Неточные совпадения
И, крепко пожимая руку его, начала жаловаться: нельзя сдавать квартиру, в которой скрипят
двери, не притворяются
рамы, дымят печи.
— Аккуратен, — сказала Марина, выглядывая из освещенного квадрата
дверей, точно из
рамы. — Самовар подашь, Глафирушка.
Прыжки осветительных ракет во тьму он воспринимал как нечто пошлое, но и зловещее. Ему казалось, что слышны выстрелы, — быть может, это хлопали
двери. Сотрясая
рамы окон, по улице с грохотом проехали два грузовых автомобиля, впереди — погруженный, должно быть, железом, его сопровождал грузовик, в котором стояло десятка два людей, некоторые из них с ружьями, тускло блеснули штыки.
Именно в эту минуту явился Тагильский. Войдя в открытую
дверь, он захлопнул ее за собою с такой силой, что тонкие стенки барака за спиною Самгина вздрогнули, в
рамах заныли, задребезжали стекла, но
дверь с такой же силой распахнулась, и вслед за Тагильским вошел высокий рыжий офицер со стеком в правой руке.
Самгин через очки взглянул вперед, где колыхались трехцветные флаги, блестели оклады икон и воздух над головами людей чертили палки; он заметил, что некоторые из демонстрантов переходят с мостовой на панели. Хлопали створки
рам,
двери, и сверху, как будто с крыши, суровый голос кричал...
На комоде, покрытом вязаной скатертью, стояло зеркало без
рамы, аккуратно расставлены коробочки, баночки; в углу светилась серебряная риза иконы, а угол у
двери был закрыт светло-серым куском коленкора.
Белые
двери привели в небольшую комнату с окнами на улицу и в сад. Здесь жила женщина. В углу, в цветах, помещалось на мольберте большое зеркало без
рамы, — его сверху обнимал коричневыми лапами деревянный дракон. У стола — три глубоких кресла, за
дверью — широкая тахта со множеством разноцветных подушек, над нею, на стене, — дорогой шелковый ковер, дальше — шкаф, тесно набитый книгами, рядом с ним — хорошая копия с картины Нестерова «У колдуна».
Я, если хороша погода, иду на ют и любуюсь окрестностями, смотрю в трубу на холмы, разглядываю деревни, хижины, движущиеся фигуры людей, вглядываюсь внутрь хижин, через широкие
двери и окна, без
рам и стекол, рассматриваю проезжающие лодки с группами японцев; потом сажусь за работу и работаю до обеда.
И смешно же: вдруг я эти самые знаки вздумал им тогда по
раме простучать, что Грушенька, дескать, пришла, при них же в глазах: словам-то как бы не верил, а как знаки я простучал, так тотчас же и побежали
дверь отворить.
Китайская фанза — оригинальная постройка. Стены ее сложены из глины; крыша двускатная, тростниковая. Решетчатые окна, оклеенные бумагой, занимают почти весь ее передний фасад, зато сзади и с боков окон не бывает вовсе.
Рамы устроены так, что они подымаются кверху и свободно могут выниматься из своих гнезд. Замков ни у кого нет.
Дверь припирается не от людей, а для того, чтобы туда случайно не зашли собаки.
Из чего эти
двери и
рамы окон?
Двери запирались одною задвижкою, окна не имели еще двойных
рам.
Обыкновенно дядя Михайло являлся вечером и всю ночь держал дом в осаде, жителей его в трепете; иногда с ним приходило двое-трое помощников, отбойных кунавинских мещан; они забирались из оврага в сад и хлопотали там во всю ширь пьяной фантазии, выдергивая кусты малины и смородины; однажды они разнесли баню, переломав в ней всё, что можно было сломать: полок, скамьи, котлы для воды, а печь разметали, выломали несколько половиц, сорвали
дверь,
раму.
