Неточные совпадения
А глуповцы стояли на коленах и ждали. Знали они, что бунтуют, но не стоять на коленах не могли. Господи! чего они не передумали в это время! Думают: станут они теперь есть горчицу, — как бы на
будущее время еще какую ни на есть мерзость есть не заставили; не станут — как бы шелепов не пришлось отведать. Казалось, что колени в этом случае представляют средний
путь, который может умиротворить и ту и другую сторону.
Игрою и ремеслом находил Клим и суждения о
будущем Великого сибирского
пути, о выходе России на берега океана, о политике Европы в Китае, об успехах социализма в Германии и вообще о жизни мира.
Говорили о
будущем Великого сибирского
пути, о маслоделии, переселенцах, о работе крестьянского банка, о таможенной политике Германии.
Пользуясь восторженным полетом молодой мечты, он в чтение поэтов вставлял другие цели, кроме наслаждения, строже указывал в дали
пути своей и его жизни и увлекал в
будущее. Оба волновались, плакали, давали друг другу торжественные обещания идти разумною и светлою дорогою.
Не величавый образ Колумба и Васко де Гама гадательно смотрит с палубы вдаль, в неизвестное
будущее: английский лоцман, в синей куртке, в кожаных панталонах, с красным лицом, да русский штурман, с знаком отличия беспорочной службы, указывают пальцем
путь кораблю и безошибочно назначают день и час его прибытия.
Наши съезжали сегодня на здешний берег, были в деревне у китайцев, хотели купить рыбы, но те сказали, что и настоящий и
будущий улов проданы. Невесело, однако, здесь. Впрочем, давно не было весело: наш
путь лежал или по английским портам, или у таких берегов, на которые выйти нельзя, как в Японии, или незачем, как здесь например.
«Можно разведать, — продолжал он, — есть ли жители по
пути или по сторонам, и уговориться с ними о доставке на
будущее время оленей…» — «А далеко ли могут доставлять оленей?» — спросил я.
В то самое время, как Гарибальди называл Маццини своим «другом и учителем», называл его тем ранним, бдящим сеятелем, который одиноко стоял на поле, когда все спало около него, и, указывая просыпавшимся
путь, указал его тому рвавшемуся на бой за родину молодому воину, из которого вышел вождь народа итальянского; в то время, как, окруженный друзьями, он смотрел на плакавшего бедняка-изгнанника, повторявшего свое «ныне отпущаеши», и сам чуть не плакал — в то время, когда он поверял нам свой тайный ужас перед
будущим, какие-то заговорщики решили отделаться, во что б ни стало, от неловкого гостя и, несмотря на то, что в заговоре участвовали люди, состарившиеся в дипломациях и интригах, поседевшие и падшие на ноги в каверзах и лицемерии, они сыграли свою игру вовсе не хуже честного лавочника, продающего на свое честное слово смородинную ваксу за Old Port.
Моровая полоса, идущая от 1825 до 1855 года, скоро совсем задвинется; человеческие слезы, заметенные полицией, пропадут, и
будущие поколения не раз остановятся с недоумением перед гладко убитым пустырем, отыскивая пропавшие
пути мысли, которая в сущности не перерывалась.
Репутация
будущего «писателя» устанавливалась за братом, так сказать, в кредит и в городе. Письмо Некрасова стало известно какими-то неведомыми
путями и придавало брату особое значение…
Но все они верили, что Россия не должна повторять
путь Запада и что славяно-русский мир — мир
будущего.
Западники целиком приняли реформу Петра и
будущее России видели в том, чтобы она шла западным
путем.
Услыши мою повесть; познай свое заблуждение; воздержись от произвольныя гибели и пресеки
путь к
будущему раскаянию.
Разговор с Катенькой, сильно тронувший меня и заставивший задуматься над ее
будущим положением, был для меня этим
путем.
И народ бежал встречу красному знамени, он что-то кричал, сливался с толпой и шел с нею обратно, и крики его гасли в звуках песни — той песни, которую дома пели тише других, — на улице она текла ровно, прямо, со страшной силой. В ней звучало железное мужество, и, призывая людей в далекую дорогу к
будущему, она честно говорила о тяжестях
пути. В ее большом спокойном пламени плавился темный шлак пережитого, тяжелый ком привычных чувств и сгорала в пепел проклятая боязнь нового…
Он видел пред собою ту, которую он уже предызбрал себе в
будущий путь, и спешил, так сказать, посвятить ее.
В поздний
путь, на дворе поздняя осень, туман лежит над полями, мерзлый, старческий иней покрывает
будущую дорогу мою, а ветер завывает о близкой могиле…
«Имею удовольствие препроводить Вам при сем жития святых и книгу Фомы Кемпийского «О подражании Христу». Читайте все сие со вниманием: тут Вы найдете вехи, поставленные нам на
пути к
будущей жизни, о которой Вы теперь болеете Вашей юной душой. Еще посылаю Вам книгу, на русском языке, Сен-Мартена об истине и заблуждениях. Перевод очень верный. Если что будет затруднять Вас в понимании, спрашивайте меня. Может быть, при моей душевной готовности помогать Вам, я и сумею растолковать».
