Неточные совпадения
Теперь уже все хотели в поход, и старые и молодые; все, с совета всех старшин, куренных, кошевого и с
воли всего запорожского войска, положили идти прямо
на Польшу, отмстить за все зло и посрамленье веры и козацкой славы, набрать добычи с городов, зажечь пожар по деревням и хлебам,
пустить далеко по степи о себе славу.
Обломов тихо погрузился в молчание и задумчивость. Эта задумчивость была не сон и не бдение: он беспечно
пустил мысли бродить по
воле, не сосредоточивая их ни
на чем, покойно слушал мерное биение сердца и изредка ровно мигал, как человек, ни
на что не устремляющий глаз. Он впал в неопределенное, загадочное состояние, род галлюцинации.
Кончил он это меня за мочалку тащить,
пустил на волю-с: «Ты, говорит, офицер, и я офицер, если можешь найти секунданта, порядочного человека, то присылай — дам удовлетворение, хотя бы ты и мерзавец!» Вот что сказал-с.
Мы расположились в фанзе, как дома. Китайцы старались предупредить все наши желания и просили только, чтобы не
пускать лошадей
на волю, дабы они не потравили полей. Они дали коням овса и наносили травы столько, что ее хватило бы до утра
на отряд вдвое больший, чем наш. Все исполнялось быстро, дружно и без всяких проволочек.
Случалось, что в телегу впрягали пару медведей,
волею и неволею сажали в нее гостей и
пускали их скакать
на волю божию.
Волов распрягли и
пустили пастись
на траву.
Костин, поселенец, спасается в землянке: сам не выходит наружу и никого к себе не
пускает, и всё молится. Поселенца Горбунова зовут все «рабом божиим», потому что
на воле он был странником; по профессии он маляр, но служит пастухом в Третьей Пади, быть может, из любви к одиночеству и созерцанию.
Я замазал незначительную рану густым дегтем с колеса моих дрожек и
пустил стрепетиную самку
на волю: чрез несколько минут поднялся мнимоподбитый стрепет, не подпустив меня в меру и не дав почуять себя моей собаке; вероятно, это был самец пущенной мною
на волю самки.
— Чему ты обрадовался! — отталкивал его Деян. —
Воля нам, православным, вышла, а кержаков
пуще того будут корчить… Обрадовались, обушники!.. А знаешь поговорку: «взвыла собака
на свою голову»?
— Павел сидит, — терпит! Выпустили одного меня! — Он поднял глаза в лицо матери и медленно, сквозь зубы, проговорил: — Я им сказал — будет,
пустите меня
на волю!.. А то я убью кого-нибудь, и себя тоже. Выпустили.
Михеич слез с своей Галки, стреножил ее путами, снял узду и
пустил лошадку
на волю божию.
—
Воля твоя, князь, — говорил атаман, — сердись не сердись, а
пустить тебя не
пущу! Не для того я тебя из тюрьмы вызволил, чтоб ты опять голову
на плаху понес!
Марфа Андревна до сего времени, идучи с отцом Алексеем, всё о покосах изволили разговаривать и внимания
на меня будто не обращали, а тут вдруг ступили ножками
на крыльцо, оборачиваются ко мне и изволят говорить такое слово: «Вот тебе, слуга мой, отпускная:
пусти своих стариков и брата с детьми
на волю!» и положили мне за жилет эту отпускную…
— Отдаюсь, говорит,
на волю русского царя, хочу, говорит, послужить ему. Давно хотел, говорит, Шамиль не
пускал.
Она впадала в задумчивую мечтательность: то воображению ее представлялось, как, лет за пятнадцать, она в завтрашний день нашла всю чайную комнату убранною цветами; как Володя не
пускал ее туда, обманывал; как она догадывалась, но скрыла от Володи; как мсье Жозеф усердно помогал Володе делать гирлянды; потом ей представлялся Володя
на Монпелье, больной,
на руках жадного трактирщика, и тут она боялась дать
волю воображению идти далее и торопилась утешить себя тем, что, может быть, мсье Жозеф с ним встретился там и остался при нем.