Я вскочил с постели, вышиб ногами и плечами обе
рамы окна и выкинулся на двор, в сугроб снега. В тот вечер у матери были гости, никто не слыхал, как я бил стекла и ломал
рамы, мне пришлось пролежать в снегу довольно долго. Я ничего не сломал себе, только вывихнул руку из плеча да сильно изрезался стеклами, но у меня отнялись ноги, и месяца три я лежал, совершенно не владея ими; лежал и слушал, как всё более шумно живет дом, как часто там, внизу, хлопают
двери, как много ходит людей.
Во всех домах отворенные окна ярко освещены, а перед подъездами горят висячие фонари. Обеим девушкам отчетливо видна внутренность залы в заведении Софьи Васильевны, что напротив: желтый блестящий паркет, темно-вишневые драпри на
дверях, перехваченные шнурами, конец черного рояля, трюмо в золоченой
раме и то мелькающие в окнах, то скрывающиеся женские фигуры в пышных платьях и их отражения в зеркалах. Резное крыльцо Треппеля, направо, ярко озарено голубоватым электрическим светом из большого матового шара.
Оконные
рамы привезли и, за неимением косяков, приколотили их снаружи довольно плотно; но
дверей не было, и их продолжали заменять коврами, что мне казалось нисколько не хуже
дверей.
Усадьба состояла из двух изб: новой и старой, соединенных сенями; недалеко от них находилась людская изба, еще не покрытая; остальную часть двора занимала длинная соломенная поветь вместо сарая для кареты и вместо конюшни для лошадей; вместо крыльца к нашим сеням положены были два камня, один на другой; в новой избе не было ни
дверей, ни оконных
рам, а прорублены только отверстия для них.
Отец уверял, что
рамы привезут завтра и без косяков, которые еще не готовы, приколотят снаружи, а вместо
дверей покуда советовал повесить ковер.
В
дверях встал Андрей — он был выше
двери и теперь, стоя в ней, как в
раме, странно подогнул колени, опираясь одним плечом о косяк, а другое, шею и голову выставив вперед.
Он дернул Лейбу за кушак и выпрыгнул из экипажа. Шурочка стояла в черной
раме раскрытой
двери. На ней было белое гладкое платье с красными цветами за поясом, с правого бока; те же цветы ярко и тепло краснели в ее волосах. Странно: Ромашов знал безошибочно, что это — она, и все-таки точно не узнавал ее. Чувствовалось в ней что-то новое, праздничное и сияющее.
То задувал с северо-запада, со стороны степи, свирепый ураган; от него верхушки деревьев раскачивались, пригибаясь и выпрямляясь, точно волны в бурю, гремели по ночам железные кровли дач, и казалось, будто кто-то бегает по ним в подкованных сапогах; вздрагивали оконные
рамы, хлопали
двери, и дико завывало в печных трубах.
Вошла Палага, кивнула головой и встала в
двери, словно в
раме.
В
дверь снова вдвинули круглый стол, накрытый для ужина: посреди него, мордами друг ко другу, усмехалась пара поросят — один жареный, золотистый, с пучком петрушки в ноздрях, другой — заливной, облитый сметаною, с бумажным розовым цветком между ушей. Вокруг них, точно разномерные булыжники, лежали жареные птицы, и всё это окружала
рама солений и соусов. Едко пахло хреном, уксусом, листом чёрной смородины и лавра.
Третья казарма — длинное, когда-то желтое, грязное и закоптелое здание, с побитыми в
рамах стеклами, откуда валил пар… Голоса гудели внутри… Я отворил
дверь. Удушливо-смрадный пар и шум голосов на минуту ошеломил меня, и я остановился в
дверях.
Потом строевые деревья из лесу продавали потихоньку от начальства, потом осенью этой из дома продали
двери да
рамы — разорили все и уехали, а куда, и сами не знаем.
Вот, наконец, барский дом, с выбитыми
рамами, с полуободранной крышей, с заколоченной жердями крест-накрест зияющей парадной
дверью под обвалившимся зонтом крыльца.
Гришка не успел прийти в себя, как уже в
дверях показалось несколько человек. Первое движение Захара было броситься к лучине и затушить огонь. Гришка рванулся к окну, вышиб
раму и выскочил на площадку. Захар пустился вслед за ним, но едва просунул он голову, как почувствовал, что в ноги ему вцепилось несколько дюжих рук.