Он с приставленною к груди вашей шпагою водит вас по ужасному полу, нарочно изломанному и перековерканному, и тут же объясняет, что так мы странствуем в жизни: прошедшее для нас темно,
будущее неизвестно, и мы знаем только настоящее, что шпага, приставленная к груди, может вонзиться в нее, если избираемый сделает один ложный шаг, ибо он не видит
пути, по которому теперь идет, и не может распознавать препятствий, на нем лежащих.
Теперь же, когда жизнь выяснилась вся, до последней подробности, когда прошлое проклялось само собою, а в
будущем не предвиделось ни раскаяния, ни прощения, когда иссяк источник умиления, а вместе с ним иссякли и слезы, — впечатление, произведенное только что выслушанным сказанием о скорбном
пути, было поистине подавляющим.
«Человечество создано для того, чтобы жить и жить со свободой усовершенствования и улучшения своей судьбы, своего состояния
путем мирного труда. Всеобщее согласие, которого добивается и которое проповедует всемирный конгресс мира, представляет из себя, быть может, только прекрасную мечту, но во всяком случае мечту, самую прекрасную из всех. Человек всегда имеет перед глазами обетованную землю
будущего, жатва будет поспевать, не опасаясь вреда от гранат и пушечных колес.
Сущность всякого религиозного учения — не в желании символического выражения сил природы, не в страхе перед ними, не в потребности к чудесному и не во внешних формах ее проявления, как это думают люди науки. Сущность религии в свойстве людей пророчески предвидеть и указывать тот
путь жизни, по которому должно идти человечество, в ином, чем прежнее, определении смысла жизни, из которого вытекает и иная, чем прежняя, вся
будущая деятельность человечества.
Понятно, что тип чусовского сплавщика вырабатывался в течение многих поколений,
путем самой упорной борьбы с бешеной горной рекой, причем ремесло сплавщика переходило вместе с кровью от отца к сыну. Обыкновенно выучка начинается с детства, так что
будущий сплавщик органически срастается со всеми подробностями тех опасностей, с какими ему придется впоследствии бороться. Таким образом, бурная река, барка и сплавщик являются только отдельными моментами одного живого целого, одной комбинации.
Так по крайней мере заставляет думать одно письмо его к патриарху из Амстердама, в котором он говорит: «Мы в Нидерландах, в городе Амстердаме, благодатию божиею и вашими молитвами при добром состоянии живы и, последуя слову божию, бывшему к праотцу Адаму, трудимся; что чиним не от нужды, но доброго ради приобретения морского
пути, дабы, искусясь совершенно, могли, возвратясь против врагов имени Иисуса Христа победителями, а христиан, тамо
будущих, свободителями, благодатию его быть.
Как ни тяжела была такая неожиданная утрата, но я всегда держался убеждения, что надо разметать
путь перед собою, а не за собою, и поэтому в жизни всегда заботило меня
будущее, а не прошедшее, которого изменить нельзя.
— Твое здоровье и счастливого
пути! — крикнул он Зверкову. — За старые годы, господа, за наше
будущее, ура!
Народы представляли бы нечто жалкое, если б они свою жизнь считали только одной ступенью ‹к› неизвестному
будущему; они были бы похожи на носильщиков, которым одна тяжесть ноши и труд
пути, а руно несомое — другим.
Г. Милюков говорит, что «сатира всегда сражалась с массою, которая постепенно уменьшается; что она враждовала с настоящим, как с остатками прошедшего, указывая на славное
будущее; что она всегда производила благотворное действие на нравы; что в сатире общество наше нашло того двигателя, который постоянно продолжает вести его по
пути к совершенству, уничтожая преграды, поставленные вековым отчуждением и невежеством».
Сможет ли старая Европа обновить свою остывающую кровь и броситься стремглав в это необозримое
будущее, куда увлекает ее необоримая сила, к которому она несется без оглядки, к которому
путь идет, может быть, через развалины отцовского дома, через обломки минувших цивилизаций, через попранные богатства новейшего образования?
Саратовец не пошел. Он направил
путь свой в обитель Бояркиных к
будущему хозяину.
Все это так. Но как быть иначе, где выход? Отказаться от живосечения — это значит поставить на карту все
будущее медицины, навеки обречь ее на неверный и бесплодный
путь клинического наблюдения. Нужно ясно сознать все громадное значение вивисекций для науки, чтобы понять, что выход тут все-таки один — задушить в себе укоры совести, подавить жалость и гнать от себя мысль о том, что за страдающими глазами пытаемых животных таится живое страдание.
