,
сидеть истуканом с восьми часов вечера до сих пор?
Они сел и в поезд. Дали третий звонок. Поезд свистнул и стал двигаться. Начальник станции, с толстым, бородатым лицом, что-то сердито кричал сторожу и указывал пальцем
на конец платформы. Там
сидели и лежали среди
узлов человек десять мужиков, в лаптях и пыльных зипунах. Сторож, с злым лицом, подбежал к ним, что-то крикнул и вдруг, размахнув ногою, сильно ударил сапогом лежавшего
на узле старика. Мужики испуганно вскочили и стали поспешно собирать
узлы.
Сидел я
на крылечке двора. По обледенелой тропинке, под веревками с развешанным бельем, катался
на одном коньке Гаврик, братишка Прасковьи. Феня надрала ему вихры, — все тесемки
на белье он завязал
узлами, и так они замерзли. Он катался, — худой, с остреньким, вынюхивающим носом, и плутовские глаза выглядывали, где бы опять наколобродить.
Гляжу,
сидит он среди комнаты
на полу, поводит глазами, как пьяный, слезы по щекам текут и руки трясутся; вынимает он из
узла баранки, монисты, пряники и всякие гостинцы и расшвыривает по полу.
Кабинет Мурашкина. Мягкая мебель. — Мурашкин
сидит за письменный столом. Входит Толкачов, держа в руках стеклянный шар для лампы, игрушечный велосипед, три коробки со шляпками, большой
узел с платьем, кулек с пивом и много маленьких узелков. Он бессмысленно поводит глазами и в изнеможении опускается
на софу.
Отдышался он, вокруг себя проверку сделал: вверху пол, внизу — потолок. Правильно. В отдалении гости гудят, вальц доплясывают. Поддевка царского сукна под мышкой пасть раскрыла — продрали, дьяволы. Правильно. Сплюнул он
на самаркандский ковер — кислота винная ему поперек глотки стала. Глянул в угол — икнул:
на шканделябре черт, банный приятель,
сидит и, щучий сын, ножки
узлом завязывает-развязывает. Ах ты, отопок драный, куда забрался.