Неточные совпадения
Впереди летит — ясным соколом,
Позади летит — черным вороном,
Впереди летит — не укатится,
Позади летит — не останется…
Лишилась я
родителей…
Слыхали ночи темные,
Слыхали ветры буйные
Сиротскую печаль,
А вам нет ну́жды сказывать…
На Демину могилочку
Поплакать я
пошла.
Я
пошла на речку быструю,
Избрала я место тихое
У ракитова куста.
Села я на серый камушек,
Подперла рукой головушку,
Зарыдала, сирота!
Громко я звала
родителя:
Ты приди, заступник батюшка!
Посмотри на дочь любимую…
Понапрасну я звала.
Нет великой оборонушки!
Рано гостья бесподсудная,
Бесплемянная, безродная,
Смерть родного унесла!
Княгиня Тверская
шла с Тушкевичем и родственницей барышней, к великому счастию провинциальных
родителей проводившей лето у знаменитой княгини.
Кабанова. Ведь от любви
родители и строги-то к вам бывают, от любви вас и бранят-то, все думают добру научить. Ну, а это нынче не нравится. И
пойдут детки-то по людям славить, что мать ворчунья, что мать проходу не дает, со свету сживает. А, сохрани Господи, каким-нибудь словом снохе не угодить, ну, и
пошел разговор, что свекровь заела совсем.
Пойдем, кинемся в ноги к твоим
родителям; они люди простые, не жестокосердые гордецы…
Марья Ивановна
пошла проститься с могилами своих
родителей, похороненных за церковью.
— В тех формах, как она есть, политика
идет мимо коренных вопросов жизни. Ее основа — статистика, но статистика не может влиять, например, на отношения половые, на положение и воспитание детей при разводе
родителей и вообще на вопросы семейного быта.
И нежные
родители продолжали приискивать предлоги удерживать сына дома. За предлогами, и кроме праздников, дело не ставало. Зимой казалось им холодно, летом по жаре тоже не годится ехать, а иногда и дождь
пойдет, осенью слякоть мешает. Иногда Антипка что-то сомнителен покажется: пьян не пьян, а как-то дико смотрит: беды бы не было, завязнет или оборвется где-нибудь.
«Каким же образом тое отправляется, как себе чрево распарывать, таким: собирают своих
родителей и вместе
идут в пагод, посреди того пагода постилают циновки и ковры, на тех садятся и пиршествуют, на прощании ядят иждивительно и сладко, а пьют много.
Приветливо поздоровавшись с отцом и даже особенно наведавшись о здоровье, он, не дождавшись, впрочем, окончания ответа
родителя, разом объявил, что чрез час уезжает в Москву, совсем, и просит
послать за лошадьми.
— Как же вам на них не рассчитывать было-с; ведь убей они, то тогда всех прав дворянства лишатся, чинов и имущества, и в ссылку пойдут-с. Так ведь тогда ихняя часть-с после
родителя вам с братцем Алексеем Федоровичем останется, поровну-с, значит, уже не по сороку, а по шестидесяти тысяч вам пришлось бы каждому-с. Это вы на Дмитрия Федоровича беспременно тогда рассчитывали!
Дети Николая Иваныча еще малы; первые все перемерли, но оставшиеся
пошли в
родителей: весело глядеть на умные личики этих здоровых ребят.
Водились за ним, правда, некоторые слабости: он, например, сватался за всех богатых невест в губернии и, получив отказ от руки и от дому, с сокрушенным сердцем доверял свое горе всем друзьям и знакомым, а
родителям невест продолжал
посылать в подарок кислые персики и другие сырые произведения своего сада; любил повторять один и тот же анекдот, который, несмотря на уважение г-на Полутыкина к его достоинствам, решительно никогда никого не смешил; хвалил сочинение Акима Нахимова и повесть Пинну;заикался; называл свою собаку Астрономом; вместо однакоговорил одначеи завел у себя в доме французскую кухню, тайна которой, по понятиям его повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба — грибами, макароны — порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции.
Лопухов возвратился с Павлом Константинычем, сели; Лопухов попросил ее слушать, пока он доскажет то, что начнет, а ее речь будет впереди, и начал говорить, сильно возвышая голос, когда она пробовала перебивать его, и благополучно довел до конца свою речь, которая состояла в том, что развенчать их нельзя, потому дело со (Сторешниковым — дело пропащее, как вы сами знаете, стало быть, и утруждать себя вам будет напрасно, а впрочем, как хотите: коли лишние деньги есть, то даже советую попробовать; да что, и огорчаться-то не из чего, потому что ведь Верочка никогда не хотела
идти за Сторешникова, стало быть, это дело всегда было несбыточное, как вы и сами видели, Марья Алексевна, а девушку, во всяком случае, надобно отдавать замуж, а это дело вообще убыточное для
родителей: надобно приданое, да и свадьба, сама по себе, много денег стоит, а главное, приданое; стало быть, еще надобно вам, Марья Алексевна и Павел Константиныч, благодарить дочь, что она вышла замуж без всяких убытков для вас!
