Неточные совпадения
Обратный
путь был так же весел, как и
путь туда. Весловский то пел, то вспоминал с наслаждением свои похождения у мужиков, угостивших его водкой и сказавших ему: «не обсудись»; то свои ночные похождения с орешками и дворовою
девушкой и мужиком, который спрашивал его, женат ли он, и, узнав, что он не женат, сказал ему: «А ты на чужих жен не зарься, а пуще всего домогайся, как бы свою завести». Эти слова особенно смешили Весловского.
— Невесте идет принарядиться, — сказала бабушка: — это памятный день в жизни каждой
девушки, и это очень похвально, чтобы ее обрадовать, — от радости всякий человек бодрее выступает на новый
путь жизни, а от первого шага много зависит. Ты сделал очень хорошо, что обрадовал бедную невесту.
Нестерпимо длинен был
путь Варавки от новенького вокзала, выстроенного им, до кладбища. Отпевали в соборе, служили панихиды пред клубом, техническим училищем, пред домом Самгиных. У ворот дома стояла миловидная, рыжеватая
девушка, держа за плечо голоногого, в сандалиях, человечка лет шести;
девушка крестилась, а человечек, нахмуря черные брови, держал руки в карманах штанишек. Спивак подошла к нему, наклонилась, что-то сказала, мальчик, вздернув плечи, вынул из карманов руки, сложил их на груди.
Он знал, что
девушке представляется много неприятных опасностей на
пути к сцене, но полагал, что при твердом характере может она пробиться прямою дорогою.
Каких ужасов нагляделся и чего только он не вынес, пока его судили, мытарили по тюрьмам и потом три года тащили через Сибирь; на
пути его дочь,
девушка, которая пошла добровольно за отцом и матерью на каторгу, умерла от изнурения, а судно, которое везло его и старуху в Корсаковск, около Мауки потерпело аварию.
Таким образом, как ни иди
девушка, везде ей тяжело и опасно, и нет
пути, который не привел бы ее к потере нравственного достоинства.
Аграфена вскочила. Кругом было темно, и она с удивлением оглядывалась, не понимая, где она и что с ней. Лошадь была запряжена, и старец Кирилл стоял около нее в своем тулупе, совсем готовый в
путь. С большим трудом
девушка припомнила, где она, и только удивлялась, что кругом темно.
Девушки тронулись в
путь. Но вдруг откуда-то сбоку, из-за памятников, отделился рослый, крепкий студент. Он догнал Любку и тихо притронулся к ее рукаву. Она обернулась и увидела Соловьева. Лицо ее мгновенно побледнело, глаза расширились и губы задрожали.
— Не забудьте, Лазер, накормить
девушек обедом и сведите их куда-нибудь в кинематограф. Часов в одиннадцать вечера ждите меня. Я приеду поговорить. А если кто-нибудь будет вызывать меня экстренно, то вы знаете мой адрес: «Эрмитаж». Позвоните. Если же там меня почему-нибудь не будет, то забегите в кафе к Рейману или напротив, в еврейскую столовую. Я там буду кушать рыбу-фиш. Ну, счастливого
пути!
Будь она
девушка, он скорей бы решился бухнуть ей о своей страсти; но она была замужняя женщина, а потому Аггею Никитичу казалось не совсем благородным сбивать ее с истинного
пути.
Девушка извещала, что «Нырок» уходит в обратный
путь послезавтра, что она надеется попрощаться со мной, благодарит за книги и просит еще раз извинить за вчерашнюю выходку.
— Цезарь — это я, то есть цезарь пока еще в возможности, in spe. Но я уже на
пути к этому высокому сану… Одним словом, я вчера лобзнул Ночь и Ночь лобзнула меня обратно. Привет тебе, счастливый миг… В нашем лице человечество проявило первую попытку сделать продолжение издания. Ах, какая
девушка, какая
девушка!..
— Если вы хотели, — отвечал генерал, — позаботиться о чести
девушки, то избрали для этого наихудший
путь. Зная вашего батюшку, я уверен, что он ни в каком случае не даст своего согласия на подобный брак, и разглашать самому тайные свидания с девицей не значит восстановлять ее репутацию. Я отказал m-lle Б-ой потому, что она не обладает сведениями, которые могли бы быть полезны моим дочерям.
Но я, испытавшая горе на самой себе, я буду действовать на мать и на отца
девушки, на нее самое, на молодого человека, чтобы только заставить сберечь их в сердцах своих эту любовь, эту дивную любовь, которая может усыпать цветами их жизненный
путь.
Мы поглядели за лощину и увидали, что с той стороны, куда лежит наш
путь и куда позорно бежала наша свита, неслась по небу огромная дождевая туча с весенним дождем и с первым весенним громом, при котором молодые
девушки умываются с серебряной ложечки, чтобы самим стать белей серебра.
