Неточные совпадения
Свежий воздух, вместо того чтобы освежить Привалова, подействовал как раз наоборот: он окончательно
опьянел и чувствовал, как все у него летит перед глазами, — полосы снега, ухабы, какой-то
лес, рожа Лепешкина, согнутая ястребиная фигура Барчука и волны выбившихся из-под собольей шапочки золотистых волос.
Чем ближе
лес, тем оживленнее дед; потягивая воздух носом, покрякивая, он говорит вначале отрывисто, невнятно, потом, словно
пьянея, весело и красиво...
— Съели и — тоже все
пьяные! Веселые стали, — ходят по
лесу на задних лапах, как ученые собаки, воют, а через сутки — подохли все!..
Повторяю, что многие подробности этого происшествия я узнал гораздо позднее. У меня не хватило сил и терпения дослушать до конца рассказ Мищенки. Я вдруг вспомнил, что Ярмола, наверно, не успел еще расседлать лошадь, и, не сказав изумленному конторщику ни слова, поспешно вышел на двор. Ярмола действительно еще водил Таранчика вдоль забора. Я быстро взнуздал лошадь, затянул подпруги и объездом, чтобы опять не пробираться сквозь
пьяную толпу, поскакал в
лес.
Бенефисы Далматова и Свободиной-Барышевой собирали всю аристократию, и ложи бенуара блистали бриллиантами и черными парами, а бельэтаж — форменными платьями и мундирами учащейся молодежи. Институток и гимназисток приводили только на эти бенефисы, но раз вышло кое-что неладное. В бенефис Далматова шел «Обрыв» Гончарова. Страстная сцена между Марком Волоховым и Верой, исполненная прекрасно Далматовым и Свободиной, кончается тем, что Волохов уносит Веру в
лес… Вдруг страшенный
пьяный бас грянул с галерки...
Вот он висит на краю розовато-серой скалы, спустив бронзовые ноги; черные, большие, как сливы, глаза его утонули в прозрачной зеленоватой воде; сквозь ее жидкое стекло они видят удивительный мир, лучший, чем все сказки: видят золотисто-рыжие водоросли на дне морском, среди камней, покрытых коврами; из
леса водорослей выплывают разноцветные «виолы» — живые цветы моря, — точно
пьяный, выходит «перкия», с тупыми глазами, разрисованным носом и голубым пятном на животе, мелькает золотая «сарпа», полосатые дерзкие «каньи»; снуют, как веселые черти, черные «гваррачины»; как серебряные блюда, блестят «спаральони», «окьяты» и другие красавицы-рыбы — им нет числа! — все они хитрые и, прежде чем схватить червяка на крючке глубоко в круглый рот, ловко ощипывают его маленькими зубами, — умные рыбы!..
Надя (радостно). Приключение! (Обернувшись назад, зовет.) Идите, пожалуйста! Греков! Вы не пускайте его, Клеопатра Петровна! Знаешь, тетя, выходим мы из
лесу — вдруг трое
пьяных рабочих… понимаешь?
Почта из Петербурга приходит иногда через семь дней, иногда через двадцать, а иногда и совсем не приходит, потому что везут ее длинным кружным путем, сначала на юг, на Москву, потом на восток, на Рыбинск, на пароходе, а зимою на лошадях и, наконец, тащат ее опять на север, двести верст по
лесам, болотам, косогорам и дырявым мостам,
пьяные, сонные, голодные, оборванные мерзлые ямщики.
А она глядела на отца с недоумением, тупо, не понимая, почему нельзя произносить таких слов. Он хотел прочесть ей наставление, но она показалась ему такою дикою, темною, и в первый раз за всё время, пока она была у него, он сообразил, что у нее нет никакой веры. И вся эта жизнь в
лесу, в снегу, с
пьяными мужиками, с бранью представилась ему такою же дикой и темной, как эта девушка, и, вместо того, чтобы читать ей наставление, он только махнул рукой и вернулся в комнату.
— Допустим, что в
лесу вы не встретились с Ольгой, — продолжал я, — хотя, впрочем, Урбенину труднее было встретиться с Ольгой, чем вам, так как Урбенин не знал, что она в
лесу, а стало быть, не искал ее, а вы, будучи
пьяным и взбешенным, не могли не искать ее.
А минут через десять стало так темно, что уж не было видно ни звезд, ни полумесяца. Это тройка въехала в
лес. Колючие еловые ветви то и дело били студента по фуражке, и паутина садилась ему на лицо. Колеса и копыта стучали по корневищам, и тарантас покачивался, как
пьяный.
Никифор правил парой добрых лошадок, хорошо знал он в
лесах все пути и дороги, в прежнее
пьяное время они были им исхожены.
Разве не погибнуть — в монахини пойти, да еще в какую-то Дивеевскую пустынь, в
лес, конопляное маслище есть с мужичками, грубыми, пожалуй
пьяными?..
Кто купался в озере, разбежались нагими в
лес; на месте нашли немало мертвецки
пьяных; взяли обоз и недопитое вино.
Пройдя Запоточье, Анцыпо переночевал в
лесу, около фольварка Городка, утром 27-го явился в деревне Кучине, где шайка, состоявшая тогда из двадцати двух человек, увеличилась безземельным шляхтичем и
пьяным крестьянином, и явилась на московском шоссе.
С той поры и сгинул. Мужички только сказывали, будто у
пьяных, которые из монополии по хатам расползались, стали сороковки из карманов пропадать. Да в
лесу ктой-то мокрым голосом по ночам песни выл, осенний ветер перекрикивал… Человек не человек, пес не пес, — такой пронзительности отродясь никто и не слыхивал.
Уселись на улице на первую подвернувшуюся скамейку у ворот. Распили бутылочки. Сильно
опьянели. Слюшкин и Буераков пошли домой. А Спирька и Юрка, обнявшись, долго еще бродили по
лесу за аптекой. Шли шатаясь, держали в зубах папиросы и сыпали огонь на пальто. Спирька говорил...