Неточные совпадения
Семейную жизнь Владимира Васильевича составляли его безличная жена, свояченица, состояние которой он также прибрал в рукам, продав ее имение и положив деньги на свое
имя, и кроткая, запуганная, некрасивая дочь, ведущая одинокую тяжелую жизнь, развлечение в которой она нашла в последнее время в евангелизме — в собраниях у Aline и у графини Катерины Ивановны.
Среди кадетов, отправлявшихся в подобного рода экспедиции, всегда было условлено называть друг друга вымышленными
именами. Это была не так конспирация, или уловка против бдительности начальства, или боязнь скомпрометировать себя перед случайным
семейным знакомым как своего рода игра в таинственность и переодевание, — игра, ведшая свое начало еще с тех времен, когда молодежь увлекается Густавом Эмаром, Майн-Ридом и сыщиком Лекоком.
Эта, уж известная вам, m-me Фатеева, натура богатая, страстная, способная к беспредельной преданности к своему идолу, но которую все и всю жизнь ее за что-то оскорбляли и обвиняли; потому, есть еще у меня кузина, высокообразованная и умная женщина: она задыхается в обществе дурака-супруга во
имя долга и ради принятых на себя священных обязанностей; и, наконец, общая наша любимица с вами, Анна Ивановна, которая, вследствие своей милой
семейной жизни, нынешний год, вероятно, умрет, — потому что она худа и бледна как мертвая!..
А Санин в свою очередь расспрашивал Эмиля об его отце, о матери, вообще об их
семейных делах, всячески стараясь не упоминать
имени Джеммы — и думая только о ней.
И Кроли, и Анучины, и Медигорские — все это жило в рассказах няни, все эти
имена она знала по
семейным преданиям, видела их портреты, знала их характеры и
семейные отношения.
Противоречия сознания и вследствие этого бедственность жизни дошли до последней степени, дальше которой идти некуда. Жизнь, построенная на началах насилия, дошла до отрицания тех самых основ, во
имя которых она была учреждена. Устройство общества на началах насилия, имевшее целью обеспечение блага личного,
семейного и общественного, привело людей к полному отрицанию и уничтожению этих благ.
Сила Андроныч был дома и с любопытством рассматривал гостя, который был известен в Белоглинском заводе под
именем Пашки Косякова, или просто «ратник»; старик слышал кое-что о
семейной жизни Нюши и крепко недолюбливал его, но человек пришел в гости — не гнать же его в шею. Косяков посидел, поговорил, а потом на прощанье усиленно просил пожаловать в гости к себе.
— Мне очень приятно, господа, что наш праздник как раз совпал с одним торжеством
семейного характера,сказал он с обворожительной любезностью. — Поздравимте от всей души и пожелаем счастья нареченным жениху и невесте: за здоровье Нины Григорьевны Зиненко и… — он замялся, потому что позабыл
имя и отчество Свежевского…и нашего товарища, господина Свежевского…
— Вот наш милый Фрицынька какие штучки устраивает! — сказала с иронией Ида, сообщив мне известие о Манином замужестве. — Смыл
семейное пятно с громкого
имени Норков.
Он ссылался на нестерпимость
семейного догматизма и умолял меня во
имя дружбы исполнить его просьбу.
В
семейных мемуарах, которыми я пользовался для составления настоящего очерка, не названо
имени врача, сменившего в этой истории доктора Мандта. Способ его лечения, однако, тоже не отличался удачею, но зато приемы отличались от системы Мандта гораздо большею решительностью.
Через неделю Михайло Степанович был женат. Несмотря на то, что Москва — классическая страна бракосочетаний, но я уверен, что со времени знаменитого кутежа, по поводу которого в летописях в первый раз упоминается
имя Москвы, и до наших дней не было человека, менее расположенного и менее годного к
семейной жизни, как Столыгин. Благодетельное начальство исправило эти недостатки отеческим вмешательством своим.
Сила родных воспоминаний, влияние привычек детства и власть
семейных преданий, сказывавшихся в нем против его воли неодолимою гадливостью к грязи, в которой, как в родной им среде, копошатся другие, не допускали Висленева да спокойного пренебрежения к доброму
имени людей и к их спокойствию и счастию.
Я во всю жизнь мою не переставал грустить о том, что детство мое не было обставлено иначе, — и думаю, что безудержная погоня за
семейным счастием, которой я впоследствии часто предавался с таким безрассудным азартом, имела первою своею причиною сожаление о том, что мать моя не была счастливее, — что в семье моей не было того, что зовут «совет и любовь». Я не знал, что слово «увлечение» есть
имя какого-то нашего врага.
Человек иногда жертвует любовью, в которой видит величайшую ценность и благо, во
имя ценности другого порядка, во
имя сохранения особенным образом понятой свободы, во
имя семейных привязанностей, во
имя жалости к другим людям, страдающим от этой любви.
Для этого надо было принять
имя какого-нибудь лица, ему хорошо известного, знать его место рождения и
семейные отношения, подходящего по летам и той национальности, язык которой он, Савин, знал.
Был еще пятый член семьи Григория Лукьяновича, самое
имя которого произносилось в доме за последнее время не только слугами, но и
семейными, только шепотом, — это был сын Малюты, Максим Григорьевич, восемнадцатилетний юноша, тихий и кроткий, весь в мать, как говорили слуги, а вместе с тем какой-то выродок из семьи и по внешним качествам: красивый, статный, с прямым, честным взглядом почти детски невинных глаз, разумный и степенный не по летам, и хотя служивший в опричниках, но сторонившийся от своих буйных сверстников.
Немудрено, что
семейные неурядицы героя Суворова были известны всей России, как известно было и его славное
имя.
Семейные неприятности усложнились еще тем, что у супругов Суворовых были дети.
Придерживающийся так называемой поповщины, т. е. самого близкого к православию толка, и бегун сопелковский, вовсе не сектатор, но лишь, под личиной религиозности, разрывающий все связи общественного и
семейного быта, возводящий бродяжество на степень догмата и вечно живущий в иллюзиях и галлюцинациях, хлыст и уродующий себя и других скопец, — все это разумелось под одним
именем: раскольники, и на всех столь разнородных сектаторов смотрели одинаково.