Неточные совпадения
Я был с Сенатором в французском
театре: проиграла увертюра и раз, и два — занавесь не подымалась; передние ряды, желая показать, что они знают свой Париж, начали шуметь, как там шумят задние. На авансцену вышел какой-то
режиссер, поклонился направо, поклонился налево, поклонился прямо и сказал...
— Да ведь он же
режиссер. Ну, пришлют ему пьесу для постановки в
театре, а он сейчас же за мной. Прихожу к нему тайком в кабинет. Двери позатворяет, слышу — в гостиной знакомые голоса, товарищи по сцене там, а я, как краденый. Двери кабинета на ключ. Подает пьесу — только что с почты — и говорит...
Утром, в дневной полутьме, на сцене большого провинциального
театра идет репетиция. Анемподистов, антрепренер, он же директор и
режиссер, предлагает второй актрисе — Струниной пройти роль Вари.
И вот я служу у А.А. Бренко. Бурлак —
режиссер и полный властитель, несмотря на свою любовь к выпивке, умел вести
театр и был, когда надо для пользы дела, ловким дипломатом.
Уже через много лет, проезжая через Киев, я был в
театре Н.Н. Соловцова, который меня и познакомил со своим
режиссером Владыкиным.
На занавеси, как и во всех
театрах, посреди сцены была прорезана дырочка, которая необходима
режиссеру для соображения: как сбор, разместилась ли публика, можно ли начинать.
В начале семидесятых годов в Москве, на Варварской площади, вырос Народный
театр. Драматург Чаев, помнивший дебют Н. X. Рыбакова в Малом
театре, порекомендовал
режиссеру А. Ф. Федотову пригласить Н. X. Рыбакова в его труппу.
В Пензе я играл под псевдонимом Сологуба, был помощником
режиссера и много работал вместе с Далматовым, который только что разошелся со своей третьей или, может быть, пятой женой и весь предался
театру.
В том же году я служил помощником
режиссера в Артистическом кружке. Антрепренерствовал тогда там артист Малого
театра Н.Е. Вильде.
Ее любимицей была старшая Соня, в полном смысле красавица, с великолепным голосом, который музыкальная мачеха, хорошая певица, развила в ней сама, и маленькая девочка стала вскоре в подходящих ролях выступать в
театре отца, а Вася стал помощником
режиссера.
Нароков. Я не chou-fleur [Цветная капуста (франц.).] и не siffleur [Свистун (франц.).], мадам, и не суфлер даже, а помощник
режиссера. Здешний-то
театр был мой.
Театр имени покойного Всеволода Мейерхольда, погибшего, как известно, в 1927 году при постановке пушкинского «Бориса Годунова», когда обрушились трапеции с голыми боярами, выбросил движущуюся разных цветов электрическую вывеску, возвещавшую пьесу писателя Эрендорга «Куриный дох» в постановке ученика Мейерхольда, заслуженного
режиссера республики Кухтермана.
На другой день после репетиции к ней приезжали ее товарищи по искусству, чтобы осведомиться об ее здоровье. В газетах и на афишах было напечатано, что она заболела. Приезжал директор
театра,
режиссер, и каждый засвидетельствовал ей свое почтительное участие. Приезжал и он.
Из всех славянских сцен только Краковский
театр поставил мою пьесу"Доктор Мошков"в польском переводе, по инициативе
режиссера, актера Семашко, с которым я познакомился еще в России.
В память моих успехов в Дерпте, когда я был"первым сюжетом"и
режиссером наших студенческих спектаклей (играл Расплюева, Бородкина, городничего, Фамусова), я мог бы претендовать и в Пассаже на более крупные роли. Но я уже не имел достаточно времени и молодого задора, чтобы уходить с головой в театральное любительство. В этом воздухе интереса к сцене мне все-таки дышалось легко и приятно. Это только удваивало мою связь с
театром.
Режиссером Малого
театра был тогда Богданов, старик, из отставных танцовщиков, приятель некоторых московских писателей, служивший перед тем в провинции, толковый по-старинному, но не имевший авторитета. Он совсем и не смахивал на закулисного человека, а смотрел скорее помещиком из отставных военных.
О теперешних требованиях, какие заявляют авторы и
режиссеры, руководители
театров, особенно в Москве, в Художественном
театре, тогда смешно было бы и заикаться.
Драматурги, актеры,
режиссеры, пресса, печатающая самым серьезным тоном отчеты о
театрах и операх и т. п., — все вполне уверены, что они делают нечто очень почтенное и важное.
А что, не дать ли мне концерта? Ведь можно деньги собрать? Хоть я и петь не умею и ни на чем не играю, да это наплевать! Можно самому и ничего не делать. Ведь дают же на
театрах концерты помощники
режиссеров, библиотекари, декораторы? Я даже слышал, что сбирается дать концерт какой-то театральный плотник. Подумаем. Попытка не пытка, спрос не беда, а исполнители найдутся: их теперь как грибов в дождливое лето!