— Аян, — мягко сказала
девушка, остановилась, придумывая, что продолжать, и вдруг простая, доверчивая, сильная душа юноши бессознательно пустила ее на верный
путь. — Аян, вы смешны. Другая повернулась бы к вам спиной, я — нет. Идите, глупый разбойник, учитесь, сделайтесь образованным, крупным хищником, капитаном. И когда сотни людей будут трепетать от одного вашего слова — вы придите. Больше я ничего не скажу вам.
«Как, — говорит, — такой мне
путь назначен? Я была честная
девушка! я была честная жена! Господи! господи! да где же ты? Где же, где бог?»
Степанида. Я вот одежонку-то тут положу да мешочки-то вот… Изломало всю… да прозябла немножко; не близко ведь ехать-то, третьи сутки в дороге. А дорога-то, милая, известно, масленица, не первый
путь. Ох, ох, ох! В Москву со стариком,
девушка, приехали, дочку навестить, да не знаем, где найтить-то. Пообогреемся, ночку переночуем, а завтра пойдем поищем.
Курёвушка, курева
Закурила, замела.
Закутила-замутила
Все дорожки, все
пути:
Нельзя к милому пройти!
Я пойду стороной,
С милым свижуся,
Поздороваюсь:
«Здравствуй, миленький дружок,
Ко мне в гóсти гости́
Да подольше сиди:
С стороны люди глядят,
Меня,
девушку, бранят.
Уж как нынешние люди
Догадливые.
Догадливые, переводливые!
Ни кутят, ни мутят,
С тобой, милый, разлучат».
Мое почтение, мадам! (фр.)] — торопливо откланялся он
девушке и старушке и, спешными шажками, поскорей удрал вон из церкви, кивнув за собою по
пути и черненькому Шписсу.
Луповицкие сначала удивились, что Марья Ивановна, такая умная и осторожная, привезла с собой незнакомую
девушку, но, когда узнали, что и она желает быть «на
пути», осыпали Дуню самыми нежными ласками.
— Ну а эта
девушка, что с тобой приехала? В самом деле близка она к «
пути»? — спросил Николай Александрыч.
Солнце по-прежнему сияло ярко и лучисто, освещая первый самостоятельный
путь четырех
девушек и словно обещая дарить им свои яркие улыбки и дальше, во всю их последующую жизнь…
На другое же утро обнаружилось сразу исчезновение Сони. Бросились искать ее по всему приюту, в подвалах, на чердаке, в саду… Нигде не оставалось никаких следов
девушки… Догадливая Варварушка сумела так вывести окольными
путями ночную посетительницу, что никто не приметил беглянок.
Мой длинный жизненный
путь пересек жизненный
путь какой-то совершенно мне чуждой больной
девушки и оборвал его.
Венгерец, разнесенный на части шальной шрапнелью, давно уже исчез с лица земли. Пробираться же медленно ползком под этим свинцовым градом взяло бы немало времени. Теперь же каждая минута была дорога. A между тем раненая и беспомощная Милица могла уже давно умереть. — «Я виноват, я виноват. И буду виноват один в ее гибели. Потому что, сам толкнул ее, слабую
девушку, на этот тяжелый боевой
путь. И нет мне прощения», терзался ежеминутно бедный юноша. Да и не одного Игоря тревожила участь его друга.
Согласилась пойти на компромисс с собственной совестью и, скрыв от институтского начальства истинную причину отъезда Милицы на каникулы, рискнула взять ее к себе и от себя уже отправить
девушку в дальний
путь, на её родину, в Белград.
Крики звучали все слышнее и слышнее. Целый дождь цветов сыпался на победителей. Красивейшие
девушки города в белых, воздушных одеждах усыпали розами триумфальный
путь короля.
Александра Михайловна возвращалась домой. В голове шумело, и в этом шуме подплывали к сознанию уже знакомые ей уродливые, самое ее пугавшие мысли. Может быть, потому, что молодой человек, с которым ушла
девушка, был красив, и в Александре Михайловне проснулась женщина, но на душе было грустно и одиноко. И она думала: проходит ее молодость, гибнет напрасно красота. Кому польза, что она идет честным
путем?…
Там сошелся он с той русской
девушкой из старой дворянской семьи, которая впоследствии сделалась его женой, и я был свидетелем на их свадьбе в русской церкви, состоявшейся во время Франко-прусской войны в Женеве в ноябре 1870 года, куда я заехал по
пути на юго-восток Франции.
Мне захотелось по
пути повидаться с этой милой"подружкой", которая позднее послужила мне моделью в романе"Дельцы"(а после ее самоубийства уже взрослой
девушкой я посвятил ее памяти рассказ"По-русски", в виде исповеди матери).
Он должен проснуться, по словам Панкратьевны, в полном сознании, на
пути к выздоровлению, и ей,
девушке, непригоже было оставаться у постели выздоравливающего постороннего молодого мужчины.
Избалованный не только женщинами полусвета, носившими его на руках, и светскими барынями, любящими мимолетные интрижки, но даже
девушками, которые, по наущению родителей, были предупредительно-любезны и заискивающе кокетливы с «блестящей партией» (установившееся светское реномэ князя Владимира), он был уязвлен таким отношением к нему первой красавицы Петербурга, и заставить эту гордую
девушку принадлежать ему — конечно,
путем брака, который молодой князь считал чем-то не выше нотариальной сделки, — сделалось насущным вопросом его оскорбленного мелкого самолюбия.