А тут
пошли аресты: «того-то взяли», «того-то схватили», «того-то привезли из деревни»; испуганные
родители трепетали за детей. Мрачные тучи заволокли небо.
— Ужасный век! Мудрено ли, что ты кушаешь скоромное постом, когда дети учат
родителей! Куда мы
идем? Подумать страшно! Мы с тобой, по счастью, не увидим.
Начните с
родителей. Папаша желает, чтоб Сережа
шел по гражданской части, мамаша настаивает, чтоб он был офицером. Папаша говорит, что назначение человека — творить суд и расправу. Мамаша утверждает, что есть назначение еще более высокое — защищать отечество против врагов.
— Тебе «кажется», а она, стало быть, достоверно знает, что говорит.
Родителей следует почитать. Чти отца своего и матерь, сказано в заповеди. Ной-то выпивши нагой лежал, и все-таки, как Хам над ним посмеялся, так Бог проклял его. И
пошел от него хамов род. Которые люди от Сима и Иафета
пошли, те в почете, а которые от Хама, те в пренебрежении. Вот ты и мотай себе на ус. Ну, а вы как учитесь? — обращается он к нам.
Четверо сыновей находятся в разброде, и не только не помогают
родителям, но очень редко
шлют известия о себе.
Они становятся впереди гостей, а вслед за ними
идут пары: сначала —
родители жениха и становятся по правую руку от жениха, потом —
родители невесты подходят к ним и становятся рядом с невестой, предварительно расцеловавшись с детьми и между собой.
Это была еще одна форма «постепенного» компромисса:
родителям предлагали: выпороть или уволить. Относительно Ольшанского, Крыштановича и некоторых других была получена carte blanche, и дело
шло как по маслу, без дальнейших формальностей.
— Во-первых,
родитель, у Ермилыча мельница-раструска и воды требует вдвое меньше, а потом Ермилыч вечно судится с чураковскими мужиками из-за подтопов. Нам это не рука. Здешний народ бедовый, не вдруг уломаешь. В Прорыве вода
идет трубой, только косою плотиной ее поджать.
А сам Галактион еще почище
родителя будет, хотя и по другой части
пошел.
— Особенное тут дело выходит, Тарас Семеныч. Да… Не спросился Емельян-то, видно,
родителя. Грех тут большой вышел… Там еще, на заводе, познакомился он с одною девицей… Ну, а она не нашей веры, и жениться ему нельзя, потому как или ему в православные
идти, или ей в девках сидеть. Так это самое дело и затянулось: ни взад ни вперед.
— Хорошую роденьку бог
послал, — ворчал писарь Флегонт Васильич. — Оборотни какие-то… Счастье нам с тобой, Анна Харитоновна, на родню. Зятья-то на подбор, один лучше другого, да и
родитель Харитон Артемьич хорош. Брезгует суслонским зятем.
— А затем, сватушка, что три сына у меня. Хотел каждому по меленке оставить, чтобы
родителя поминали… Ох, нехорошо!.. Мучники наши в банк закладываются, а мужик весь хлеб на базары свез. По деревням везде ситцы да самовары
пошли… Ослабел мужик. А тут водкой еще его накачивают… Все за легким хлебом гонятся да за своим лакомством. Что только и будет!..
И однако же, дело продолжало
идти все еще ощупью. Взаимно и дружески, между Тоцким и генералом положено было до времени избегать всякого формального и безвозвратного шага. Даже
родители всё еще не начинали говорить с дочерьми совершенно открыто; начинался как будто и диссонанс: генеральша Епанчина, мать семейства, становилась почему-то недовольною, а это было очень важно. Тут было одно мешавшее всему обстоятельство, один мудреный и хлопотливый случай, из-за которого все дело могло расстроиться безвозвратно.
Англичане назвались, чтобы его
родителям деньги
посылать, но Левша не взял.
— Вот, Оксинька, какие дела на белом свете делаются, — заключил свои рассказы Петр Васильич, хлопая молодайку по плечу. — А ежели разобрать, так ты поумнее других протчих народов себя оказала… И ловкую штуку уколола!.. Ха-ха!.. У дедушки, у Родиона Потапыча, жилку прятала?.. У
родителя стянешь да к дедушке?.. Никто и не подумает… Верно!.. Уж так-то ловко… Родитель-то и сейчас волосы на себе рвет. Ну, да ему все равно не
пошла бы впрок и твоя жилка. Все по кабакам бы растащил…
— А в Мурмос ездил,
родитель… Позаимствовал вот лошадку и съездил,
слава богу. Дельце одно обмозговал.
— Да уж этак примерно второй год
пошел,
родитель, — вежливо отвечал солдат, вытягиваясь в струнку. — Этак по осени, значит, я на Ключевском очутился…
— Зачем ее трогать с места? — объяснял Артем. — У меня жена женщина сырая, в воду ее не
пошлешь… Пусть за меня остается в семье, все же
родителю нашему подмога.
— А за кого я в службе-то отдувался, этого тебе родитель-то не обсказывал? Весьма даже напрасно… Теперь что же, по-твоему-то, я по миру должен
идти, по заугольям шататься? Нет, я к этому не подвержен… Ежели што, так пусть мир нас рассудит, а покедова я и так с женой поживу.
