Цитаты из русской классики со словосочетанием «рождение трагедии»
«Чтоб вынести тот крайний пессимизм, отзвуки которого тут и там слышатся в моем «
Рождении трагедии», чтобы прожить одиноким, «без бога и морали», мне пришлось изобрести себе нечто противоположное. Быть может, я лучше всех знаю, почему смеется только человек: он один страдает так глубоко, что принужден был изобрести смех. Самое несчастное и самое меланхолическое животное, — по справедливости, и самое веселое».
В предисловии своем к «
Рождению трагедии» Ницше спрашивает...
«Но, милостивый государь, что же такое, прости господи, романтика, если ваша книга не романтика? Ведь за вашим пессимизмом уже прелюдирует и обычный романтический финал — разрыв, крушение, возвращение и падение ниц перед старой верой, перед старым богом… Да разве ваша пессимистическая книга не есть сама часть антиэллинизма и романтики, сама нечто «столь же охмеляющее, сколь и отуманивающее», наркотик во всяком случае?» И в самом деле, послушаем (следует цитата из «
Рождения трагедии...
Но ведь Дионис — именно бог страдающий и растерзанный. Именно в «
Рождении трагедии» мир представлялся Ницше сном и цветным дымом. «Истинно-сущее и Первоединое, — писал он, — как вечно-страждущее и исполненное противоречий, нуждается для своего постоянного освобождения в восторженных видениях, в радостной иллюзии». Слушая подобные речи «дионисического» Заратустры, мы готовы спросить так же, как древний эллин по поводу трагедии...
Опять, как в юношескую пору, перед Ницше встали оба великих бога — Дионис и забытый было Аполлон. И теперь их уже нельзя было примирить и соединить в «братском союзе», как сделал Ницше в «
Рождении трагедии». Там он этого достиг тем, что превратил Аполлона в какую-то ширму, в цветное стеклышко, умеряющее нестерпимый для смертного глаза блеск дионисовой стихии.
В книге своей «О
рождении трагедии» молодой Ницше воскресил из греческой старины колоссальные образы двух главных эллинских божеств — Аполлона и Диониса.
В своем поклонении Дионису Ницше пошел как будто даже еще дальше сравнительно с «
Рождением трагедии».
Также и человек в этом мире представлялся автору «
Рождения трагедии» «диссонансом в человеческом образе».
В «
Рождении трагедии» Ницше часто говорит о «метафизическом утешении», которое находит трагический человек в слиянии с «Первоединым».
На наших глазах один за другим отпадают все признаки, которые делают Диониса именно Дионисом. Вместо безвольного слияния с «Первоединым» Ницше страстно и настойчиво требует теперь от человека воли, действия, борьбы за свой собственный счет, призывает людей к «верности земле», чтоб возвращен был земле ее смысл, чтоб человек гордо нес на земле свою земную голову и делал дело земли. В «
Рождении трагедии» возвратить дионисического человека к делу земли мог только Аполлон своею «иллюзией».
«
Рождение трагедии» написано Ницше в молодости, когда он находился под сильным влиянием Шопенгауэра. Сам он впоследствии указывал, что мысли свои, ничего не имевшие общего с Шопенгауэром, он выразил в шопенгауэровских формулах и этим испортил свою книгу. В дальнейшей своей эволюции Ницше решительно отрекся от Шопенгауэра, признал его своим антиподом, больше того — фальшивомонетчиком. Отрекся он и еще от очень многого, о чем говорил в своей книге.
И Ницше ясно понимал, что из всех его предпосылок настоятельно вытекал вывод о необходимости религиозного утешения, — того религиозного утешения, против которого его интеллектуальная совесть протестовала изо всех сил. В позднейшем предисловии к «
Рождению трагедии» он представляет себе читателя, который обращается к нему с таким возражением...
О дионисическом исступлении вот как говорил Ницше в «
Рождении трагедии»: «Еще в немецком средневековье, охваченные тою же дионисическою силою, носились все возраставшие толпы, с пением и плясками, с места на место; в этих плясунах св. Иоанна и св.
«Страдания индивидуума Аполлон побеждает светозарным прославлением вечности явления, — читаем мы в «
Рождении трагедии».
Неточные совпадения
Пред Адамом и Евой до грехопадения возможен был двоякий путь истории, как
рождения и жизнетворчества: путь сыновства и послушания, от которого и отступили в грехопадении прародители, и дорога добра и зла, исторической
трагедии.
Вот почему книга, написанная, казалось бы, на такую узкую, только для специалистов интересную тему — «О
рождении эллинской
трагедии из духа музыки», — стала книгою, которую должен знать всякий образованный человек.
Трагедия пола ставит проблему отношения творчества и
рождения.
Ассоциации к слову «рождение»
Ассоциации к слову «трагедия»
Синонимы к словосочетанию «рождение трагедии»
Предложения со словосочетанием «рождение трагедии»
- Довольно часто и всегда с большим удивлением мне говорили, что есть что-то общее и отличительное во всех моих произведениях, начиная с «Рождения трагедии» вплоть до недавно опубликованного «Пролога к философии будущего»: все они содержат – говорили мне – западни и сети для неосторожных птиц и едва ли не постоянный незаметный призыв к перевороту всех привычных оценок и ценимых привычек.
- Аполлоническое и дионисийское (которые в «Рождении трагедии» играют роли явления и вещи в себе соответственно) полностью имманентны природе.
- Работа «Рождение трагедии из духа музыки» (Die Geburt der Tragödie aus dem Geiste der Musik).
- (все предложения)
Сочетаемость слова «рождение»
Сочетаемость слова «трагедия»
Значение слова «рождение»
Значение слова «трагедия»
ТРАГЕ́ДИЯ, -и, ж. 1. Драматическое произведение, в основе которого лежит непримиримый жизненный конфликт, острое столкновение характеров и страстей, оканчивающееся чаще всего гибелью героя. Трагедии Шекспира. Трагедия Расина «Федра». (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ТРАГЕДИЯ
Афоризмы русских писателей со словом «рождение»
- Думаете ли вы, что человек способнее понять смерть, нежели рождение? — Нет, конечно.
- В механизме рождения мысли и рождения самой жизни есть что-то общее.
- Что такое мать. Мать — боль рождения. Мать — беспокойство и хлопоты до конца дней ее. Мать — неблагодарность: она с первых шагов поучает и наставляет, одергивает и предупреждает, а это никогда никому не нравится ни в пять, ни в десять, ни в двадцать лет. Мать, работающая, как отец, и любящая, как мать. Мать, у которой на руках ее дети, ее семья и вся страна. Ибо нет без нее ни того, ни другого, ни третьего.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно