Неточные совпадения
Высокой страсти не имея
Для
звуков жизни не щадить,
Не мог он ямба от хорея,
Как мы ни бились, отличить.
Бранил Гомера, Феокрита;
Зато читал Адама Смита
И был глубокий эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живет, и почему
Не нужно золота ему,
Когда
простой продукт имеет.
Отец понять его не мог
И земли отдавал в залог.
— Благодарю, — сказал Грэй, вздохнув, как развязанный. — Мне именно недоставало
звуков вашего
простого, умного голоса. Это как холодная вода. Пантен, сообщите людям, что сегодня мы поднимаем якорь и переходим в устья Лилианы, миль десять отсюда. Ее течение перебито сплошными мелями. Проникнуть в устье можно лишь с моря. Придите за картой. Лоцмана не брать. Пока все… Да, выгодный фрахт мне нужен как прошлогодний снег. Можете передать это маклеру. Я отправляюсь в город, где пробуду до вечера.
Он
простоял тут около часа. В конце часа за воротами послышалось бряцанье цепей,
звуки шагов, начальственные голоса, покашливание и негромкий говор большой толпы. Так продолжалось минут пять, во время которых входили и выходили в калитку надзиратели. Наконец послышалась команда.
Мы с братом тоже подолгу
простаивали под столбами. Когда я в первый раз прислонил ухо к дереву, — меня поразило разнообразие этих текучих
звуков. Это был уже не один ровный и неглубокий металлический звон; казалось — целая звуковая река переливалась по дереву, сложная, невнятная, завлекающая. И положительно иной раз воображение ловило что-то вроде отдаленного говора.
— Это
простое сравнение, — сказал он. — Так как и
звук, и свет, в сущности, сводятся к движению, то у них должно быть много общих свойств.
Она сильно ударила по клавишам, и раздался громкий крик, точно кто-то услышал ужасную для себя весть, — она ударила его в сердце и вырвала этот потрясающий
звук. Испуганно затрепетали молодые голоса и бросились куда-то торопливо, растерянно; снова закричал громкий, гневный голос, все заглушая. Должно быть — случилось несчастье, но вызвало к жизни не жалобы, а гнев. Потом явился кто-то ласковый и сильный и запел
простую красивую песнь, уговаривая, призывая за собой.
Совершенно дикая мысль осеняет голову Александрова: «А что, если этот очаровательный
звук и эта звездочка, похожая на непроливающуюся девичью слезу, и далекий, далекий отсюда только что повеявший, ласковый и скромный запах резеды, и все
простые радости мира суть только видоизменения одной и той же божественной и бессмертной силы?»
Честное слово, я до тех пор не имел понятия о том, что можно сделать из
простых, простонародных инструментов; согласие
звуков, сыгранность, а главное, дух, характер понятия и передачи самой сущности мотива были просто удивительные.
Был он из тех, которые никогда не могли разбогатеть и поправиться и которые у нас брались сторожить майданы,
простаивая по целым ночам в сенях на морозе, прислушиваясь к каждому
звуку на дворе на случай плац-майора, и брали за это по пяти копеек серебром чуть не за всю ночь, а в случае просмотра теряли все и отвечали спиной.
Тоска души, измученной в борьбе страдания от ран, нанесенных: человеку железной рукой нужды, — все было вложено в
простые, грубые слова и передавалось невыразимо тоскливыми
звуками далекому, пустому небу, в котором никому и ничему нет эха.
У нее в сердце уж не было мщения: — теперь, теперь вполне постигла она весь ужас обещанья своего; хотела молиться… ни одна молитва не предстала ей ангелом утешителем: каждая сделалась укоризною,
звуком напрасного раскаянья… «какой красавец сын моего злодея», — думала Ольга; и эта
простая мысль всю ночь являлась ей с разных сторон, под разными видами: она не могла прогнать других, только покрыла их полусветлой пеленою, — но пропасть, одетая утренним туманом, хотя не так черна, зато кажется вдвое обширнее бедному путнику.
— Вы, товарищ, — сказал он, оглушая Короткова кастрюльными
звуками, — настолько неразвиты, что не понимаете значения самых
простых служебных надписей. Я положительно удивляюсь, как вы служили до сих пор. Вообще тут у вас много интересного, например эти подбитые глаза на каждом шагу. Ну, ничего, это мы все приведем в порядок. («А-а!» — ахнул про себя Коротков.) Дайте сюда!
Я испугалась
звука этого
простого голоса и робко оглянулась на мужа. Глаза его смотрели прямо на меня, взгляд их был зол и насмешлив, голос был ровен и холоден.
Время шло, никто не показывался; напряжение Аяна достигло той степени, когда
простое разрушение тишины, какой-нибудь посторонний
звук является облегчением.
Не знаю, долго ли бы
простоял я тут или долго ли бы мне позволили
простоять. Но раздался густой, протяжный, одинокий
звук колокола с другой стороны;
звук колокола заставляет трепетать; он слишком силен для человеческого уха, слишком силен для сердца; в нем есть доля угрызения совести и печальный упрек; он зовет, но не просит; он напоминает о небе, но пренебрегает землею.
Я был поражен и тихой гармонией этих стройных
звуков, так неожиданно наполнивших дом наш, а
простой смысл дружественных слов песни пленил мое понимание.
Большая тишина обволакивала его ночью. Изредка трещотка ночного сторожа засвербит справа, и
звук надоедливо
простоит в воздухе с минуту, и потом опять мертвая тишина. Даже гул пароходных свистков не доходит до них.
Она рада бы была прервать надрывающую мелодию, такую
простую, доступную всякой начинающей девочке, — и не могла.
Звуки заплетались сами собою, заставляли ее плакать внутренне, но глаза были сухи. В груди ныло все сильнее.
Дойдя до сада, Рябович заглянул в калитку. В саду было темно и тихо… Видны были только белые стволы ближайших берез да кусочек аллеи, всё же остальное мешалось в черную массу. Рябович жадно вслушивался и всматривался, но,
простояв с четверть часа и не дождавшись ни
звука, ни огонька, поплелся назад…
Феофан жил в то время в своем доме на Аптекарском острове, на берегу речки Карповки. В назначенный час государь с архиереем в
простых санях подъехали к дому Феофана и услышали
звуки музыки и голоса пирующих. Государь с архиереем вошли в собрание. Случилось так, что хозяин в то самое время держал в руках кубок вина. Увидав государя, он дал знак, чтобы музыка умолкла, и, подняв руку, с большим громогласием произнес...
С этого времени Анастасия для Эренштейна не существо воображаемое, имя это не соединение пустых
звуков, не
простое слово.
— Да полноте нервничать, Елена Ильинишна, — остановил ее Лука Иванович добродушным
звуком и протянул руку, — из-за чего нам с вами пикироваться!.. Дело
простое: если вы любите хоть немножко вашу кузину и считаете ее способной на что-нибудь порядочное, так и сумеете повлиять на нее в хорошую сторону.
«Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не
простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к
звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванию носка.
В полчаса весь город узнал. Ни единой живой души, ни единого
звука, ровно чума прошла, ровно вымер Чубаров… Спит, плотно пообедавши, Медвежий Угол. Из города, спящего сном временным, пошел я в город спящих непробудным сном. Там, средь
простых крестов и голубцов, виднелись кое-где каменные памятники да обитые жестью столбики, строенные по правилам доморощенного зодчества… Читаю надгробные надписи. Кроме изречений из Священного Писания, встречаются другие.