— Всё по-старому, родимый мой… По лесу больше промышляют, — по
родителям, значит,
пошли.
— Покраснеешь! — горячо соглашается околоточный. Да, да, да, я вас понимаю. Но, боже мой, куда мы
идем! Куда мы только
идем? Я вас спрашиваю, чего хотят добиться эти революционеры и разные там студенты, или… как их там? И пусть пеняют на самих себя. Повсеместно разврат, нравственность падает, нет уважения к
родителям, Расстреливать их надо.
— Да-с, любезнейший
родитель! Не могу похвалить ваши порядки! не могу-с!
Пошел в сад — ни души! на скотном — ни души! на конном — хоть шаром покати! Одного только ракалью и нашел — спит брюхом кверху! И надобно было видеть, как негодяй изумился, когда я ему объяснил, что он нанят не для спанья, а для работы! Да-с! нельзя похвалить-с! нельзя-с!
— Нечего рожу кривить! Нашелся дурак, берет тебя замуж —
иди! Все девки замуж выходят, все бабы детей родят, всем
родителям дети — горе! Ты что — не человек?
— Дети начали стыдиться
родителей, говорю! — повторил он и шумно вздохнул. — Тебя Павел не постыдится никогда. А я вот стыжусь отца. И в дом этот его… не
пойду я больше. Нет у меня отца… и дома нет! Отдали меня под надзор полиции, а то я ушел бы в Сибирь… Я бы там ссыльных освобождал, устраивал бы побеги им…
Ну, и точно-с, на другой это день,
родителя нашего дома не было,
идет Митрий Филипыч мимо, а Манефа Ивановна в окошко глядит.
Владелец его знавал еще нашего
родителя, и хочь, может, доходили до него слухи, что сын не в отца
пошел, однако принял меня и жалованье большое положил.
Она же по стопам
родителей не
пошла, и столь много даже сыздетска к богу прилепилась, что ни о чем больше не помышляла, разве о том, чтобы младые свои страсти сокрушить и любить единого господа и спаса своего.
Горько сделалось
родителю; своими глазами сколько раз я видал, как он целые дни молился и плакал. Наконец он решился сам
идти в Москву. Только бог не допустил его до этого; отъехал он не больше как верст сто и заболел. Вам, ваше благородие, оно, может, неправдой покажется, что вот простой мужик в такое большое дело все свое, можно сказать, сердце положил. Однако это так.
И встречался-то я с ним мало; разве что
идешь домой из присутствия и видишь, что в грязи на дороге
родитель в бесчувствии валяется.
Ребенок рос одиноко; жизнь
родителей, тоже одинокая и постылая, тоже
шла особняком, почти не касаясь его. Сынок удался — это был тихий и молчаливый ребенок, весь в отца. Весь он, казалось, был погружен в какую-то загадочную думу, мало говорил, ни о чем не расспрашивал, даже не передразнивал разносчиков, возглашавших на дворе всякую всячину.
Аграфена Кондратьевна. Так что же, я дура, по-твоему, что ли? Какие у тебя там гусары, бесстыжий твой нос! Тьфу ты, дьявольское наваждение! Али ты думаешь, что я не властна над тобой приказывать? Говори, бесстыжие твои глаза, с чего у тебя взгляд-то такой завистливый? Что ты, прытче матери хочешь быть? У меня ведь недолго, я и на кухню горшки парить
пошлю. Ишь ты! Ишь ты! А!.. Ах, матушки вы мои! Посконный сарафан сошью да вот на голову тебе и надену! С поросятами тебя, вместо родителей-то, посажу!
Ченцов затворил окно, но еще видел, как
родитель Маланьи медленно
пошел с нею от избы Арины, а потом, отойдя весьма недалеко, видимо, затеял брань с дочерью, которая кончилась тем, что кузнец схватил Маланью за косу и куда-то ее увел.
— Ну, спал — так и
слава Богу. У
родителей только и можно слатйнько поспать. Это уж я по себе знаю: как ни хорошо, бывало, устроишься в Петербурге, а никогда так сладко не уснешь, как в Головлеве. Точно вот в колыбельке тебя покачивает. Так как же мы с тобой: попьем чайку, что ли, сначала, или ты сейчас что-нибудь сказать хочешь?
У меня, говорит, теперь
родители померли, так я деньги пропью, да потом в наемщики, значит, в солдаты
пойду, а через десять лет фельдмаршалом сюда к вам приеду.
Но все же, однако, я, милостивые государи, до сих пор хоть и плакал, но
шел; но тут, батушка, у крыльца господского, вдруг смотрю, вижу стоят три подводы, лошади запряжены разгонные господские Марфы Андревны, а братцевы две лошаденки сзади прицеплены, и на телегах вижу весь багаж моих
родителей и братца.
Всех я, по ее великой милости, одарил, и
пошли мы домой из церкви все вместе: и покойница госпожа, и отец Алексей, и я, сестрица Марья Афанасьевна, и
родители, и все дети братцевы.