Неточные совпадения
Стародум. Оно и должно быть залогом благосостояния государства. Мы видим все несчастные следствия дурного воспитания. Ну, что для отечества может выйти из Митрофанушки, за которого невежды-родители платят еще и деньги невеждам-учителям? Сколько дворян-отцов, которые нравственное воспитание сынка своего поручают своему рабу крепостному! Лет через пятнадцать и выходят вместо одного раба двое, старый дядька да молодой барин.
Дети? В Петербурге дети не мешали жить
отцам. Дети воспитывались в заведениях, и не было этого, распространяющегося в Москве — Львов, например, — дикого понятия, что детям всю роскошь жизни, а
родителям один труд и заботы. Здесь понимали, что человек обязан жить для себя, как должен жить образованный человек.
Чуть отрок, Ольгою плененный,
Сердечных мук еще не знав,
Он был свидетель умиленный
Ее младенческих забав;
В тени хранительной дубравы
Он разделял ее забавы,
И детям прочили венцы
Друзья-соседи, их
отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах
родителей, она
Цвела как ландыш потаенный,
Не знаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
Отцы и матери! вам басни сей урок.
Я рассказал её не детям в извиненье:
К
родителям в них непочтенье
И нелюбовь — всегда порок;
Но если выросли они в разлуке с вами,
И вы их вверили наёмничьим рукам:
Не вы ли виноваты сами,
Что в старости от них утехи мало вам?
Они нас благословят; мы обвенчаемся… а там, со временем, я уверен, мы умолим
отца моего; матушка будет за нас; он меня простит…» — «Нет, Петр Андреич, — отвечала Маша, — я не выйду за тебя без благословения твоих
родителей.
— Я думаю: хорошо моим
родителям жить на свете!
Отец в шестьдесят лет хлопочет, толкует о «паллиативных» средствах, лечит людей, великодушничает с крестьянами — кутит, одним словом; и матери моей хорошо: день ее до того напичкан всякими занятиями, ахами да охами, что ей и опомниться некогда; а я…
— Вот — соседи мои и знакомые не говорят мне, что я не так живу, а дети, наверное, сказали бы. Ты слышишь, как в наши дни дети-то кричат
отцам — не так, все — не так! А как марксисты народников зачеркивали? Ну — это политика! А декаденты? Это уж — быт, декаденты-то! Они уж
отцам кричат: не в таких домах живете, не на тех стульях сидите, книги читаете не те! И заметно, что у родителей-атеистов дети — церковники…
Родители и крестный
отец, держа рюмки в руках, посматривали на гостя с гордостью, но — недолго. Денисов решительно произнес...
Шестнадцатилетний Михей, не зная, что делать с своей латынью, стал в доме
родителей забывать ее, но зато, в ожидании чести присутствовать в земском или уездном суде, присутствовал пока на всех пирушках
отца, и в этой-то школе, среди откровенных бесед, до тонкости развился ум молодого человека.
Сначала, при жизни
родителей, жил потеснее, помещался в двух комнатах, довольствовался только вывезенным им из деревни слугой Захаром; но по смерти
отца и матери он стал единственным обладателем трехсот пятидесяти душ, доставшихся ему в наследство в одной из отдаленных губерний, чуть не в Азии.
Норма жизни была готова и преподана им
родителями, а те приняли ее, тоже готовую, от дедушки, а дедушка от прадедушки, с заветом блюсти ее целость и неприкосновенность, как огонь Весты. Как что делалось при дедах и
отцах, так делалось при
отце Ильи Ильича, так, может быть, делается еще и теперь в Обломовке.
В доме какая радость и мир жили! Чего там не было? Комнатки маленькие, но уютные, с старинной, взятой из большого дома мебелью дедов, дядей, и с улыбавшимися портретами
отца и матери Райского, и также
родителей двух оставшихся на руках у Бережковой девочек-малюток.
Девочка, сообразив выражение лица
отца и матери, разрешила вопрос так, что это были люди совсем другие, чем ее
родители и их знакомые, что это были дурные люди, и что потому с ними именно так и надо поступать, как поступлено с ними. И потому девочке было только страшно, и она рада была, когда этих людей перестало быть видно.
— Положим, в богатом семействе есть сын и дочь, — продолжала она дрогнувшим голосом. — Оба совершеннолетние… Сын встречается с такой девушкой, которая нравится ему и не нравится
родителям; дочь встречается с таким человеком, который нравится ей и которого ненавидят ее
родители. У него является ребенок… Как посмотрят на это
отец и мать?
Возлюбленные
отцы и учители, родился я в далекой губернии северной, в городе В., от
родителя дворянина, но не знатного и не весьма чиновного.
Приветливо поздоровавшись с
отцом и даже особенно наведавшись о здоровье, он, не дождавшись, впрочем, окончания ответа
родителя, разом объявил, что чрез час уезжает в Москву, совсем, и просит послать за лошадьми.
