Неточные совпадения
Был, говорит он, в древности
народ, головотяпами именуемый, и жил он далеко на севере, там, где греческие и
римские историки и географы предполагали существование Гиперборейского моря.
О, он не в великолепных кардинальских одеждах своих, в каких красовался вчера пред
народом, когда сжигали врагов
римской веры, — нет, в эту минуту он лишь в старой, грубой монашеской своей рясе.
…Такие слезы текли по моим щекам, когда герой Чичероваккио в Колизее, освещенном последними лучами заходящего солнца, отдавал восставшему и вооружившемуся
народу римскому отрока-сына за несколько месяцев перед тем, как они оба пали, расстрелянные без суда военными палачами венчанного мальчишки!
Все это и именно это поняли
народы, поняли массы, поняла чернь — тем ясновидением, тем откровением, которым некогда
римские рабы поняли непонятную тайну пришествия Христова, и толпы страждущих и обремененных, женщин и старцев — молились кресту казненного. Понять значит для них уверовать, уверовать — значит чтить, молиться.
Это выражалось уже в том, что русский
народ не знал
римских понятий о собственности.
«А при Благословенном государе Александре Павлыче дворянишки, совратясь к чернокнижию и фармазонству, затеяли предать весь российский
народ римскому папе, езуиты! Тут Аракчеев-генерал изловил их на деле да, не взирая на чины-звания, — всех в Сибирь в каторгу, там они и исхизли, подобно тле…»
Романские
народы, в которых никогда и не погибала закваска
римская, бросились с восторгом на дедовское наследие.
Оно дает Полиции священные права
Римской Ценсуры; оно предписывает ей не только устрашать злодейство, но и способствовать благонравию
народа, питать в сердцах любовь к добру общему, чувство жалости к несчастному — сие первое движение существ нравственных, слабых в уединении и сильных только взаимным между собою вспоможением; оно предписывает ей утверждать мир в семействах, основанный на добродетели супругов, на любви родительской и неограниченном повиновении детей [См.: «Зерцало Благочиния».] — ибо мир в семействах есть мир во граде, по словам древнего Философа.
При этом она заметила, что положение ее требует самой строгой тайны, что приезд ее в столицу
римского католичества может иметь весьма важное для ватиканского двора последствие, ибо ей предназначена провидением корона великой империи, не только для благоденствия многочисленных отдаленных от Рима
народов, но и для блага церкви.
Как скоро я достигну цели, как скоро получу корону, — писала она, — я немедленно войду в сношения с
римским двором и приложу все старания, чтобы подчинить
народ мой святейшему отцу.
Если я буду иметь счастие победить врагов моих и получу похищенную у меня корону, непременно заключу конкордат с
римским двором и употреблю все возможные для меня средства, чтобы русский
народ признал власть
римской церкви.
Одной из главных опор народнического социализма был тот факт, что русскому
народу всегда были чужды
римские понятия о собственности.
Он соответствовал отсутствию в русском
народе римских понятий о собственности и буржуазных добродетелях, соответствовал русскому коллективизму, имевшему религиозные корни.
Это ложь, так как во все времена и у всех
народов сохраняет свою силу известное
римское изречение: человек для человека — волк.
Народ не входил в подробности — его соблазняло необыкновенное царское уважение, проявляемое к
римскому послу. Страхи его, однако, оказались напрасными.
Вместо прежних, угодных Божеству, целей
народов: иудейского, греческого,
римского, которые древним представлялись целями движения человечества, новая история поставила свои цели — благо французского, германского, английского и, в самом своем высшем отвлечении, благо цивилизации всего человечества, под которым разумеются обыкновенно
народы, занимающие маленький северозападный уголок большого материка.