Неточные совпадения
— Например… беда какая-нибудь: мало ли случаев? Пьяный народ шатается… змеи, воры,
собаки, свиньи, мертвецы… — шутливо прибавил Райский, припомнив все страхи Марфеньки, — могут
испугать…
— Примеч. авт.] исчезнут лет через пять, а болот и в помине нет; в Калужской, напротив, засеки тянутся на сотни, болота на десятки верст, и не перевелась еще благородная птица тетерев, водится добродушный дупель, и хлопотунья куропатка своим порывистым взлетом веселит и
пугает стрелка и
собаку.
Он приехал в двух каретах: в одной он сам с
собакой, в другой — его повар-француз с
попугаями.
Один год сильно морозен был, и стали в город заходить волки с поля, то
собаку зарежут, то лошадь
испугают, пьяного караульщика заели, много суматохи было от них!
Егеря и лесообъездчики уже спешились и, выстроившись в две шеренги, с вытянутыми лицами ожидали дальнейших приказаний. Лошади фыркали и отмахивались хвостами от овода,
собаки обнюхивали траву и сильно натягивали своры. Устроился импровизированный охотничий привал, хотя огня и не раскладывали из опасения
испугать дичь.
Яков Иваныч вспомнил, что у этих людей тоже нет никакой веры и что это их нисколько не беспокоит, и жизнь стала казаться ему странною, безумною и беспросветною, как у
собаки; он без шапки прошелся по двору, потом вышел на дорогу и ходил, сжав кулаки, — в это время пошел снег хлопьями, — борода у него развевалась по ветру, он всё встряхивал головой, так как что-то давило ему голову и плечи, будто сидели на них бесы, и ему казалось, что это ходит не он, а какой-то зверь, громадный, страшный зверь, и что если он закричит, то голос его пронесется ревом по всему полю и лесу и
испугает всех…
Произошло мгновенное молчание. Муму слабо визгнула, как бы жалуясь и извиняясь… Барыня отошла и нахмурилась. Внезапное движение
собаки ее
испугало.
Младенец рос милее с каждым днем:
Живые глазки, белые ручонки
И русый волос, вьющийся кольцом —
Пленяли всех знакомых; уж пеленки
Рубашечкой сменилися на нем;
И, первые проказы начиная,
Уж он дразнил
собак и
попугая…
Года неслись, а Саша рос, и в пять
Добро и зло он начал понимать;
Но, верно, по врожденному влеченью,
Имел большую склонность к разрушенью.
Был уже весенний месяц март, но по ночам деревья трещали от холода, как в декабре, и едва высунешь язык, как его начинало сильно щипать. Волчиха была слабого здоровья, мнительная; она вздрагивала от малейшего шума и все думала о том, как бы дома без нее кто не обидел волчат. Запах человеческих и лошадиных следов, пни, сложенные дрова и темная унавоженная дорога
пугали ее; ей казалось, будто за деревьями в потемках стоят люди и где-то за лесом воют
собаки.
— А ты ему,
собаке, скажи, что если он меня
пугать хочет, так ни копейки ж не дам, да и писать не стану. Не боялся, да и не буду бояться вас,
собак!
То я ныл и звякал лирою, как слезливый поэт, то вдруг преисполнялся каменным спокойствием и чувством несокрушимой силы, а то начинал болтать глупости, как
попугай, испугавшийся
собаки, и болтал все громче, глупее и несноснее, пока новый переход не повергал меня в смертельную и бессловесную тоску.
Но тишина и тьма
пугали меня. Я открыл форточку, выходившую во двор, и стал слушать. Вначале, вероятно, оттого, что езда прекратилась, мне показалось, совершенно тихо. И выстрелов не было. Но я скоро ясно различил отдаленный гул голосов, крики, трески чего-то падающего и хохот. Звуки заметно увеличивались в силе. Я посмотрел на небо: оно было багровое и быстро бежало. И сарай против меня, и мостовая на дворе, и конура
собаки были окрашены в тот же красноватый цвет. Тихонько я позвал из окна
собаку...
— И, да что же такое, господа? — отвечал беспечный Сафроныч, — что вы меня все этим немцем
пугаете? Пустое дело: ведь и немец не
собака — и немцу хлеб надо есть; а на мой век станет.
Между тем у бедного Фридриха Адольфовича сердце ныло от страха за своего пернатого питомца. Выпущенный на свободу попка мог свободно уйти и заблудиться где-нибудь за хутором; наконец, его могла заклевать домашняя птица, разорвать
собака и мало ли еще какие ужасы грозили
попугаю, выпущенному впервые в сад из клетки.
В дилижансе сидели среди коробок и разных хрупких вещей: я, горничная Маша, четвертная бутыль с водкой, прачка, три генеральшины
собаки,
попугай в клетке, француз, две канарейки, повар, кошка с котятами и судомойка с кофейной мельницей.
— Миленькая моя! Это тебя, вправду,
собака испугала в бузине? Вот ты какой стратег! Ловкий маневр. Молодчина девка!
И все было для него огромно: заборы, деревья,
собаки и люди, но это нисколько не удивляло и не
пугало его, а только делало все особенно интересным, превращало жизнь в непрерывное чудо. По его тогдашней мерке предметы выходили такими...