— А ведь если знал про эти знаки и Смердяков, а вы радикально отвергаете всякое на себя обвинение в смерти вашего
родителя, то вот не он ли, простучав условленные знаки, заставил вашего
отца отпереть себе, а затем и… совершил преступление?
Ах, не потому лучше, что сын
отца убил, я не хвалю, дети, напротив, должны почитать
родителей, а только все-таки лучше, если это он, потому что вам тогда и плакать нечего, так как он убил, себя не помня или, лучше сказать, все помня, но не зная, как это с ним сделалось.
Родился я от небогатых
родителей — говорю
родителей, потому что, по преданью, кроме матери, был у меня и
отец.
Г-н Недопюскин-отец успел было еще при жизни поместить Тихона заштатным чиновником в канцелярию; но тотчас после смерти
родителя Тихон вышел в отставку.
— Этим образом благословил меня пред своей кончиной наш
родитель, поручая мне и покойному брату Петру печься об вас и быть вашим
отцом в замену его… если б покойный
родитель наш знал ваше поведение против старшего брата…
Она окончила воспитание моего
отца и его братьев; после смерти их
родителей она заведовала их именьем до совершеннолетия, она отправила их в гвардию на службу, она выдала замуж их сестер.
— Ну, mon cher frère, [дорогой брат (фр.).] — заметил мой
отец своим изученно бесстрастным голосом, — хорошо и вы исполнили последнюю волю
родителя. Лучше было бы забыть эти тяжелые напоминовения для вас, да и для нас.
— Тебе «кажется», а она, стало быть, достоверно знает, что говорит.
Родителей следует почитать. Чти
отца своего и матерь, сказано в заповеди. Ной-то выпивши нагой лежал, и все-таки, как Хам над ним посмеялся, так Бог проклял его. И пошел от него хамов род. Которые люди от Сима и Иафета пошли, те в почете, а которые от Хама, те в пренебрежении. Вот ты и мотай себе на ус. Ну, а вы как учитесь? — обращается он к нам.
У меня никогда не было чувства происхождения от
отца и матери, я никогда не ощущал, что родился от
родителей.
— Барышни… ох, задохлась! Да ведь это женихов
отец… Два брата-то наезжали на той неделе, так ихний
родитель. Сам себя обозначил.
Дети, достигшие 17-летнего возраста, могут покидать место ссылки и возвращаться на родину без разрешения
родителей.] полученные 1 1/2 или 3 рубля тратятся по усмотрению
отцов и матерей.
Он есть источник начальной горячности
родителей к сынам своим; подкрепляется он привычкою, ощущением своея власти, отражением похвал сыновних к
отцу.
«Ничего, потерпи», — твердит
отец и затем старается представить ее несчастие опять-таки праведной карой — все за непослушание, за то, что она без воли
родителей замуж вышла.
Яша сразу обессилел: он совсем забыл про существование Наташки и сынишки Пети. Куда он с ними денется, ежели
родитель выгонит на улицу?.. Пока большие бабы судили да рядили, Наташка не принимала в этом никакого участия. Она пестовала своего братишку смирненько где-нибудь в уголке, как и следует сироте, и все ждала, когда вернется
отец. Когда в передней избе поднялся крик, у ней тряслись руки и ноги.
Знайте, мой поэт, что законы ограждают семейное спокойствие, они гарантируют
отца в повиновении сына и что те, которые отвлекают детей от священных обязанностей к их
родителям, законами не поощряются.
— Дети начали стыдиться
родителей, говорю! — повторил он и шумно вздохнул. — Тебя Павел не постыдится никогда. А я вот стыжусь
отца. И в дом этот его… не пойду я больше. Нет у меня
отца… и дома нет! Отдали меня под надзор полиции, а то я ушел бы в Сибирь… Я бы там ссыльных освобождал, устраивал бы побеги им…
—
Родителей лишилась? — повторила она. — Это — ничего!
Отец у меня такой грубый, брат тоже. И — пьяница. Старшая сестра — несчастная… Вышла замуж за человека много старше ее. Очень богатый, скучный, жадный. Маму — жалко! Она у меня простая, как вы. Маленькая такая, точно мышка, так же быстро бегает и всех боится. Иногда — так хочется видеть ее…
Владелец его знавал еще нашего
родителя, и хочь, может, доходили до него слухи, что сын не в
отца пошел, однако принял меня и жалованье большое положил.
Лет за пятнадцать до смерти принял
родитель иночество от некоего старца Агафангела, приходившего к нам из стародубских монастырей. С этих пор он ничем уж не занимался и весь посвятил себя богу, а домом и всем хозяйством заправляла старуха мать, которую он и называл «посестрией». Помню я множество странников, посещавших наш дом: и невесть откуда приходили они! и из Стародуба, и с Иргиза, и с Керженца, даже до Афона доходили иные; и всех-то
отец принимал, всех чествовал и отпускал с милостыней.