Он отпер
дверь и встал в ней, как в
раме, туго сжав кулаки на всякий случай. Публика отступила пред его крепкой фигурой и готовностью драться, ясно выражавшейся на его лице. Но Петруха стал расталкивать всех, завывая...
Дорогие ковры, громадные кресла, бронза, картины, золотые и плюшевые
рамы; на фотографиях, разбросанных по стенам, очень красивые женщины, умные, прекрасные лица, свободные позы; из гостиной
дверь ведет прямо в сад, на балкон, видна сирень, виден стол, накрытый для завтрака, много бутылок, букет из роз, пахнет весной и дорогою сигарой, пахнет счастьем, — и все, кажется, так и хочет сказать, что вот-де пожил человек, потрудился и достиг наконец счастья, возможного на земле.
Я прошелся по террасе, еще крепкой и красивой; сквозь стеклянную
дверь видна была комната с паркетным полом, должно быть, гостиная; старинное фортепиано, да на стенах гравюры в широких
рамах из красного дерева — и больше ничего.
Три приемные комнаты, через которые проходил Бегушев, представляли в себе как-то слишком много золота: золото в обоях, широкие золотые
рамы на картинах, золото на лампах и на держащих их неуклюжих рыцарях; потолки пестрели тяжелою лепною работою; ковры и салфетки, покрывавшие столы, были с крупными, затейливыми узорами; драпировки на окнах и
дверях ярких цветов…
Я остолбенел, а она бросилась вон, и мгновенье спустя я слышал, как грохнула внизу тяжелая
дверь на улицу, и оконные
рамы снова вздрогнули под напором метели.
Отворив
дверь, Эдвардс вошел к крошечную низкую комнату, расположенную под первой галереей для зрителей; нестерпимо было в ней от духоты и жары; к конюшенному воздуху, разогретому газом, присоединялся запах табачного дыма, помады и пива; с одной стороны красовалось зеркальце в деревянной
раме, обсыпанной пудрой; подле, на стене, оклеенной обоями, лопнувшими по всем щелям, висело трико, имевшее вид содранной человеческой кожи; дальше, на деревянном гвозде, торчала остроконечная войлоковая шапка с павлиньим пером на боку; несколько цветных камзолов, шитых блестками, и часть мужской обыденной одежды громоздились в углу на столе.
Забежав немного вперед, батюшка с предупредительностью отворил мне
дверь в небольшую темную переднюю, а оттуда провел в светлый уютный кабинет, убранный мягкою мебелью; у окна стоял хорошенький письменный столик, заваленный книгами и бумагами, несколько мягких кресел, мягкий ковер на полу, — все было мило, прилично и совсем не по-поповски, за исключением неизбежных премий из «Нивы», которые висели на стене, да еще нескольких архиереев, сумрачно глядевших из золотых
рам.
Из
двери, как в
раме, виднелась эта прелестная, но холодная для нас, русских, баденская картина.
— Она была вместе и кабинет и гостиная; и соединялась коридором с другой частью дома; светло-голубые французские обои покрывали ее стены… лоснящиеся дубовые
двери с модными ручками и дубовые
рамы окон показывали в хозяине человека порядочного.
Богатая гостиная, изящно меблированная; на стенах картины в массивных
рамах, тяжелые драпировки и портьеры, в глубине
дверь в залу, налево в кабинет.
Почти одновременно ветхая
дверь упала внутрь в комнату. Первым вбежал, задыхаясь, с оскаленными зубами и горящими глазами Ленька. За ним входили, топоча и придерживая левыми руками шашки, огромные городовые. Увидев открытое окно и женщину, которая, уцепившись за
раму, визжала не переставая, Ленька быстро понял все, что здесь произошло. Он был безусловно смелым человеком и потому, не задумываясь, не произнеся ни слова, точно это заранее входило в план его действий, он с разбегу выпрыгнул в окошко.
Озадаченный и покрасневший, он стал искать глазами
дверей, но они скрылись, каждый простенок походил один на другой, в глазах рябило, из золотых
рам смотрели застывшие улыбки нарядных женщин.
