Неточные совпадения
Он ходил за ней по горам, смотрел
на обрывы,
на водопады, и во всякой рамке она была
на первом плане. Он идет за ней по какой-нибудь узкой
тропинке, пока тетка
сидит в коляске внизу; он следит втайне зорко, как она остановится, взойдя
на гору, переведет дыхание и какой взгляд остановит
на нем, непременно и прежде всего
на нем: он уже приобрел это убеждение.
Мы дошли до какого-то вала и воротились по
тропинке, проложенной по берегу прямо к озерку. Там купались наши, точно в купальне, под сводом зелени.
На берегу мы застали живописную суету: варили кушанье в котлах, в палатке накрывали…
на пол, за неимением стола. Собеседники
сидели и лежали. Я ушел в другую палатку, разбитую для магнитных наблюдений, и лег
на единственную бывшую
на всем острове кушетку, и отдохнул в тени. Иногда врывался свежий ветер и проникал под тент, принося прохладу.
От гнуса может быть только 2 спасения: большие дымокуры и быстрое движение.
Сидеть на месте не рекомендуется. Отдав приказ вьючить коней, я подошел к дереву, чтобы взять ружье, и не узнал его. Оно было покрыто густым серо-пепельным налетом — все это были мошки, прилипшие к маслу. Наскоро собрав свои инструменты и не дожидаясь, когда завьючат коней, я пошел по
тропинке.
Однажды,
на рождестве, Кароль с другим рабочим, возвращаясь из церкви лесной
тропинкой, наткнулся в чаще
на огонек. У костра
сидело двое вооруженных людей. Они спросили у испуганных рабочих — чьи они? — угостили водкой и сообщили, что панам скоро конец.
Нору, в которой живет лиса с лисятами, узнать нетрудно всякому сколько-нибудь опытному охотнику: лаз в нее углажен и
на его боках всегда есть волосья и пух от влезанья и вылезанья лисы; если лисята уже
на возрасте, то не любят
сидеть в подземелье, а потому место кругом норы утолочено и даже видны лежки и
тропинки, по которым отбегают лисята
на некоторое расстояние от норы; около нее валяются кости и перья, остающиеся от птиц и зверьков, которых приносит мать
на пищу своим детям, и, наконец, самый верный признак — слышен сильный и противный запах, который всякий почувствует, наклонясь к отверстию норы.
Сидел я
на крылечке двора. По обледенелой
тропинке, под веревками с развешанным бельем, катался
на одном коньке Гаврик, братишка Прасковьи. Феня надрала ему вихры, — все тесемки
на белье он завязал узлами, и так они замерзли. Он катался, — худой, с остреньким, вынюхивающим носом, и плутовские глаза выглядывали, где бы опять наколобродить.