Тёмные стены
разной высоты окружали двор, над ним медленно плыли тучи, на стенах разбросанно и тускло светились квадраты окон. В углу на невысоком крыльце стоял Саша в пальто, застёгнутом на все пуговицы, с поднятым воротником, в сдвинутой на затылок шапке. Над его головой покачивался маленький фонарь, дрожал и коптил робкий огонь, как бы стараясь скорее догореть. За спиной Саши чернела дверь, несколько тёмных людей сидели на ступенях крыльца у ног его, а один, высокий и серый, стоял в двери.
Неточные совпадения
Между тем в траве все двигалось, ползало, суетилось. Вон муравьи бегут в
разные стороны так хлопотливо и суетливо, сталкиваются, разбегаются, торопятся, все равно как посмотреть с
высоты на какой-нибудь людской рынок: те же кучки, та же толкотня, так же гомозится народ.
На
высотах горы, в
разных местах вы видите то одиноко стоящий каменный дом, то расчищенное для постройки место: труд и искусство дотронулись уже до скал.
— Ежели видим мы, что, взяв
разных людей, сгоняют их в одно место и внушают всем одно мнение, — должны мы признать, что это умно… Потому — что такое человек в государстве? Не больше как простой кирпич, а все кирпичи должны быть одной меры, — понял? Людей, которые все одинаковой
высоты и веса, — как я хочу, так и положу…
Но начинает ее Егор Семеныч с «audiatur altera pars» [Пусть выслушают другую сторону (лат.).] и кончает — «sapienti sat» [Умному достаточно (лат.).], а между этими изречениями целый фонтан
разных ядовитых слов по адресу «ученого невежества наших патентованных г.г. садоводов, наблюдающих природу с
высоты своих кафедр», или г.
Стоял и с
высоты смотрел на всех
разными глазами, причем зеленый зрачок, правильно круглый, играл и сокращался, точно у кота, а серый — овальный — смотрел неподвижно и тускло, как у мертвого.
И душа может жить одновременно в
разных планах бытия, может быть на
высоте и в низинах, может дерзновенно творить и смиренно каяться.
Надо вам прежде объяснить, что исстари, то есть с того времени, как похоронили череп с саваном на
высоте и зарыли сапожника в глухом ущелье, ходило предание, что двенадцать дев — заметьте, уже двенадцать — в белых платьях, с венками на головах, каждую полночь собираются в долине, пляшут несколько времени хороводом на мягкой траве, при свете месяца, и потом в
разные стороны убегают.
Сцена представляет английский сад; вправо беседка; перед нею садовые скамейки и несколько стульев; влево площадка под древнею липою, обставленная кругом скамейками; от нее, между кустами и деревьями, вьются в
разных направлениях дорожки; впереди решетка садовая, примыкающая к богатому господскому дому; за нею видны луга, по которым извивается река, и село на
высоте. Подле беседки, на ветвях деревьев, висят две епанчи, бумажный венец и шлем.
Все смотрят на него с недоумением, как бы спрашивая его, что такое Санкт-Петербург. И тут с красноречием гения творческого, всемогущего поведает он окружающим его свои исполинские планы. Холодный, расчетливый Шереметев представляет неудобства: он указывает на дремучие леса, непроходимые болота и, наконец, на маститое дерево, служившее туземцам для отметки
высоты, по которую в
разные времена невские воды выходили из берегов своих.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в
разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским
высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.