Чего нет сегодня, будет завтра; наука хранит в себе много непроявленной и ею же самою еще не познанной силы; и мы вправе ждать, что наука
будущего найдет еще не один способ, которым она сумеет достигать того же, что в природе достигается естественным отбором, — но достигать
путем полного согласования интересов неделимого и вида.
К великому счастью, в науке начинают за последнее время намечаться новые
пути, которые обещают в
будущем очень много отрадного.
Онтологическая пропасть между Богом и тварью здесь засыпается, и тварь рассматривается как модус единой субстанции, чем пролагается
путь к
будущему спинозизму.
Адам же, отрицаясь своей ответственности как мужа, во всем винит жену, а косвенно ее Создателя (предуказуя тем
путь и
будущим женоненавистникам).
«Добрые дела» начинают понимать не как проявление любви к Богу и к ближнему, к живому существу, не как обнаружение благостной силы, дающей жизнь другим существам, а как способ самоспасения и самооправдания, как
путь осуществления отвлеченной идеи добра, за которое человек получает награду в
будущей жизни.
В борьбе двух направлений, какая началась во мне в последние годы дерптской выучки,
будущий писатель и пробудился и наметил свой
путь в воздухе русских интересов, знакомств и интимных испытаний.
У нее было такое чувство, как будто она жила в этих краях уже давно-давно, лет сто, и казалось ей, что на всем
пути от города до своей школы она знала каждый камень, каждое дерево. Тут было ее прошлое, ее настоящее; и другого
будущего она не могла представить себе, как только школа, дорога в город и обратно, и опять школа, и опять дорога…
Всем нам общи были его страстные порывания к борьбе и сознание бессилия, жадные мечты о светозарном
будущем и неведение
путей к нему.
Иван Алексеевич услыхал тут же целую исповедь Палтусова: как он попал в агенты к Калакуцкому, как успел в каких-нибудь три-четыре недели подняться в его глазах, добыл ему поддержку самых нужных и"тузистых"людей, как он присмотрелся к этому процессу"объегоривания"
путем построек и подрядов и думает начать дело на свой страх с
будущей же весны, а Калакуцкого"lâcher" [бросить (фр.).], разумеется, благородным манером, и сделает это не позднее половины поста.
Едем обратно тем же
путем, в том же допотопном ковчеге. Но уже не слышно обычных шуток. Все утомлены, всем хочется спать. Я одна, кажется, не могу забыться ни на мгновенье. В розовом сиянии чудится
будущее! Как опьяняюще действует на юное существо первый успех.
— Вы сказали, что хотите работать ради вашего ребенка. Это, конечно похвально. Но, мне кажется, для этого вы выбрали не совсем подходящий
путь… Чтобы посвятить себя сцене, искусству, нужно прежде всего любовь к нему… Скажите, задавали вы себе вопрос, достаточно ли у вас любви к искусству, чтобы преодолеть все те трудности, которые вас ожидают в
будущем на поприще артистки?..
Накануне 23-го числа в Литвинове было сказано прислуге, что родственник капитана уезжает; 23-го поехала
будущая свита, и под видом провод, вся компания (9 человек с людьми), плотно позавтракав, пустилась в
путь. В Зубрах ожидали их ужемногочисленная публика и угощение на славу. Подкрепив силы вином и пищею, вечером тронулась полупьяная шайка, человек около 100. Воевода поехал вперед с одиннадцатью человек свиты.
Может ли необыкновенный человек, призванный послужить человечеству, убить самое ничтожное и самое безобразное человеческое существо, отвратительную старушонку-процентщицу, которая ничего, кроме зла, не причиняет людям, для того чтобы этим открыть себе
путь в
будущем к облагодетельствованию человечества.
Прошедшее — широкий
путь крови, скитания, нужд;
будущее — тесное, жесткое домовище, откуда он, живой, с печатью греха и отчуждения, вставая, пугает живых, откуда он не может выйти, не встретив топора палача или заступа старообрядческого могильщика.
В
будущем, конечно, будет построен второй
путь — все большие мосты приспособлены в этом смысле.
— Это, дочь моя, только одна сторона вопроса, другая заключается в том, чтобы граф повлиял на свою
будущую жену в смысле торжества католической религии и чтобы от сближения с ней графа Кутайсова не пострадали наши интересы и высокие цели приведения России на истинный
путь единой римско-католической религии…
От жениха князя Андрея получено было четвертое письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на
пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, чтó заставляет его отложить свой отъезд до начала
будущего года.
Но все время нужно помнить, что в силу присущей человечеству свободы оно может идти двумя
путями, что
будущее двойственно.
Но трудно не взволноваться, вспоминая пройденный
путь; надеюсь, впрочем, что в
будущем я не омрачу настроения моего читателя какими-либо вспышками взволнованного чувства.