—
Родитель высек. Привел меня — а сам пьяный-распьяный — к городничему:"Я, говорит, родительскою властью желаю, чтоб вы его высекли!"–"Можно, — говорит городничий: — эй, вахтер! розог!" — Я было туда-сюда: за что, мол?"А за неповиновение, — объясняется
отец, — за то, что он нас, своих
родителей, на старости лет не кормит". И сколь я ни говорил, даже кричал — разложили и высекли! Есть, вашескородие, в законе об этом?
Ребенок рос одиноко; жизнь
родителей, тоже одинокая и постылая, тоже шла особняком, почти не касаясь его. Сынок удался — это был тихий и молчаливый ребенок, весь в
отца. Весь он, казалось, был погружен в какую-то загадочную думу, мало говорил, ни о чем не расспрашивал, даже не передразнивал разносчиков, возглашавших на дворе всякую всячину.
Но юноша, вскоре после приезда, уже начал скучать, и так как он был единственный сын, то
отец и мать, натурально, встревожились. Ни на что он не жаловался, но на службе старанья не проявил, жил особняком и не искал знакомств."Не ко двору он в родном городе, не любит своих
родителей!" — тужили старики. Пытали они рисовать перед ним соблазнительные перспективы — и всё задаром.
Мальчик без штанов. Дались тебе эти
родители! «Добрая матушка», «почтеннейший батюшка» — к чему ты эту канитель завел! У нас, брат, дядя Кузьма намеднись
отца на кобеля променял! Вот так раз!
Были такие же, как я, явившиеся на экзамен с гувернерами или
родителями, и в числе их меньшой Ивин с знакомым мне Фростом и Иленька Грап с своим старым
отцом.
— Я вам именно говорила давеча, что нас всех учили по катехизису: «Если будешь почитать своего
отца и своих
родителей, то будешь долголетним и тебе дано будет богатство».
Маланья, не получившая от
родителя ни копейки из денег, данных ему Ченцовым, и даже прибитая
отцом, задумала за все это отомстить Аксинье и барину, ради чего она набрала целое лукошко красной морошки и отправилась продавать ее в Синьково, и так как Екатерина Петровна, мелочно-скупая, подобно покойному Петру Григорьичу, в хозяйстве, имела обыкновение сама покупать у приходящих крестьянок ягоды, то Маланья, вероятно, слышавшая об этом, смело и нагло вошла в девичью и потребовала, чтобы к ней вызвали барыню.
Он был когда-то в дружбе с ее
родителями, да и теперь навещал ее и любил как родную. Елена его почитала как бы
отца и поверяла ему все свои мысли; одной лишь не поверила; одну лишь схоронила от боярина; схоронила себе на горе, ему на погибель!
Они были крепостные его
отцов, холодный, суровый закон против них, — но он, благородный сын благородных
родителей, повинуясь лишь указаниям благородного сердца, поклялся защитить их во что бы то ни стало от сурового закона, которым всегда пользуются дурные люди.
— Ах, детки, детки! — говорит он, — и жаль вас, и хотелось бы приласкать да приголубить вас, да, видно, нечего делать — не судьба! Сами вы от
родителей бежите, свои у вас завелись друзья-приятели, которые дороже для вас и
отца с матерью. Ну, и нечего делать! Подумаешь-подумаешь — и покоришься. Люди вы молодые, а молодому, известно, приятнее с молодым побыть, чем со стариком ворчуном! Вот и смиряешь себя, и не ропщешь; только и просишь
отца небесного: твори, Господи, волю свою!
— Стой, подожди. Я тогда тоже
родителя схоронил, а матушка моя пряники, значит, пекла, на Анкудима работали, тем и кормились. Житье у нас было плохое. Ну, тоже заимка за лесом была, хлебушка сеяли, да после отца-то всё порешили, потому я тоже закурил, братец ты мой. От матери деньги побоями вымогал…
Всех я, по ее великой милости, одарил, и пошли мы домой из церкви все вместе: и покойница госпожа, и
отец Алексей, и я, сестрица Марья Афанасьевна, и
родители, и все дети братцевы.
Вот они — кто с редкой бородкой в заплатанном кафтане и лаптях, такой же, как оставшийся дома в Казанской или Рязанской губернии
родитель, кто с седой бородой, с согнутой спиной, с большой палкой, такой же, как
отцов отец — дед, кто молодой малый в сапогах и красной рубахе, такой же, каким год назад был он сам, тот солдат, который должен теперь стрелять в него.
Передонов выбирал
родителей, что попроще: придет, нажалуется на мальчика, того высекут, — и Передонов доволен. Так нажаловался он прежде всего на Иосифа Крамаренка его
отцу, державшему в городе пивной завод, — сказал, что Иосиф шалит в церкви.
Отец поверил и наказал сына. Потом та же участь постигла еще нескольких других. К тем, которые, по мнению Передонова, стали бы заступаться за сыновей, он и не ходил: еще пожалуются в округ.
— Знаешь ты, — спросил он Матвея, — что её
отца от семьи продали? Продали мужа, а жену с дочерью оставили себе. Хороший мужик был, слышь, родитель-то у ней, — за строптивость его на Урал угнали железо добывать. Напоследях, перед самой волей, сильно баре обозлились, множество народа извели!