Первое время я безразлично ловил голубей и, связавши им крылья, чтобы они не выбили окон,
пускал их в кухне; затем непременно пожелал иметь пару белых, а пойманных сизых или глинистых выпускал
на волю.
Говорили, что
на хриплые слова Борисова: «Тишка, Ванюшка,
пустите душу
на покаяние! Я вас
на волю отпущу!» Ванька крикнул: «Ну, Дениска, если не поможешь, первым долгом тебе нож в бок!» Тут и Дениска навалился
на борющегося, и когда последний был покончен, они, изготовив петлю
на веревке, перекинутой через сук, встащили его
на дерево.
Марфа Андревна до сего времени, идучи с отцом Алексеем, все о покосах изволили разговаривать и внимания
на меня будто не обращали, а тут вдруг ступили ножками
на крыльцо, оборачиваются ко мне и изволят говорить такое слово: «Вот тебе, слуга мой верный, отпускная,
пусти своих стариков и брата с детьми
на волю», и… и… бумагу-то эту… отпускную-то… за жилет мне и положили…
Наблюдатель. Эта наука требует, чтоб залежи не было, чтоб капиталы не залеживались без обращения. Значит, нельзя допустить, чтоб вдова какая-нибудь, получивши после мужа деньги, села
на них как наседка
на яйцах. Надо их
на волю пустить, в обращение.
Затем ждали распоряжения о раненом Храпошке. По мнению всех, его должно было постигнуть нечто страшное. Он по меньшей мере был виноват в той оплошности, что не всадил охотничьего ножа в грудь Сганареля, когда тот очутился с ним вместе и оставил его нимало не поврежденным в его объятиях. Но, кроме того, были сильные и, кажется, вполне основательные подозрения, что Храпошка схитрил, что он в роковую минуту умышленно не хотел поднять своей руки
на своего косматого друга и
пустил его
на волю.
Вороной жеребец, которого не
пускали в табун, так как он лягал и ранил лошадей, пущенный
на волю, топоча, со ржаньем, пробежал по деревне раз и другой и вдруг остановился около телеги и стал бить ее задними ногами.
— Сыновья, друг сердечный, старший,
волей божьею
на Низу холеркой помер, а другого больно уж любил да ласкал, в чужи люди не
пускал, думал, в старые наши годы будут от него подмоги, а выходит, видно, так, что человек
на батькиных с маткой пирогах хуже растет, чем
на чужих кулаках — да!
Перевязали меня там, вылечили, подкормили, а через месяц и
на волю пустили.
—
Пустим его
на волю! — отозвались некоторые. — Ведь он сирота. Пусть себе идет, куда хочет.
— Отойди, — сурово ответила брату Аксинья Захаровна. — Как бы
воля моя, в жизнь бы тебя не
пустила сюда. Вот залетела ворона в высоки хоромы.
На, пей, что ли! — прибавила она, подавая ему чашку чаю.
— Да полно ли вам? — брюзгливо молвила ему причудливая Фленушка. — И в обители книжное
пуще горькой редьки надоело, а вы с ним и
на гулянке. Пущай ее с Никанорой разводит узоры. Попросту давайте говорить. В кои-то веки
на волю да
на простор вырвались, а вы и тут с патериком!.. Бога-то побоялись бы!
Самоубийцей называется тот, кто, под влиянием психической боли или угнетаемой невыносимым страданием,
пускает себе пулю в лоб; для тех же, кто дает
волю своим жалким, опошляющим душу страстям в святые дни весны и молодости, нет названия
на человеческом языке.
— Нарочно не говорил я, что араратские рассказывают про иерусалимского старца и про христа и царя Максима, — сказал Денисов. — Боялся запугать ее. Ты ведь говорил, что от этих сказаний возникло в ней охлаждение к вере. Если она будет
на соборе, тоже ни слова об этом не скажу. А надо, чтоб она была.
