Неточные совпадения
Достав письмо, ее письмо, мой московский документ, они взяли такого же размера
простую почтовую
бумажку и положили в надрезанное место кармана и зашили снова как ни в чем не бывало, так что я ничего не мог заметить.
За обедом я взял на минуту веер из рук Кавадзи посмотреть:
простой, пальмового дерева, обтянутый
бумажкой.
«…Нет, нынче не то, что было в прежнее время; в прежнее время народ как-то
проще, любовнее был. Служил я, теперича, в земском суде заседателем, триста рублей
бумажками получал, семейством угнетен был, а не хуже людей жил. Прежде знали, что чиновнику тоже пить-есть надо, ну, и место давали так, чтоб прокормиться было чем… А отчего? оттого, что простота во всем была, начальственное снисхождение было — вот что!
Простоят они этак с месяц — глядишь, ан на коем тридцать, на коем сорок
бумажками.
В данном случае началом события послужила приклеенная к гостеприимным дверям «Розы»
простая белая
бумажка, на которой было начертано: «Сего 17 июня имеет быть дан инструментально-вокально-музыкально-танцевальный семейный вечер с плату 20 к. на персону.
Да, с такой
бумажкой что же. Теперь это
проще ситуация. У меня как с души скатилось.
Они сидят с разграфленными
бумажками, замечают удары, считают, выводят шансы, рассчитывают, наконец ставят и — проигрывают точно так же, как и мы,
простые смертные, играющие без расчету.
— Ишь, ты! — проговорил с радостным изумлением Ворсунька и пошел рассказывать вестовым, какой добрый,
простой молодой барин: и грамоте обещал выучить, и так «здря»
бумажку дал.
Бодрым, молодым движением Теркин юркнул в дверку и поднялся наверх. Пономарь продолжал звонить, засунув
бумажку в карман своих штанов. Он поглядывал наверх и спрашивал себя: кто может быть этот заезжий господин, пожелавший лезть на колокольню? Из чиновников? Или из помещиков?.. Такого он еще не видал. Да в село и не заезжают господа. Купцы бывают, прасолы, скупщики меда, кож, льну… Село торговое… Только этот господин не смотрит
простым купцом. Надо будет сказать батюшке. А он еще не приходил…
Хозяйка Федосья Васильевна, полная плечистая дама с густыми черными бровями, простоволосая и угловатая, с едва заметными усиками и с красными руками, лицом и манерами похожая на
простую бабу-кухарку, стояла у ее стола и вкладывала обратно в рабочую сумку клубки шерсти, лоскутки,
бумажки…
Еще до поступления на сцену театра Берга, будучи
простой уличной авантюристкой, с манерами прачки, но с хорошеньким, пикантным личиком, всегда веселой и задорной, она целыми днями кочевала одна или с переменными подругами из трактира в трактир, оригинальничала, заходила в бильярдные — всюду и всегда имея одну цель «поймать чижика», как она сама прозвала трехрублевую
бумажку, составлявшую тогда предел ее мечтаний.