Старик заплакал, и следовавшее затем одушевление превышало всякую меру описаний. После обеда его качали на руках. Окончательно умиленный, он стал требовать шампанского: сам пил и непременно заставлял всех пить; бросил музыкантам, во все время игравшим туш, пятьдесят рублей серебром и, наконец,
сев в возок, пожелал, чтоб все подходили и целовали его выставленное в окошечко лицо…
Неточные совпадения
Наконец все кое-как улаживается. К подъезду подают
возок, четвернею навынос,
в который
садится матушка с сестрой — и очень редко отец (все знакомые сразу угадывали, что он «никакой роли»
в доме не играет).
В обеденную пору Иван Федорович въехал
в село Хортыще и немного оробел, когда стал приближаться к господскому дому. Дом этот был длинный и не под очеретяною, как у многих окружных помещиков, но под деревянною крышею. Два амбара
в дворе тоже под деревянною крышею; ворота дубовые. Иван Федорович похож был на того франта, который, заехав на бал, видит всех, куда ни оглянется, одетых щеголеватее его. Из почтения он остановил свой
возок возле амбара и подошел пешком к крыльцу.
Пробираюсь немедленно
в кухню, бужу Савелия-кучера, пятнадцать целковых ему, «подай лошадей
в полчаса!» Чрез полчаса, разумеется,
возок у ворот; у Анфисы Алексеевны, сказали мне, мигрень, жар и бред, —
сажусь и еду.
…Послезавтра снимаюсь с якоря.
Сажусь с Ваней
в возок… Все предосторожности приняты…
Как только мы вышли
садиться, я пришел
в ужас от низенького кожаного
возка с маленькою дверью,
в которую трудно было пролезть, — а
в возке следовало поместиться мне с сестрицей, Параше и Аннушке.
Герой мой оделся франтом и,
сев в покойный
возок, поехал
в собрание. Устроено оно было
в трактирном заведении города; главная танцевальная зала была довольно большая и холодноватая; музыка стояла
в передней и, когда Вихров приехал, играла галоп. У самых дверей его встретил,
в черном фраке,
в белом жилете и во всех своих крестах и медалях, старик Захаревский. Он нарочно на этот раз взялся быть дежурным старшиной.
— Валерьян Николаич, куда вы это
сели?..
Сядьте со мной
в возок!.. — кричала ему дама.
Тетушка выглянула из-за фартука и изо всех сил отчаянно крикнула: «Остановитесь!», а сама упала назад
в возок, куда вместе с нею ввалилось целое облако снежных шапок, которые, подчиняясь влиянию ветра, еще не сразу
сели, а тряслись, точно реющие мухи.
Возок поднялся на пригорок — и перед Хвалынцевым
в версте расстояния развернулись то скученные, то широко разбросанные группы серых изб, сараи, амбары, овины и бани. Там и сям, над этими группами, поднимались силуэты обнаженных деревьев и белелась каменная церковь с высокой пирамидальной колокольней. Это было
село Высокие Снежки.
Начались воспоминания. Губернатор и голова оживились, повеселели и, перебивая друг друга, стали припоминать пережитое. И архиерей рассказал, как он, служа
в Сибири, ездил на собаках, как он однажды сонный, во время сильного мороза, вывалился из
возка и едва не замерз; когда тунгузы вернулись и нашли его, то он был едва жив. Потом, словно сговорившись, старики вдруг умолкли,
сели рядышком и задумались.
В ноябре 1833 года Альбина простилась с домашними, как на смерть, со слезами провожавшими ее
в дальний, неведомый край варварской Московии,
села с старой преданной няней Лудвикой, которую она брала с собой,
в отцовский, вновь исправленный для дальней дороги
возок и пустилась
в дальнюю дорогу.