Пускай не радеет,
пускай ничего не говорит, оденется во что хочет… Шутка сказать — миллион! Не надо его упускать, надо, чтоб она
волей или неволей осталась у вас.
Невзлюбила она Анисью Терентьевну и, была б ее
воля, не
пустила б ее
на глаза к себе; но Марко Данилыч Красноглазиху жаловал, да и нельзя было идти наперекор обычаям, а по ним в маленьких городках Анисьи Терентьевны необходимы в дому, как сметана ко щам, как масло к каше, — радушно принимаются такие всюду и, ежели хозяева люди достаточные да тороватые, гостят у них подолгу.
—
Пустит ли он даровую работницу! — сказала старая Матренушка. — Да ты пришита, что ли, к нему? Какой он тебе дядя? Внучатным братом твоей матери доводился. И родства-то между вас никакого нет, хоть попа спроси, и он то же скажет. Сиротинушка ты одинокая, никого-то нет у тебя сродничков, одна сама, как перстик, — вот что… Как же может он насильно держать тебя
на работе? Своя у тебя теперь
воля… Нáбольшего над тобой нет.
Но ведь выход есть к освобождению, выход верный и торжествующий. Этот «Сам», могучий хозяин нашего «я», — он слеп, как крот. А наше «я» — зряче.
Пускай оно осуждено отображать всегда только то, что чувствует «Сам», но зато оно, это «я», благодаря своей зрячести, способно, в свою очередь, направить своего повелителя по намеченному пути, заставить его влиять
на себя не по его, а по своей
воле.
—
Пустите меня. Отпустите нас с внучкой, добрые господа,
на волю… Мы ничем не виноваты… Видит Иисус и Его Святая Матерь — ничем. Мы не изменники, мы не предатели и почитаем как и вы, нашего общего доброго монарха… — лепетал он, едва ворочая от слабости языком.
—
Воля ваша, — выговорил он, все еще стоя у кровати, — не могу я к ней идти… Горничную
пущу. Больше не требуйте от меня… Ах вы!.. Вот перед кем надо дни целые
на коленях стоять!
— Так. Да. Но позвольте, ведь если их не резать, то они размножатся, знаете ли, тогда прощайся с лугами и с огородами. Ведь свинья, ежели
пустить ее
на волю и не присмотреть за ней, все вам попортит в один день. Свинья и есть свинья, и недаром ее свиньей прозвали…
Вечером Андрей Васильич пришел ко мне. Спервоначалу так себе о том, о сем покалякали. Потом речь
на немку свел, хвалит ее
пуще божьего милосердия. Я слушаю да думаю: что еще будет! Говорит, она-де и креститься может; господа-де женятся же
на немках. Смекнул, к чему речь клонит, говорю ему: «Господам и
воля господская, а нашему брату то не указ. Вы мой гость, Андрей Васильич, грубой речи вам не молвлю, а перестанем про еретицу толковать… ну ее к бесу совсем!» «Да мне, говорит, Димитрия Корнилыча жалко».
— Чтоб дело торговое шло, — молвил Корнила Егорыч, — надо, чтоб ему не делали помехи, а
пуще того, чтоб ему не помогали,
на казенну бы форму не гнули. Не приказное это дело: в форменну книгу его не уложишь. А главная статья — сноровка… Без сноровки будь каждый день с барышом, а век проходишь нагишом. А главней всего — божья
воля: благословит господь — в отрепье деньгу найдешь; без божьего благословенья корабли с золотом ко дну пойдут.
Каракача поймал голубя и собирался разрубить его ножом; Андрюша вступил в борьбу за крылатого пленника: уступая татарину в силе, но гораздо сметливее и ловче его, он успел выхватить вовремя жертву и
пустить ее
на волю.
Ермак спрыгнул с коня,
пустил его
на волю — он знал, что конь найдет хозяйскую хату, — и вошел в избу.
Он молча застремил свой орстель впереди саней и всех собачонок, одну за другою, отцепил и
пустил их
на волю.