Неточные совпадения
На половине пути между
селом Пермским и постом Ольги с левой стороны высится
скала, называемая местными жителями Чертовым утесом. Еще 15 минут ходу, и вы подходите к морю. Читатель поймет то радостное настроение, которое нас охватило. Мы
сели на камни и с наслаждением стали смотреть, как бьются волны о берег.
Она
садилась в стороне; там у одной, почти прямой, отвесной
скалы был выступ; она
садилась в самый угол, от всех закрытый,
на камень и сидела почти без движения весь день, с самого утра до того часа, когда стадо уходило.
Волна прошла, ушла, и больше другой такой волны не было. Когда солнце стало
садиться, увидели остров, который ни
на каких картах не значился; по пути «Фосса» не мог быть
на этой широте остров. Рассмотрев его в подзорные трубы, капитан увидел, что
на нем не заметно ни одного дерева. Но был он прекрасен, как драгоценная вещь, если положить ее
на синий бархат и смотреть снаружи, через окно: так и хочется взять. Он был из желтых
скал и голубых гор, замечательной красоты.
Он то покидал дорожку и перепрыгивал с камня
на камень, изредка скользя по гладкому мху; то
садился на обломок
скалы под дубом или буком и думал приятные думы под немолчное шептание ручейков, заросших папоротником, под успокоительный шелест листьев, под звонкую песенку одинокого черного дрозда; легкая, тоже приятная дремота подкрадывалась к нему, словно обнимала его сзади, и он засыпал…
Так пели девы.
Сев на бреге,
Мечтает русский о побеге;
Но цепь невольника тяжка,
Быстра глубокая река…
Меж тем, померкнув, степь уснула,
Вершины
скал омрачены.
По белым хижинам аула
Мелькает бледный свет луны;
Елени дремлют над водами,
Умолкнул поздний крик орлов,
И глухо вторится горами
Далекий топот табунов.
Один из праотцев Гудала,
Грабитель странников и
сёл,
Когда болезнь его сковала
И час раскаянья пришел,
Грехов минувших в искупленье
Построить церковь обещал
На вышине гранитных
скал,
Где только вьюги слышно пенье,
Куда лишь коршун залетал.
А мальчик как только пригнал вечером в
село стадо козлят, так сейчас же рассказал своей матери, что видел
на скале старика, а Пастухова мать пошла
на колодец и стала о том говорить другим женщинам, и так сделалось известно людям о новом столпнике, и люди из
села побежали к Ермию и принесли ему чечевицы и бобов больше, чем он мог съесть. Так и пошло далее.
Невдалеке от прочих
сел он
на голую
скалу, глядевшую в воду.
Невдалеке от прочих
сел он
на голую
скалу, глядевшуюся в воду.