Ехал я в первом классе, но там сидят по трое на одном диване, двойных
рам нет, наружная
дверь отворяется прямо в купе, — и я чувствовал себя, как в колодках, стиснутым, брошенным, жалким, и ноги страшно зябли, и, в то же время, то и дело приходило на память, как обольстительна она была сегодня в своей блузе и с распущенными волосами, и такая сильная ревность вдруг овладевала мной, что я вскакивал от душевной боли, и соседи мои смотрели на меня с удивлением и даже страхом.
Хому опять таким же самым образом отвели в церковь; опять оставили его одного и заперли за ним
дверь. Как только он остался один, робость начала внедряться снова в его грудь. Он опять увидел темные образа, блестящие
рамы и знакомый черный гроб, стоявший в угрожающей тишине и неподвижности среди церкви.
Ветер пошел по церкви от слов, и послышался шум, как бы от множества летящих крыл. Он слышал, как бились крыльями в стекла церковных окон и в железные
рамы, как царапали с визгом когтями по железу и как несметная сила громила в
двери и хотела вломиться. Сильно у него билось во все время сердце; зажмурив глаза, всё читал он заклятья и молитвы. Наконец вдруг что-то засвистало вдали: это был отдаленный крик петуха. Изнуренный философ остановился и отдохнул духом.
— Нам, прежде всего, нужны вот такие добрые, всё знающие люди, а крикунов, а заговорщиков — не надо! Нужны культурные люди, которые умели бы любить труд. Вот видите — я уже говорил вам — вот я купил заросшее бурьяном, засыпанное мусором это место и этот дом, с прогнившим полом, проваленной крышей, ограбленный и разрушенный.
Рамы поломаны,
двери сорваны, всё — раскрадено; это было кладбище какой-то глупой, неумелой жизни. Прошло семь лет — смотрите, как всё хорошо…
Она отворила
дверь, встала в ней, как в
раме, и сказала...
Следя за его жестом, Назаров вспомнил знакомые ему развалины — сначала он, ребёнок, боялся их, потом бегал сюда со Стёпой Рогачёвым добывать медь и железо для грушников [Утильшиков — Ред.]. Это они, бывало, отрывали ручки и петли
дверей, шпингалеты
рам, таскали вьюшки, рылись, как кроты, не боясь сторожа, всегда пьяного или спящего.
В глубине сцены — широкие
двери в двухсветный зал, видно эстраду, на ней — стол, покрытый красным сукном, за столом, на стене — золотая
рама, портрет Николая Второго вынут из
рамы, в
раме торчат два красных флага.
— Подлец ты, Яшка, истинно подлец! — произнес смотритель укоризненно, остановившись против Яшкиной
двери. — Я тебе
раму вставил, а ты опять за прежнее принимаешься.
И образы языческих богов —
Без рук, без ног, с отбитыми носами —
Лежат в углах низвергнуты с столбов,
Раскрашенных под мрамор. Над
дверямиВисят портреты дедовских веков
В померкших
рамах и глядят сурово;
И мнится, обвинительное слово
Из мертвых уст их излетит — увы!
О, если б этот дом знавали вы
Тому назад лет двадцать пять и боле!
О, если б время было в нашей воле!..
Приемная комната; в глубине входная
дверь; по стенам тяжелые стулья хорошей, дорогой работы; по обе стороны, ближе к авансцене, боковые
двери; налево от актеров, подле
двери, большое конторское бюро и высокий табурет; направо, на стене, два фамильные портрета плохой, дешевой работы, в больших золоченых
рамах; посредине большой стол, покрытый дорогой, тяжелой салфеткой; на столе модная дамская шляпка и новая, приглаженная мужская шляпа.
Гостиная в доме Войницевых. Стеклянная
дверь в сад и две
двери во внутренние покои. Мебель старого и нового фасона, смешанная. Рояль, возле нее пюпитр со скрипкою и нотами. Фисгармония. Картины (олеография) в золоченых
рамах.