Вместе с этим-то страхом обнаружения преступления стали появляться и угрызения совести по поводу его совершения. Молодая
девушка всячески старалась успокоить себя, представить себя жертвой Никиты,
путем угрозы заставившего ее принять участие в его преступлении. Это было плохое успокоение. Внутренний голос делал свои разумные возражения.
«Несчастный! — продолжала работать мысль молодой
девушки. — Красавец, молодой, знатный, богатый, любящий и не любимый… Разве эта „святая“ поймет его, оценит, исправит, он с нею погибнет так же, как и без нее. Надо сильное чувство, чтобы вернуть его на настоящий
путь, чтобы направить его способности и его состояние на полезную деятельность… Женщина должна всецело подчинить его, подчинить для его же пользы… А разве графиня Надежда такая женщина?.. Святая…»
Созданные ею самой участие Маши в бегстве из дома Кости, шашни ее с ним, были откровением для злобной женщины, и она с восторгом ухватилась за сообщение горничной Даши о том, что «барышня убивается» и, как мы видели, вывела из него позорное обвинение, обрызгав чистую
девушку своею собственною грязью, и раз ступив на этот
путь, повела дело далее и кончила побоями.
Девушка, видя, что между спутниками ее скоро загорится война не на шутку, поспешила еще вовремя тушить ее. Она обратилась к Фрицу с убедительной просьбой начать обещанную повесть. Догадливый кучер, сообразив время и длину
пути, который им оставался до таинственной долины, спешил исполнить эту просьбу.
Кроме того, он совершенно примирился с той мыслью, что к обладанию этой
девушкой он должен придти
путем законного брака.
Расположение детей приобретается игрушками и конфетками, расположение девушек-подростков драгоценностями и тряпками — они кандидатки в женщины, а
путь к сердцу женщины свободен лишь тогда, когда устлан дорогими материями и усеян драгоценными каменьями.
— Она христианка. Она христианка, и я докажу вам это, господа присяжные заседатели! Показания свидетельниц госпож Пустошкиной и Кравченко и признания самой Карауловой нарисовали нам полную картину того, каким
путем пришла она к этому мучительному положению. Неопытная, наивная
девушка, быть может, только что оторванная от деревни, от ее невинных радостей, она попадает в руки грязного сластолюбца и, к ужасу своему, убеждается, что она беременна. Родив где-нибудь в сарае, она…
Немой и какая-то пригожая
девушка, живая, как порох, освещали нам
путь из царства смерти в область жизни.
В награду за добрую весть требовала Ильза: во-первых, послать горничную немедленно отыскать
путь в спальню Бира, откуда вызвать слепца именем волшебницы Ильи Муромца и сказать ему, что сестра Ильза ждет его у вяза с тремя соснами; во-вторых, дать ей перо, чернильницу и бумагу и, в-третьих, прежде свидания с карлою, вручить по принадлежности письмо, которое напишет она генералу Паткулю, начальнику фон Вердена. Легковерная
девушка должна была клясться хранить тайну.
Моя задача обыденнее и проще, а притом она и гораздо уже, и предложить нам на потребу злобы сегодняшнего дня, когда в нашем обществе, вследствие каких бы то ни было причин, обострилось внимание к изобилию молодых
девушек, идущих
путем, делающим бесчестие их полу.
Я имею те же убеждения, как упомянутая мною шведская дама, т. е. что спасать
девушек от худого
пути надо ранее, чем пагуба их совершилась.
Возвращать с того
пути, который мы считаем гибельным и которым, без сомнения, идут очень многие
девушки, — конечно, гораздо труднее, чем остановить у его гибельного начала.
Если закон наказывает за покушение на жизнь и увечие детей, то общество может и должно охранять их от вреда нравственного, который наносит им неразумие и алчность родственников, ведущих их на
путь погибели. Это может не оставаться одною фразою, но может перейти в действие и оказать подрастающим
девушкам более существенную пользу, чем заботы возвратить погубленные души.
— Квартиренку надо из мусорных и посуду… Я зашла уже и посмотрела, квартира есть в подвальном этаже, и с большою комнатой. Самое чудесное для прачечной, а в другой, маленькой, можно жить с
девушкой и с ребенком. Я бы взяла двух девчонок, да сама третья стала, и все бы мы пропитались, и ребенку
путь показала бы.
— Очнись, княжна… От себя никуда не уйдешь. Ты месяца краше, миндаль-цвет перед тобой будто полынь-трава, — ужель красота в подземелье вянуть должна? Который месяц по тебе сохну, и все без последствий. Все свои дела через тебя забросил, должна ты меня на
путь окончательно наставить, а то так закручу, что чертям тошно станет. Себя,
девушка, спасаешь, а другого губишь, — это что ж такое выходит?